Так Украина — это Россия или не Россия?

Обратите внимание: как только напишешь что-нибудь об Украине или Белоруссии, в блог набегают украинцы с белорусами и пытаются перевести стрелки на внутрироссийскую проблематику. Не пишите об Украине — пишите о своих несчастных пенсионерах. Не пишите о митингах в Минске — посмотрите, что у вас в Хабаровске творится. И так далее.

Никогда не забегают французы, сколько не пиши о «желтых жилетах». Не оставляют ярких, запоминающихся комментариев сторонники Хуана Гуайдо или, к примеру, Black Lives Matter.

Знаете, о чем это говорит?

О том, что для украинцев и белорусов события в их странах — это не внешняя политика России, а внутренняя. Даже подросшее поколение постоянно оглядывается на Москву, все время что-то сравнивает, и все друг друга подозревают в работе на Кремль.

Как ни крути, а они по-прежнему осознают себя частью русского мира. Возможно, лучшей. Хотя это спорно.

Поэтому им очень трудно избавляться от имперских привычек. Они чувствуют фантомные боли. Расчесывают. Зудят над ухом.

Зря стараются. С некоторых пор Украина и Белоруссия стали объектами российской внешней политики, а никак не внутренней. А те страсти, которые кипят в дискуссиях с теми же украинцами, говорят только об одном: они требуют, чтобы о них не забывали. Им не все равно, что мы о них думаем.

Это на обывательском уровне. А на государственном — гневаются оттого, что Россия строит обходные газотранспортные пути. Хотя вроде бы должны, наоборот, радоваться.

Разве не странно?

Павел Пушилин