«Мой дядя — герой, а не мясо!»: стало известно, над кем глумилась циничная студентка-медик из Новосибирска

Пациент, которого дочь хирурга называла «колбасой», погиб, защищая незнакомого человека. Его родные просят НГМУ отчислить девушку, которая оказывается училась на бюджете, пишет "КП-Новосибирск"

Студентка НГМУ Анна Лучинина теперь знаменита на всю страну, прославилась запредельной циничностью в «Твиттере». Насмешки над преподавателями, сокурсниками, глумление над пациентами: «Эта жаба, 140 кг. Сейчас до утра в ее сале ковыряться». «Батя ночью с 2 до 7 стоял в операционной, а этот *** днем все равно умер… В принципе, было ожидаемо, т.к. порезали его как колбасу».

Девушка вела микроблог давно, но это было незаметно. А теперь — прогремела. Оказывается, пятикурсницу прославила ее бывшая подруга — Лера.

Девчонки знали друг друга с детства, дружили, но потом дорожки разошлись. Валерия пошла работать в местную администрацию, Анна уехала в Новосибирск учиться на врача. О жизни друг друга узнавали из соцсетей, в том числе «Твиттера». Год назад между подружками вспыхнула ссора. Острая на твиты Аня высказалась о каргатских чиновниках. Слово за слово, и девушки отписались друг от друга.

— У нас городок небольшой, не так часто что-то происходит. В майские праздники произошла трагедия, поножовщина, из-за которой на операционном столе умер человек. Он — родственник моей знакомой. И тут я зашла на страницу Ани и вижу этот твит — про «колбасу». У нее был открытый аккаунт. Это вранье, что он был закрыт, — рассказала Валерия. — Твит меня этот задел... Я долго думала об этом... А потом решила все-таки его показать родным погибшего мужчины, подумала, что они должны знать.

Племянница пациента Карина (имя мы изменили по просьбе девушки) была настолько возмущена увиденным, что позвонила в вуз девушки.

— Сказать, что я была в шоке — ничего не сказать, — говорит Карина. — Я только что похоронила своего дядю, ему было всего 40... Погиб трагически, отдыхал со своей супругой в кафе, там произошла между молодежью драка. Он пытался спасти парня, которому то ли 18, то ли 19 лет, заслонил его от человека с ножом... Он — даже не участник конфликта! Спас ценой собственной жизни! Его с тремя ножевыми привезли в больницу, оперировал отец Анны, с 2 до 7 утра шла операция. И тут я читаю: «Батя ночью с 2 до 7 стоял в операционной, а этот *** (аналог — гей) днем все равно умер… В принципе, было ожидаемо, т.к. порезали его как колбасу». Мой дядя — герой, а не мясо! Конечно, я позвонила в ее вуз, а там давай время тянуть...

В НГМУ начали объяснять, что мало доказательств, что, вдруг, «Твиттер» принадлежит не их студентке. Мол, мало ли кто от ее имени вел микроблог. Пятикурсница в это время закрыла все свои странички в соцсетях, а в «Твиттере» вообще удалила.

— Мне начали рассказывать, что такое интернет. «Вы же понимаете, что юридически невозможно доказать, что это она» и прочие философские беседы начали вести. Я говорю, вы почитайте ее микроблог, там волосы дыбом станут! И я скинула декану все ее высказывания, — говорит Карина.

А позже «скрины» зажили своей жизнью. Начали гулять по «вотсапам» и «вайберам» каргатцев. В итоге кто-то запостил их в соцсетях. Анна проснулась знаменитой. Вузу пришлось оправдываться: примем меры. А ее отец — хирург, который не спал всю ночь 5 мая, спасая жизнь мужчине — заявил, что уволится.

— Если убрать все эмоции, конечно, отец тут причем? Все-таки он жизни людей спасал. Может и не нужно ему увольняться. Но город у нас маленький, сложно ему будет работать. Я выступаю только за то, чтобы Анна понесла наказания. Все претензии — к ней, за ее подлый язык. Родители мои думают даже в суд подать, отстаивать честь и достоинство дяди, потому что она назвала его человеком нетрадиционной ориентации, — говорит Карина. — Самое справедливое будет — ее отчислить. Она учится за счет целевого назначения, то есть на бюджете, бесплатно. Это она в твиттах хаит администрацию, а так-то кто помог ей поступить? Это Каргат ее послал, чтобы она стала хорошим медиком и вернулась к нам в райцентр лечить людей. А теперь представьте... У нас тут одна поликлиника, одна больница. После учебы она придет работать сюда. Каково будет нам? Каково будет детям моего дяди — им сейчас по 10 и 12 лет? Она будет у них перед глазами. Живым напоминанием про эти слова «порезали как колбасу». Мы будем добиваться отчисления!

«В настоящий момент происходит травля»

«Хотела бы от первого лица дать комментарий» — письмо с такими словами пришло в «Комсомольскую правду»-Новосибирск». Содержание — извинения за скандал, который разгорелся вокруг циничного «Твиттера» студентки НГМУ Анны Лучининой. Того самого, в котором пациентов сравнивают с жабой, колбасой…

«Я хотела бы убедительно попросить всех Вас дать мне возможность восстановить истинную картину событий», — говорится в письме. Подпись: «С уважением, Анна Лучинина», телефон для обратной связи. Впрочем, номер оказался не Анин, абонент представился Евгенией Горцевской. Собеседница сказала, что она — юрист, представитель Лучининой. Она и отвечала на вопросы Радио «Комсомольская правда».

— Евгения, перед кем вы будете представлять интересы Анны? Речь идет о судах?

— Если мы говорим, буду ли я представлять ее интересы в суде — наверное, это не самая верная информация. Интересы буду представлять по защите чести и достоинства данного человека. В силу того, что СМИ неверно отражают действительность, которая имеет место быть. В настоящий момент происходит травля. Очень много сообщений приходит в ее адрес, в адрес ее родителей, в адрес руководства вуза. Очень много нелицеприятных слов, очень много негатива. Окружающие люди начинают неадекватно воспринимать ее появление где бы то ни было. Это не правильно. Почему-то у нас информация предоставлена только в одностороннем порядке, только от одного источника. Нашего мнения и нашу позицию никто не соблаговолил услышать и понять.

— Первое, что мы сделали — написали Анне, предложив высказаться. Но она молчала.

— Вы абсолютно уверены, что данная страница не является фейковой? На сегодняшний день появляется много фейковых акканутов, фейковых страниц. Я допускаю, что от имени Анны кто-то может общаться и вести переписку.

— В друзьях у этого аккаунта — сокурсники Анны.

— Я не готова утверждать на 100%, что эта страница является истинной.

— А «Твиттер» — подлинный?

— Не могу со 100-процентной вероятностью этого утверждать.

— Разве ваша доверительница вам не пояснила?

— Понимаете, есть вещи, которые мы не готовы сейчас публично пояснять. У нас должна быть какая-то своя позиция.

— Я вашей позицией и интересуюсь. Признаете вы, что это «Твиттер» Анны, или отрицаете?

— Я допускаю, что это — «Твиттер» Анны.

— А какая информация в СМИ тогда ложная?

— Если образно пояснить, в данных скринах не отражаются именно мысли и опыт Анны. Там отражаются выдержки каких-то аналогичных сайтов, которые грамотно скомпонованы и предоставлены на общественное мнение. Выдержки сайтов, каких-то других источников информации. Анна не выражала свое личное мнение и свой личный опыт.

— То есть Анна находила какие-то циничные цитаты в интернете и копировала их в «Твиттер», не поясняя, что она их откуда-то позаимствовала?

— Да. Естественно, да.

— Какова ситуация у Анны в университете? Какое наказание ее ждет и остается ли она учиться?

— Какое будет наказание, мы пока не знаем, находимся в подвешенном состоянии.

Виктория Минаева