Генерал Барреро: Французский спецназ воюет лучше русских и американцев

Фото: ZUMAPRESS.com/Global Look Press

Если Вашингтону потребовалось четыре года, порядка 9 тысяч рейнджеров, а также 7 тысяч «солдат удачи» из ВЧК, чтобы подавить отряды ИГИЛ* в Ираке, то Парижу хватило полгода и 4 тысяч спецназовцев для разгрома запрещенного в России «Исламского государства Азавад». В Мали французская армия в ходе операции «Серваль» потеряла 9 бойцов, уничтожив более 1200 боевиков.

Все это, по мнению генерала Бернарда Барреро, главы Сухопутных сил Франции и автора книги «Заметки о войне», ставит операцию «Серваль» в число самых успешных в 21 веке и выводит спецназ Пятой республики в бесспорные лидеры среди Сил спецопераций других стран.

Мишель Шуркин, политолог аналитической корпорации RAND (которую называют мозговым центром Белого дома — авт.), пишет, что преимущество французов, продемонстрированное в операции «Серваль», заключается в высоких боевых качествах экспедиционных отрядов, которого нет в других передовых армиях.

Как пишет Шуркин, в рамках операции «Серваль» руководство французского спецназа спланировало серию быстрых и смелых рейдов на большие расстояния в пустыне Мали, чтобы лишить противника инициативы. Отряды появлялся там, где исламисты их не ждали. В итоге руководство «Исламского государства Азавад» было уничтожено в самые кратчайшие сроки. После чего армия боевиков была дезорганизована и впоследствии разбежалась.

На вопрос американских военных специалистов, как это удалось, Бернард Барреро с гордостью сказал: «Если вы хотите понять нас, вам нужно прочитать роман  «La 317e Section» (317-й взвод). В этой книге, как и в мемуарах «Записки о войне», достаточно подробно рассказывается о структуре и традициях Экспедиционных сил Пятой республики.

Французский спецназ, действующий в Африке, состоит из отдельных подразделений примерно по 200 человек, включая взвод бойцов ССО, взвод бронетехники, группу материально-технической поддержки и группу управления (штаб). Руководство вдали от базы осуществляется на паритетных началах — офицером Сил спецопераций и офицером взвода бронетехники. Им дана максимальная свобода в принятии решений.

Французы назвали пентагоновскую доктрину ведения экспедиционных войн, в том числе в Ираке и в Афганистане, «подозрительно научной» и «похожей на промышленный проект». Свои выводы они сделали из совместных операций, в которых бойцы ССО США не стремились к результату, а только выполняли приказы штабистов. В американской армии мало что зависит от боевого мастерства и бесстрашия солдат, изобретательности офицеров, хотя тех гоняют как сидоровых коз. Звездно-полосатые генералы не приветствуют инициативу. Их коньками являются местное «пушечное мясо», разведка, спутниковое и беспилотное целеуказание и, само собой, ураганная огневая мощь.

Однако даже такой зарегулированный подход оборачивается проигрышем, когда что-то одно дает сбой. Достаточно вспомнить Вьетнам или более свежий пример — Афганистан.

В негласном споре, чья армия лучше и чей спецназ эффективнее, следует вспомнить историю Второй мировой войны. Париж стал легкой добычей фашисткой Германии, поэтому рассказы Барреро о традиционном героизме потомков Наполеона выглядят, по крайне мере, неубедительно и, наверняка, рассчитаны на внутреннюю аудиторию Пятой республики.

Тем не менее, эксперты RAND нашли логичное объяснение, почему был с легкостью разгромлен фанатичный Азавад. По их мнению, на протяжении последних 150 лет Франция имела две армии — континентальную и колониальную. Первая была большой и изнеженной. Её солдаты и офицеры считали своими главными занятиями «карьеру, любовные утехи, застолье и игры в карты». Участие в НАТО несколько укрепило дисциплину, но в целом стандарты боевой подготовки нельзя назвать высокими. Вторая французская армия состояла из Иностранного легиона, морской пехоты и разнообразных полков, набранных из европейских поселенцев и жителей коренных народов колониальных стран.

«Эти формирования привлекали офицеров иного рода, чем тех, кто шел в столичную армию, — отмечает Шуркин. — В ней служили люди, которые искали приключений и славы. Многих из них до сих пор раздражает застойная воинская культура континентальных сил. В свою очередь колониальная служба имела и имеет лифт возможностей для продвижения по службе, хотя и является опасной».

Все это, конечно, интересно, но, безусловно, не годится для сражений высокой интенсивности. Дело в том, что французский спецназ действовал в Мали против небольших группировок численностью до 100 человек. Тогда как в Моссуле и в Ракке соединения ИГИЛ достигали 10 и более тысяч мотивированных и обстрелянных штыков. Несложно представить, что было бы с хваленым Иностранным легионом, если бы «герои Барреро» вошли в эти города бы артиллерийской и авиационной поддержки.

Кстати, американцы и впрямь «научно» подошли к штурму Моссула, направив на исламистов пушечное мясо иракской «Золотой дивизии», половина которой была убита или ранена в уличных боях. Сами-то бойцы ССО США предпочитали работать под надежной охраной снайперами или наводчиками-операторами артиллерии и авиации. При этом гражданские жертвы считались естественным спутником большой войны.

Можно смело констатировать, что сегодня самым главным инструментом Сил спецопераций США является набор и подготовка «отрядов самоубийц» из числа местных жителей. Но в каждом конкретном случае янки действуют с учетом национальной специфики. В том же Ираке они ставили только на деньги, не скупясь на доллары — точно так, как и вербовщики ИГИЛ, заманивая большинство молодых мужчин «наличкой». А вот на Украине эту задачу решает Институт национальной памяти и управляемые им СМИ, разжигающий русофобские настроения среди малограмотной молодежи. В итоге пушечное мясо «незалежной» обходится дешевле, чем иракская «дружественная армия».

Что касается российского спецназа в Сирии, то в наших войсках делается ставка на формирование дружеской среды в стране — за счет более терпимого отношения к населению. Такая традиция была обобщена еще в период освобождения Восточной Европы от фашизма.

Но что бросается в глаза, так это высокая осведомленность боевиков в столкновениях с российскими спецназовцами, тогда как французы, напротив, атаковали застигнутых врасплох исламистов. Если «кто-то» сливал бы информацию лидерам «Исламского государства Азавад», то можно не сомневаться, что генерал Бернард Барреро не состоялся как победоносный писатель. Приходится только догадываться о нечистоплотности американцев в Сирии, впрочем, для них это «всего лишь прокси-война».

Да, французы добились больших и быстрых успехов в операции «Серваль», однако, в Мали по-прежнему действуют мощные исламистские группировки. Хуже того, их боеготовность растет, а дисциплина крепчает. Теперь уже не получится ночью ворваться в спящий лагерь, только потому, что командир не выставил охрану, думая, что противник далеко.

С высокой вероятностью может случиться рецидив «Исламского государства Азавад», причем на это раз повторить успех операции «Серваль» не получится. В целом потери французов в Мали составили уже 26 военнослужащих, что, безусловно, много, поскольку против них воюет небольшая запрещенная в России группировка «Джамаат Наср аль-Ислам» численностью до 800 боевиков, а также другие банды поменьше.

«Удар по французским базам и базам ООН в Мали стал последним проявлением роста джихадистского террора, несмотря на попытки стабилизировать ситуацию в стране в основном французскими вооруженными силами», — отмечает канал France24.

В докладе ООН от 2018 года о ситуации в Мали говорится, что «асимметричные» атаки исламистов в стране более чем удвоились по сравнению с годом ранее. А в апреле 2019 года Agence France Presse сообщило о жестоком убийстве боевиками 160 гражданских жителей только за один месяц. «Насилие продолжается, несмотря на присутствие сильного французского военного контингента, миротворцев ООН и создание в Сахельском регионе вооруженных сил из пяти стран», констатирует Париж.

Все это ставит под сомнение успех операции «Серваль», которую Бернард Барреро поспешил назвать самой успешной.

Александр Ситников

* «Исламское государство» (ИГИЛ) решением Верховного суда РФ от 29 декабря 2014 года было признано террористической организацией, его деятельность на территории России запрещена.