Донбасс должен вернуться домой

Фото: Александр Река/ТАСС

Решение Москвы о выдаче паспортов жителям ДНР и ЛНР не может рассматриваться как инструмент или признак последующего включения этих республик в состав России. Об этом в интервью французскому журналу Politique Internationale («Международная политика») заявил замглавы администрации президента РФ, курирующий украинское направление Дмитрий Козак (текст опубликован на сайте посольства РФ во Франции).

По словам представителя Кремля, упрощенный порядок принятия в российское гражданство в данном случае, это «исключительно гуманитарная» мера, к которой пришлось прибегнуть после того, как Киев ввел блокаду Донбасса, и «его жители были поражены в своих гражданских правах». Действия Москвы, пояснил он, в этом плане «ни в чем не противоречат существующим международно-правовым нормам и практике других государств».

Козак сообщил также, что российские паспорта к настоящему момент получили порядка 470 тыс. жителей ЛДНР (по другим данным, таких уже более 600 тысяч). В целом же с 2016 по 2020 г. число ставших россиянами граждан Украины приблизилось к миллиону (978 тыс. человек).

Собственно, в своем интервью он лишь повторил слова Владимира Путина, который, подписывая в апреле 2019 года президентский указ об упрощенной выдаче российских паспортов жителям Донбасса, пояснил, что мера эта гуманитарная и не ставит целью создание проблем для украинских властей.

Другое дело, эти самые украинские власти, как мы видим, ничего не сделали (и явно не собираются делать) для урегулирования ситуации на Донбассе.

Более того, как рассказал недавно глава ДНР Денис Пушилин (в интервью тому же французскому изданию), Киев продолжает делать все, чтобы разрыв между донбасскими республиками и Украиной «стал еще более выраженным».

Он привёл примеры, как на Украине власти называют улицы в честь военных преступников и пособников нацистов, в то время как символы советской эпохи запрещаются, памятники Красной армии разрушаются, людей с Георгиевской лентой могут арестовать.

«Эти противоречия между нами и Украиной в ее сегодняшнем виде непреодолимы. Принять такое видение истории означало бы предать самих себя, своих предков, свои корни», — констатировал глава республики.

То, что подавляющее большинство жителей Донбасса давно не связывают свое будущее с Украиной — факт. Исследование на эту тему, проведенное два года назад украинскими (кстати) и международными социологами, показало, что почти 65% жителей ДНР/ЛНР хотят присоединения республик к России. И только 5,1% высказались за то, чтобы быть частью Украины, «как прежде».

Поэтому, получая российский паспорт, люди, наверное, надеялись, не только на то, что станут с ним полноправными гражданами великой страны. Но и на то, что эта страна готова принять к себе и землю, которая является их малой родиной. Однако в Донбассе уже более полумиллиона наших сограждан, которые имеют довольно странный статус — у них есть право голосовать, при этом в России они нигде не прописаны.

— Естественно, для каждого человека, который немного, хотя бы слегка, поверхностно, знаком с ситуацией в Донбассе, слова Козака ничего кроме шока вызывать не могут, — считает заместитель детектора Центра геополитических экспертиз, политолог Наталья Макеева. — Потому что в 2014 году люди восстали с российскими флагами и все эти страшные семь лет, действительно, стремятся именно в Россию.

Говорят — независимость ДНР и ЛНР. Да, за эти годы выработался такой термин, как «технический суверенитет». То есть, это суверенитет, позволяющий принимать решения независимо от Украины. Но понятно, что именно как самоцель, как суверенитет, он населению республик не нужен. Естественно, все эти люди, они не разделяют себя с большой Россией.

Знаете, когда бываешь в ДНР, видишь везде портреты Путина. Для них Путин — это «наш президент». А Пушилин, извините, это просто глава республики.

Там уже много лет даже стандарты какие-то — образовательные, технологические, метеорологические — приводятся к стандартам Российской Федерации. То есть, в общем-то, мучительно долго, неоправданно долго, но идут процессы интеграции.

Они достаточно глубоки. И связь России с ЛДНР, она, на самом деле, намного плотнее и глубже, чем об этом даже принято говорить. То есть, сейчас это, если не юридически, то, по факту, регионы РФ с немножко странной политэкономической системой. И еще с войной.

Но, если называть вещи своими именами, то эта странная политэкономическая система даже больше усугубляет жизнь жителей республик, чем война, которая все-таки идет по окраинам. И, скажем так, большинства жителей непосредственно, напрямую как бы не затрагивает, так как люди живут в тыловых регионах. Живут в том же Донецке и Луганске.

Хотя это и не отменяет того, что страдают те, кто живет на передовой. Что воюют, отстаивают рубежи наши героические ополченцы. Одно не отменяет другого.

— Естественно, что когда Козак говорит такие вещи, то первая реакция (она всегда у нормального, здравого человека эмоциональная) это просто шок. Но потом, когда начинаешь обращаться к какой-то логике ведения дипломатических дел, дипломатических процессов, то понимаешь, что этот человек не мог, по большому счету, ничего другого сказать.

Он, в общем-то, сказал то, что от него требует ситуация. В отличие от нас — политологов, журналистов, экспертов, даже обычных обывателей, Козак не может себе позволить какие-то резкие конкретные вещи.

Напомню, у нас официальная линия, что «Минску» нет альтернативы.

А что такое Минские соглашения? Это, собственно говоря, «дорожная карта» передачи контроля над ДНР и ЛНР, а также границы этих республик с РФ под контроль Украины.

На мой взгляд, это везде надо озвучивать и прописывать в письменных источниках. Что задача Минских соглашений не столько прекратить боевые действия, сколько передать вот этот контроль.

Но эта ситуация была нужна России — дипломатически, экономически — на тот момент, когда заключались эти соглашения. И, судя по всему, эта ситуация продолжается по сей день.

На мой личный взгляд, Россия, будучи, действительно, сверхдержавой, вполне могла бы себе позволить действовать более уверенно, отстаивая и свои интересы, и интересы жителей республик, которые на сто процентов являются русскими людьми.

«СП»: — В том-то и дело…

— Напомню, что надо разделять россиян (гражданином РФ может быть кто угодно — и узбек, и негр) и русских.

Там живут русские люди — это общеизвестный факт. Люди, воспитанные на русской культуре, говорящие на русском языке, хоть иногда этот русский язык немножко в такой малоросской версии.

Эти русские люди, собственно говоря, и восстали в 2014 против Майдана, который нес и насилие, и украинизацию. То есть, восстали, по сути, за свою идентичность.

Естественно, никто не воюет там за пенсию, за комфорт. Ни один психически здоровый человек не будет рисковать своей жизнью и убивать другого человека, который на него идет с оружием в руках, ради комфорта или высоких пенсий. Это глупость.

И даже если это какой-то десятый уровень мотивации, первичная все-таки мотивация, это идентичность. Восстали за то, чтобы оставаться русскими.

Этого не произошло в предыдущие годы, потому что, по большому счету, Киев особо не напрягал Донбасс и другие русские регионы с украинизацией.

Но, к сожалению, другие регионы русскую весну не поддержали — мы знаем все прекрасно эту историю.

Донбасс с этой задачей на своем этапе справился, но, к сожалению, эта задача до сих пор не завершена.

«СП»: — И когда, по-вашему, Россия будет готова, наконец, принять Донбасс домой?

— Конечно, очень обидно, что все это вот так медленно, что все это длится. Мы осторожничаем, будто мы не сверхдержава, а непонятно кто.

К сожалению, как часто говорит основатель бригады «Восток» Александр Ходаковский, у нас получился неожиданный «ребенок». Немножко не такой, какого хотели, не очень, может, симпатичный. Но это наш «ребенок» — эти обе республики. И нам с этим жить.

И то, что произошло в 2014 году, это было абсолютно правильно — эти территории не могли оставаться в составе Украины. И в определенной, достаточно близкой исторической перспективе, если не вся Украина (потому что Запад тоже, не будем забывать, не дремлет), то русские регионы, в любом случае, будут либо в составе России, либо настолько в орбите России, что ни о каких боевых действиях речь идти не может.

Не могут боевые действия идти десятками лет. Семь лет — это уже много.

То есть, безусловно, ситуация разрешится в итоге. Но, на мой взгляд, она затянулась на преступно долгий срок.

Светлана Гомзикова