«Сухой закон» оказался для Африки страшнее коронавируса

Мир облетели кадры массовых погромов, которые прямо сейчас происходят в ЮАР, в некоторые регионы страны введена армия. Грабежи магазинов и волну насилия прямо связывают с пандемией коронавируса и ее социальными последствиями. Действительно ли пандемия поставила ключевую страну Южной Африки на грань социальной и политической катастрофы?

На данный момент в ЮАР зарегистрировано более двух тысяч случаев заражения коронавирусом, смертельных исходов около двух десятков. Распространены они очень неравномерно. Большинство случаев заболевания зафиксированы в провинции Гаутенг (то есть в районе мегаполиса Йоханнесбург) и в Восточном Кейпе, то есть в бедняцких районах Кейптауна.

Президент Сирил Рамафоса ввел карантин на всей территории страны до 16 апреля. Сейчас уже понятно, что карантин будет продлен на неопределенное время. Внешние границы страны закрыты. В целом требования карантина мало чем отличаются от принятых в Европе и России. Однако есть лишь одно отличие, которое и породило резкий всплеск насилия и реинкарнацию организованной преступности по этническому признаку.

В ЮАР месяц назад была полностью запрещена продажа бутилированного алкоголя и его перемещение по стране. В итоге в короткий срок (то есть буквально за одну неделю) произошло следующее. Вся торговля алкоголем в Гаутенге, Мпумаланге, Лимпопо, Квазулу-Наталь, Кару и Восточном Кейпе ушла в подполье. Запрет на «перемещение алкоголя» подразумевал, что таверны (в ЮАР используется именно это слово) перестанут получать новые запасы и, распродав оставшееся, просто закроются.

Но производство алкоголя не остановилось, а бизнес полностью перешел в криминальную сферу. Отвечать за контроль за запретом должны были полицейские, но именно они и стали крышевать передвижение алкоголя на bakkie – местной разновидности пикапов, обычно используемых на сельскохозяйственных работах.

Распоряжение правительства о запрете продажи алкоголя тут же привело к погромам liquor shop – специализированных магазинов, где продается алкогольная продукция. Большинство из них принадлежит мигрантам – нигерийцам. Нигерийцы – застарелая этническая проблема Южной Африки. Они появились в ЮАР после 1992 года и тут же заняли все криминальные позиции в стране. Ситуацию с нигерийцами в ЮАР можно сравнить с преобладанием в Москве некоторых кавказских диаспор в 1990-х годах. Они полностью заняли все криминальные части экономики.

В ЮАР сравнивают нигерийцев с инопланетянами, захватившими страну. Есть даже художественный фильм «Район 9», в котором инопланетяне – наркоманы, бездельники, алкоголики и вообще отбросы Вселенной, высадившиеся у Соуэто, напрямую связаны с нигерийскими бандами. В руках нигерийцев все, что связано с криминалом – наркотики, оборот оружия, слоновая кость, редкие животные, контрафакт и алкоголь. Погромы нигерийских магазинов и рынков вообще нормальное, будничное явление, вспышки насилия в отношении мигрантов происходят раз в полгода.

Последний погром был осенью прошлого года, когда в пригороды Йоханнесбурга тоже пришлось вводить войска, чтобы остановить избиение нигерийцев. Нигерия даже отозвала своего посла из ЮАР, и граждан Нигерии эвакуировали на родину специальными самолетами. Когда волна погромов схлынула, они вернулись.

Мигранты-нигерийцы полностью занимают нишу не только криминала, но и уличной торговли, к которой местное население – зулу, коса, сото и тсвана – не склонно. В результате и жить без них нельзя, и жить с ними сложно. Но в массовом сознании криминальная активность нигерийских банд перевешивает положительные моменты от экономической активности законопослушной части мигрантов. Кроме того, для местного населения нигерийцы – абсолютно чуждый элемент. Они говорят на совершенно непонятном языке, навязывают свою культуру, в том числе криминальную и религиозную, и в целом воспринимаются для зулу и коса, как нечто абсолютно инородное.

Массовые погромы алкогольных магазинов в основном были зафиксированы в восточных пригородах Кейптауна. Есть международный аэропорт Кейптауна. Все, что восточнее взлетно-посадочной полосы – бедняцкие пригороды, в которых жизнь определяют банды. Основная часть погромов пришлась именно туда – в Дельфт, Бельхар, Блюдаунс и Краафонтейн. А ведь еще до введения «сухого закона», то есть две недели назад, в Кару и Западном Кейпе была достигнута договоренность с местными бандами о борьбе с коронавирусом. Белые люди из благотворительных организаций Кейптауна разносили по Дельфту гуманитарную помощь – пакеты с едой, которые бесконтактно передавали местным жителям через заборы. А местные бандиты из племени коса стали первыми, кто демонстративно надел маски, и сами же раздавали их беднякам.

«Сухой закон» всю эту историю подорвал. Не только нигерийцы, но и местные стали массово варить какое-то пойло, развозить его по тавернам на bakkie, а полицейские стали получать по 4000 рандов за сопровождение пикапов с самопальной водкой. И весь этот апокалипсис случился буквально где-то за полторы недели.

Источником этой заразы стал один единственный человек – министр полиции (так официально должность называется) Бхекокхакхе Гамильтон Селе, более известный как Беки Селе, он же Шляпа. Главой полиции он был еще при президенте Зуме, но даже Зума был вынужден снять его с должности за многочисленные обвинения в коррупции. Потом он восстанавливался в должности, снова снимался за то же самое. И вот при Рамафосе он не только снова возглавил полицию, но и стал главой комитета по борьбе с коронавирусом.

Генерал Беки Селе зовется Шляпой потому, что всегда на людях появляется в таком головном уборе. И не просто в каких-то там шляпах, а в специально под него дизайнерски сделанных. Не скроем, это выглядит симпатично. Это харизматичный, физически крепкий зулус, член исполкома АНК, долгие годы оспаривающий позиции вождя племени у Мангосуту Бутелези. В последние годы правления президента Зумы он был личным комендантом его крааля – родового поместья. И у него какие-то личные отношения с алкоголем, и когда сейчас президент Рамафоса назначил его главой комитета по борьбе с коронавирусом, Беки Селе Шляпа первое что сделал, пролоббировал дурацкий «сухой закон».

Как только начались погромы, Беки Селе выехал в Кару и Восточный Кейп, чтобы на месте ликвидировать проблему, где и сейчас находится (вчера он был в Краафонтейне, где пытался объяснить местным, что громить магазины – плохо). «Пейте больше, больше пейте… воды», – сказал Беки Селе на пресс-конференции в Кейптауне. Погромы тут же перекинулись еще восточнее от Кейптауна, на уже абсолютно белые населенные пункты – центры производства южноафриканского вина Паарль и Стеленбосх. Ассоциации производителей вина и пива Южной Африки подали на Беки Селе в суд.

Беки Селе привез в Кейптаун спецназ полиции и дал ему неограниченные полномочия по подавлению погромов. Попутно на улице Александра в Кейптауне, то есть во вполне себе респектабельном районе города, солдаты Армии обороны Южной Африки до смерти забили прикладами человека, который выпивал с соседом в своем же собственном дворе. Сперва солдаты спросили у них, почему они не соблюдают карантин и вообще ведут себя неправильно, а получив матерный ответ, просто убили хозяина дома на его же территории, на глазах у жены.

Оппозиция требует немедленной отставки Беки Селе, поскольку «такой человек не может представлять нашу нацию». В ответ Беки Селе провел большую пресс-конференцию, на которой с цифрами в руках разъяснил, что режим карантина, по его данным, очень положительно сказался на криминальной ситуации в стране. По его данным, любая криминальная активность в среднем сократилась на 30%, и если так держать, то можно побороть преступность в ЮАР навсегда.

Ладно, что это просто глупость. Уличная преступность сократилась во всех странах, где введен карантин. Просто на улицах стало грабить некого. Там, на улицах, людей нет. А конкретно в ЮАР все-таки была достигнута договоренность с уличными бандами из числа местных о перемирии. Погромы же алкогольных магазинов нигерийцев, которые попали в YouTube и стали характеризовать события в ЮАР, Беки Селе в расчет не берет.

Кроме того, возникли и другие социальные проблемы. Мисс Вселенная–2019 Зозибини Тунзи, сама выросшая в бедном пригороде Кейптауна, заявила, что только она одна зафиксировала 87 000 случаев (!) домашнего насилия за неделю. Даже для Южной Африки, одной из самых тяжелых с этим стран, это уже перебор. Конфликт достиг апогея, когда был арестован за изнасилование сотрудник полиции Кейптауна – прямой подчиненный Беки Селе. Шляпа не нашел ничего лучше, как заявить на пресс-конференции, что изнасилования не было, поскольку заявившая на полицейского – это его жена. Семейное дело, мол.

Тут на Беки Селе упал уже весь механизм. Тем не менее он уже совершенно иррационально продолжает настаивать на продлении «сухого закона» навсегда, и каждое такое его высказывание приводит к новой волне погромов алкогольных магазинов. Поскольку если их закроют, то надо набрать сейчас. При этом с каждым днем растет число арестованных за крышевание алкогольного бизнеса полицейских.

Таким образом, никакой социальной трагедии в Южной Африке из-за коронавируса не случилось. Случилась очень специфическая история, связанная с представлениями о жизни и политическими амбициями отдельно взятого человека. Попавшие же в YouTube ролики о погромах магазинов не были снабжены внятным объяснением. Что и вызвало представление о том, что в отдельно взятой стране начался социальный коллапс из-за коронавируса.

Даже в такой сложной стране, как Южная Африка, с ее особенностями в виде перенаселения мигрантами, что реально беда, коронавирус пока что не вызвал никаких социальных потрясений. Вот человеческая глупость может такое вызвать. Сам по себе вирус не может. Так что не надо паниковать.

Евгений Крутиков