Освобожденный активист одесского Антимайдана: Донбасс обратно не вернется

В конце 2019 года состоялся обмен пленными между Украиной и ЛДНР. На контролируемую Киевом территорию отправились 76 человек — военные, диверсанты, сторонники Украины из освобождённых от майдановцев территорий Донбасса, а в народные республики — ополченцы, сторонники Антимайдана из разных областей Украины, в том числе из Киева, Харькова, Одессы, Днепропетровска, всего — 124 человека. После нескольких лет за решёткой они оказались в ЛНР и ДНР, где стали строить новую жизнь.

Об украинской политике, ситуации на Донбассе и планах на будущее рассказал активист одесского Антимайдана, а теперь луганский журналист Денис Шатунов. Он был осужден на 10 лет за попытку убийства Сергея Ходияка, сторонника Евромайдана, на котором лежит ответственность за многочисленные убийства во время «одесской Хатыни» 2 мая 2014 года. Шатунов провёл четыре с половиной года в украинских застенках.

— Денис, как вам полгода жизни в Луганске, ЛНР? Какие впечатления в целом?

— На самом деле, крайне приятные. По украинскому телевидению рассказывают о террористах, чуть ли не о «Безумном Максе» на улицах. Но Луганская Народная Республика представляет собой, по сути, сформировавшееся государство. Работает юстиция, парламент, полиция, есть своя правовая система, жизнь идёт своим чередом. Со своими недостатками, плюсами, но вопрос в государственности, а она есть.

— Какие преференции дало вам правительство ЛНР?

— Была выплачена единоразовая материальная помощь. Предоставлено место в общежитии, всем обменянным. Сейчас решаются вопросы с предоставлением документов. В общем, конечно, золотых гор нет, но чем помогли, на том спасибо. Я в Луганске до войны был один раз, по сути, мне Луганск ничем не обязан, спасибо на том, что дали.

— Представляют ли ЛНР и ДНР собой единое целое?

— Геополитически, наверное, да. А практически нет. Здесь разные законы, разная конституция, разный уровень жизни, например. ДНР в этом плане — на несколько лет впереди. В конце концов, есть государственная граница, и ты просто так, пешком без документов, не пройдёшь.

— Как вы оцениваете Минские соглашения? Насколько они эффективно исполняются при президенте Зеленском?

— Минские соглашения ратифицированы Украиной, и в то же время ЛНР и ДНР. То есть сейчас это аксиома, необходимая к исполнению. Если кому-то соглашения не нравятся, то надо их расторгать на уровне парламентов.

Но лично моя точка зрения: они устарели и неэффективны. Они заключались в 2015 году, тогда это было актуально, война была, нужно было остановить кровопролитие любой ценой. Сейчас это привело к гуманитарной катастрофе, почти ни один пункт выполнен не был. Я жил почти 30 лет на границе с Приднестровьем. Я читал ваши публикации, Артём, и согласен: приднестровский формат, с разделением на отдельные корзины, гораздо более эффективен. Давайте отдельно экономику, отдельно «социалку», отдельно документы, отдельно обмены. Так мы сможем по шагам двигаться к решению вопросов.

— Теперь по Минску. Вы, как журналист, пишете по Белоруссии. Как вы оцениваете то, что сейчас там происходит?

— Сразу скажу свою мысль: Белоруссия не может быть миротворческой площадкой. Это страна — член Союзного государства, она союзник России, поэтому обязана выполнять союзнические соглашения — признать Крым, не выдавать ополченцев ЛДНР. Но вместо этого она заигрывает с Украиной. То есть нужно найти действительно нейтральную площадку.

Относительно митингов и протестов: люди имеют право на выражение своих мыслей, собирать акции. Мы в Одессе сами митинговали, потому что не принимали новую власть. События в Белоруссии лично мне Майдан не напоминают: Майдан ненавидел русских, призывал к крови, агрессии, нацизму. В Белоруссии, в принципе, этого нет, потому я считаю применение силы чрезмерным и неоправданным. Нужно идти на диалог.

— Как вы относитесь к украинской оппозиции — «Партии Шария», ОПЗЖ?

— Эти люди нас предали пару лет назад. Никто не заступился. Все рассказывали про единую Украину, а мы гнили в тюрьмах. Сейчас ОПЗЖ начала подавать признаки жизни — законы по Донбассу, против притеснения свободы слова. Шарий организовал несколько крупных митингов. В общем, я желаю успеха этим партиям в их борьбе и готов всячески поддержать. Но мы были оппозицией, которая стояла на баррикадах, сидела в тюрьмах, это совсем другой уровень.

— Считаете ли вы жизнеспособной идею Новороссии? Много ли общего, скажем, у Луганска и Одессы?

— Мы все русские люди, у нас одинаковый менталитет, сознательность, история. У нас гораздо больше общего, чем со Львовом, например. Но, конечно, есть разница. В Одессе больше ценят имперской период русской истории — Екатерину, Александра II и Александра III. Здесь же все, извиняюсь, помешаны на коммунизме, в Одессе к этому периоду несколько иное отношение. В Одессе культ экономической свободы, предпринимательства, мы были зоной порто-франко, здесь как-то люди вообще инертны по отношению к этому. Во-вторых, в Одессе православие является скрепляющим стержнем для русских людей, а на Донбассе считается нормальным быть атеистом. Это главное, что бросилось в глаза. Но в целом, повторюсь, региональные особенности — это нормально.

— Можно ли рассматривать всерьёз вопросы об автономии Донбасса в составе Украины?

— Нет, тут 6 лет уже строятся новые государства. Происходит паспортизация населения, раздаются как местные паспорта, так и российские. Сформирован серьёзный госаппарат, полиция, вооружённые силы. Расформирование всего этого займёт столько лет, приведёт к таким последствиям, что это будет новая война, а не новый мир.