С украинским военнопленным пообщался Максим Шугалей

Украинский военный по имени Николай попал в плен в районе Попасной два дня назад. Участником конфликта в Донбассе он является восемь лет и все это время воевал на стороне киевского режима. В 2014 году он был участником боев в Донецком аэропорту. От тех времен у Николая осталась на руке татуировка «Киборг», как называли оборонявших ДАП украинцев, а позднее и всех участников так называемой антитеррористической операции (АТО), которую киевский режим проводил против населения Донбасса с апреля 2014 года.

Президенту Фонда защиты национальных ценностей Максиму Шугалею, который на днях побывал в ЛНР, удалось пообщаться с военнопленным. Как рассказал Николай, армия Украины измотана, морально истощена, но тем не менее бойцов каждый день отправляют на поле боя как пушечное мясо.

По мобилизации

Ш: Николай, ты откуда родом?

Н: Со Львовской области.

Ш: А как ты оказался здесь?

Н: В 14-м году попал по мобилизации.

Ш: И ты с 14 года находишься здесь?

Н: Нет, в двадцатом году я дембельнулся. И вот восьмого марта меня опять мобилизовали.

Ш: Скажи, а сейчас ты в составе какого подразделения находился здесь?

Н: Я здесь находился в составе 24 бригады львовской механизированной.

Ш: Со Львова все? Земляки твои, да? Или здесь разные были?

Н: Нет, мобилизованные были все львовские, а контрактники с разных были областей: с Киевской были, Закарпатской, Черниговской.

«Бросай оружие!»

Николай рассказал, как он попал в плен. Ситуация ярко иллюстрирует полную неразбериху, которая творится в украинской армии. Людей привозили ночью, а потом бросали в бой, как пушечное мясо, даже не объяснив, где находятся позиции. Только по чистому везению львовский «киборг» не погиб сразу, даже не поняв толком, где он очутился.

Н: Я после смены отдыхал в подвале. Прибежал парень с позиций. Сказал, что двое наших двухсотых (погибших. — Прим. ред.), его контузило, надо идти отбивать позиции. Я выскочил с подвала. Так как меня привезли ночью, я не знал днем, где наша находится позиция. Я бежал, останавливался, слышал свист мин. Потом услышал голоса возле дома, побежал на голоса. По мне выпустили две очереди. Я упал, начал кричать: «Не стреляйте, я свой». Потом кто-то вылез из-за забора, сказал: «Давай быстрей, перепрыгивай через забор». Я перепрыгнул, мне сказали: «Бросай оружие!». Я бросил — и вот я оказался здесь.

«Каждый день двухсотые»

Ш: А обеспечение, скажи, там, где ты находился, там вас кормили нормально или там уже тяжело как-то было?

Н: Нет, обеспечение… Там с подвозом патронов было тяжело. Люди… Люди были… Ну, как сказать?

Ш: Измотанными?

Н: Измотанные, потому что нас тупо как живое мясо бросали. Каждый день двухсотые, трехсотые (раненые. — Прим. ред.). Пять-шесть человек в сутки минимум двухсотых. И опять туда посылали, опять привозили новые партии, опять затыкали дыры, где не хватало людей.

Нас столкнули лбами американцы

Максим Шугалей, который провел долгих 18 месяцев в ливийской тюрьме Митига, смог найти подход к пленному и узнать его мнение о том, почему русские и украинцы были вынуждены встретиться на поле боя. Николай уверен, что Украина стала жертвой интриг, когда ее сталкивали с Россией ради интересов третьей стороны.

Н: Я думаю, что основная причина в том, что нас столкнули лбами — два народа — американцы. Хотят сделать на Украине свой полигон для военных действий. Потому что умирают с нашей стороны, умирают с этой стороны, люди гибнут. Думаю, надо объединиться и дать ответ этим американцам.

Сейчас у Николая все хорошо, насколько это возможно в его положении: есть еда, чай, сигареты. И много времени для того, чтобы размышлять и прийти к выводу о полной бессмысленности своего участия в боевых действиях ради интересов США, которым судьба простых украинцев вроде него безразлична. Возможно, через какое-то время он даже осуществит то, о чем сам говорил в беседе с Максимом Шугалеем.

источник