Отсоединение Закарпатья и вхождение в Венгрию: швы украинских границ трещат все сильнее

Есть такое историческое понятие - больной человек Европы. Так можно назвать страну, терзаемую внутренними противоречиями, неумолимо слабеющую, на которую соседние страны смотрят, как стая грифов – они видят в ней скорую потенциальную добычу, весьма близкий предмет делёжа. В разное время этот эпитет применялся к Османской империи, к Австро-Венгрии, к Ливонскому ордену. Полагаю, что говорилось такое и о странах поменьше (и в плане размера, и в плане влияния). С одной стороны это всё, конечно, было давно. Но в нашем мире же ничего не меняется.

На днях из Будапешта прозвучало заявление. Его нельзя назвать официальным в полном смысле слова – сделано оно было не президентом и не министром. Но озвучил его лидер одной из влиятельнейших политических партий, что уже само по себе значит многое. И суть заявления состояла в требовании предоставления Украиной автономии Закарпатью. И подтекст заявления вполне понятен: в Закарпатской области весомую часть населения составляют этнические венгры, которым их историческая родина активно предоставляет свои документы. Автономия означает, что теоретически через какое-то время эти венгры могут потребовать воссоединения. И карателей на танках прислать к ним не получится: Венгрия – член Евросоюза и член НАТО. Что ж, подобные заявления означают, что некоторые грифы уже теряют терпение, потому что Украина – это современный «больной человек Европы» в полном смысле слова.

Отсоединение Закарпатья и вхождение в Венгрию: швы украинских границ трещат все сильнее

Если разобраться, то швы её потенциального развала видны уже сейчас. И для его начала Украине достаточно дать слабину хотя бы в одном из них. Каковы же они? Я не стану называть Донбасс – это уже не Украина и по факту Украиной он не является уже пять лет, что на днях торжественно отпраздновали в центре Донецка и Луганска. Вопрос здесь может идти лишь о том, воссоединится ли Донбасс с теми своими территориями, которые были захвачены ВСУ в 2014 году и как скоро это случится. Но есть другие проблемные участки, и представлены они как внешними, так и внутренними силами.

Внешнее направление

Прежде всего, это, конечно же, Венгрия. По сути, она в Закарпатье сейчас занимается тем же, что и Россия на Донбассе – выдаёт свои паспорта этнически (а так же культурно и исторически) близкому населению. С той лишь разницей, что делает она это уже несколько лет. При полном отсутствии каких-либо протестов со стороны Евросоюза, и весьма скромных и неубедительных протестах со стороны Киева. У Венгрии сейчас репутация некоего возмутителя спокойствия – «плохого парня ЕС», не желающего принимать беженцев и отказывающегося выплачивать компенсации за Холокост. И, пользуясь этим, она может себе многое позволить.

Отсоединение Закарпатья и вхождение в Венгрию: швы украинских границ трещат все сильнее

Но проблема ЕЩЕ в том, что в Закарпатье живут не только венгры. Прежде всего – это русины. Реликтовая часть русского населения Галицкой Руси, отказавшаяся украинизироваться, в 2014 году всерьёз поглядывавшая на опыт Донбасса и сейчас готовая уйти куда угодно (да хоть бы и в ту же Венгрию), лишь бы подальше от Украины, к которой русины не испытывают никаких тёплых чувств. Это и другие национальные и культурные группы, настроенные так же. И если всё это как следует дрогнет, то обрушится, как лавина.

В регионе есть ещё один игрок с аналогичными намерениями – это Польша, которая тоже давно и методично занята выдачей документов (начиная от «карты поляка» и заканчивая полноценным паспортом Евросоюза). И у неё так же есть там своя опорная база. Состоящая не только из поляков, но и из жителей Галичины, которые, при определённых обстоятельствах, готовы легко отказаться от бандеровского проекта ради ухода в Европу. Тем более, что Хантингтон, рисуя границы цивилизаций, из всей Украины отнёс к Западу только небольшой кусочек – ту самую Галицию. И Галиция об этом прекрасно помнит, отчётливо ощущая всё остальное украинское государство в качестве обременения на своём пути в «европейский дом».

Внутреннее направление

Но швы будущего разрыва существуют не только на западе Украины, но и на востоке. И это, опять же, не Донбасс, который уже ушёл и назад не вернётся. Если вы считаете, что за пять лет бандеровского террора все центробежные тенденции там полностью задавлены, то вы глубоко ошибаетесь. К примеру, на днях в Харькове было принято решение о сносе «майданной палатки», против чего сейчас активно протестует местный «Правый сектор»*. Более того, известный бандеровский деятель г-н Вятрович, отвечающий в нынешнем украинском сообществе за идеологическое конструирование, грозит судом мэру Харькова Кернесу за намерение вернуть одному из главных проспектов города имя маршала Жукова.

И можно совершенно чётко сказать, что и «Правый сектор», и Вятрович обеспокоились отнюдь не зря: эти действия местной элиты носят вполне определённый характер, и предпринимает она их, пользуясь теми возможностями, которые предоставляет обстановка транзита власти в Киеве. Очевидно, что стоит за ними курс на дистанцирование от украинского центра – сначала политическое, идеологическое и культурно, потом, возможно, экономическое (никто так не проиграл от разрыва с Россией, как харьковское машиностроение), а потом уже и вовсе непонятно, чем всё может закончиться.

И это только очевидное. То, что бросается в глаза сразу. А сколько ещё таких швов тихо потрескивает? Что ж, полагаю, мы ещё узнаем. Не думаю, что времени до этого осталось так уж много. Тем более, что поведение грифов указывает на это вполне очевидно. Грифы не ошибаются.

Павел Раста

«Правый сектор»* - запрещенная в РФ экстремистская организация