Экипаж «Норда»: Спасите наши души!

Фото: Петр Сивков/ТАСС

До 1 октября дали срок на Украине российскому капитану Горбенко для изучения материалов уголовного дела. Никакого преступления ни он, ни команда рыболовецкого судна «Норд» не совершали. Вся их «вина» лишь в том, что они — крымчане, и плавают под флагом своей страны — РФ. А у нынешней киевской власти само словосочетание «российский Крым» вот уже пятый год вызывает судороги.

Задержала, напомним, «Норд» украинская погранслужба в конце марта текущего года в Азовском море, в районе, разрешённом для промысла совместным договором между Москвой и Киевом. То есть, о нарушении границы говорить не приходится. Судно конвоировали в Бердянск, где начался полный беспредел. СБУ опломбировала трюм с работающим электрооборудованием, что едва не привело к возгоранию на борту. С моряками обращались грубо, объявив всех их арестантами. Когда у двоих — Горбенко и матроса Чмыхалова — от волнений резко подскочило давление, приехавшая «скорая» отказалась им помочь даже за плату. В результате едва не случилась беда: оба на ногах перенесли микроинсульты…

Полгода в плену по надуманным обвинениям. Из всей команды в десять человек только двоим удалось вернуться домой, в Керчь. Семеро живут все это время на территории посольства РФ в Киеве. А капитан Горбенко — в Мелитополе Запорожской области, у родственников, он выпущен под залог под подписку о невыезде с электронным браслетом на ноге, как закоренелый бандит…

Судьба наших соотечественников не может не вызывать беспокойства. Тем более что если поначалу мы регулярно слышали от представителей, как принято говорить в таких случаях, компетентных органов, что «будут приняты решительные меры», «не дадим моряков в обиду», и т. п., то затем о «Норде» и его команде, явно стали забывать.

Да, после этой провокации, российские власти усилили (или, точнее, активизировали) до этого достаточно либеральный пограничный досмотр в своей части Азова, создав определенные сложности судам «незалежной». К концу лета не менее 150 судов столкнулись с трудностями на пути к Мариуполю и Бердянску. Киев сразу «запищал», мол, РФ нарушает международное право! Хотя нарушений и тут никаких не было. Но тем, в общем, все пока и ограничилось.

А Порошенко и Ко тем временем взялись за российские корабли уже и в Черном море.

В августе, например, ими был арестован в Херсоне танкер «Механик Погодин» с 12 членами команды на борту. Основание: танкер упомянут в антироссийском санкционном списке Украины. Морякам «Погодина» повезло чуть больше «Норда». Под арестом они пробыли «всего» около месяца и недавно вернулись домой. А «Погодин» остался в порту Херсона. Правильней сказать, в отдаленном его конце, где «умирают» посудины разного водоизмещения и назначения, брошенные украинцам за невозможностью их использования.

Можно вспомнить и другие примеры, может быть, менее печальные по сравнению с участью «Норда» и танкера, но не менее показательные с точки зрения ситуации. Развивается она, к сожалению, в сторону ухудшения, а не урегулирования, чтобы там ни говорили кремлевские сидельцы. Не сошедшее ли им с рук полугодовое пленение Владимира Горбенко и его товарищей, из которого их до сих пор не освободили, как было обещано, «с помощью цивилизованной дипломатии», тому причиной?

В этом уверены сами рыбаки. Корреспондент «СП» позвонила в Керчь жене капитана Марии Горбенко и коку «Норда» Ирине Обориной.

Для Марии все происшедшее — настоящая трагедия. Признается, подобное и в страшном сне не могло ей привидится. Не первый год ходит её муж в море, ни одного не то что нарушения, даже замечания не получил за это время. А ту вдруг «уголовник», намеревавшийся «причинить вред государственным интересам Украины» — именно такое обвинение предъявили ему в самостийной. В семье Горбенко трое детей. Младшей — Полине, не исполнилось ещё и трех лет. Когда её отец уходил в марте в рейс, она едва лепетала. А теперь уже говорит. Все спрашивает у мамы: где наш папа? Мама старается не плакать, объясняя малышке, что папа задерживается на работе…

Часто звонить ему в Мелитополь и подолгу откровенно разговаривать с мужем не получается. В том числе, потому, что его телефон явно на «прослушке». Что будет после 1-го октября, когда должны назначить суд, женщина «даже думать боится».

— Я Марию понимаю, ей сейчас очень тяжело, — ответила на звонок Ирина Оборина. Этой ей вместе с товарищем по команде Дмитрием Таразановым удалось вырваться из плена самолетом через Белоруссию, по паспортам, оперативно выданным им, вместо уничтоженных СБУ, в российском посольстве в Киеве — Положение Володи Горбенко всех нас очень тревожит. Украинская сторона грозит ему долгим тюремным заключением. Мало того, что несправедливо, незаконно. Так ещё и здоровье у нашего капитана стало подводить. В плену он перенес микроинсульт, было подозрение и на инфаркт. А для улучшения его самочувствия ничего не делается.

«СП»: — Совсем ничего, Ирина? Может быть, мы просто чего-то не знаем?

— Мы бы знали, если бы в этом деле были хоть какие-то «подвижки». Я регулярно созваниваюсь с ребятами из нашей команды. Все это время они находятся в Киеве на территории российского посольства. За его пределы им выходить просто опасно. Да, питаются сейчас нормально, и медики там хорошие. Но находятся-то они фактически в замкнутом пространстве, вдали от семей, без работы. Врагу не пожелаешь! У Димы Баженова по всему телу на нервной почве пошли фурункулы. Витя Умиленов, второй механик, впал в депрессию — он плавал на «Норде» вместе с сыном Юрием. Дома, в Керчи осталась одной больная жена — не думать об этом он не может. Тем более, знает, в том числе, от меня, что городская администрация никакой помощи семьям моряков «Норда» не оказывает. Даже моральной. Как будто ничего не случилось.

«СП»: — К слову, Ирина, ваш рыбколхоз — частный? Он единственный в городе?

— Частный, да, но не единственный. Таких несколько, тоже, небольших. Видимо, поэтому до нас и дела никому нет.

«СП»: — Когда в марте стало известно о задержании «Норда» погранслужбой Украины, многие в нашей стране удивлялись: неужели вы не могли убежать от них?

— Мы же не браконьеры какие-то! Лов вели в разрешенных водах. И потом, нас ведь остановили для проверки документов — это обычное дело. Никто из нас и подумать не мог, чем может обернуться эта стандартная процедура. Уже когда «Норд» привели в украинский порт, мы узнали там о другом российском судне, приписанном к Севастополю, задержанном ещё в 2015 году вот также, по-бандитски, по надуманным причинам. Про команду ничего сказать не могу, возможно, СБУ опустила её, потому наши и отмолчались. А само судно считается теперь украинским, его даже переименовать успели…

Мало кто в РФ знает об этой истории с севастопольскими рыбаками. Её российская власть по каким-то своим соображениям не афишировала. Что, скорей всего, и дало основания воинствующей клике Порошенко продолжить провокации. Повод им даже искать не пришлось. «Крым наш, значит и паспорта должны быть у всех крымчан украинские, а не российские» — вот главное требование Киева. Они и команде Горбенко говорят о том же, сразу отобрав у них документы РФ. На этом сомнительном требовании и строится сейчас основное обвинение СБУ.

В разговоре с Ириной Обориной, я не раз слышала в её голосе слезы. «Спасите пацанов!», — просила она. — Мы не можем достучаться до власти, нас просто не слышат, может, у вас получится? Пожалуйста, помогите!".

То же говорил мне и Сергей Лесков, директор рыболовецкого колхоза им. Первого мая. Он, кстати, сам петербуржец. В Крым переехал три года назад, получив предложение возглавить обанкроченное экс-украинским владельцем предприятие. «Норд» — единственное у него судно.

— Думать не думал, что с нами может случиться то, что случилось, — говорит он. — Работали себе вполне успешно, ничего не нарушали, и вдруг…

«СП»: — Ну, как «вдруг», Сергей Алексеевич, украинская сторона, давно известно, способна на любые провокации, ни перед чем не останавливается.

 — Да, но «Норд» работал в разрешенной для рыбного промысла морской зоне! К тому же, российская власть гарантировала нам защиту, иначе бы я не взял колхоз. У меня было, где и с кем работать.

«СП»: — Та сторона твердит об украинских паспортах для крымчан. А не было у них попыток завербовать вас вместе с судном и командой, чтобы ходили под их флагом?

 — Разговоры об этом шли негласно после ареста ребят. Но я сразу закрыл тему. Хотя теперь, скажу честно, нет-нет, да и ловлю себя на мысли, что это было бы, наверное, лучше, чем плен, арест, и уже близкий суд над капитаном Горбенко. Ему ведь могут влепить не менее пяти лет. С его-то слабым сердцем может и не выжить…

Мысли о перерегистрации судна приходят, да. Наверное, от безысходности. Однако я их отметаю. Все-таки я петербуржец. А те, кто в Крыму почти четверть века жил «в Украине», они могут начать и по-другому думать.

Для меня лично все происходящее — показатель отношения Кремля к жителям полуострова. Пятый год Москва уверяет весь мир, в том, что мы — россияне. А ведёт себя по отношению к нам как к людям, извините, третьего сорта.

В противном случае разве возможно было бы, чтобы, спустя пять месяцев после похищения российских моряков, не началось реальное, а не на словах, расследование, не было бы заведено уголовного дела по факту этого похищения? Лишь Крымское управление ФСБ сразу после захвата нашего сейнера возбудила дело по статье 211 УК РФ «Угон воздушного или водного транспорта либо железнодорожного состава». На мои запросы туда, ответ один: «все подозреваемые установлены и объявлены в международный розыск». Как насмешка, честное слово! Вы команду спасите, восемь человек более полугода насильно удерживаются вдали от дома — это нормально? По моим ощущениям, все пущено на самотек. И — замалчивание. Уверен, если бы подобное случилось с кем-то из столичных шишек, или с кампанией какого-нибудь олигарха, уже давно бы, наверное, приняли самые решительные меры.

«СП»: — Вы говорите, судно у вас одно. Теперь, когда оно арестовано, колхоз ваш как зарабатывает?

 — Не на чем зарабатывать. Живем, точнее, выживаем за счет инвесторов. Дают пока денежку — в счет будущих поставок, благодаря этому я имею возможность перечислять семьям команды зарплату. Понятно, что бесконечно это продолжаться не может. А власть ничем не помогает. Мы для неё вроде как не существуем.

«СП»: — Представители МИД РФ, ФСБ были у вас? О чем спрашивали, что говорили?

 — Были в самом начале ситуации представители ФСБ. Взяли показания, расспросили о команде, на том и простились. Теперь, когда я обращаюсь в их службу, слышу в ответ: это дело МИД. И больше никаких комментариев. Как собственно, и от дипломатической службы. Просто какой-то заговор молчания.

Людмила Николаева