Экономика Евросоюза летит к обрыву

Европе справедливо пророчат вымерзание — собственно, она уже этой зимой бы и вымерзла, если бы не аномально тёплая погода. Однако нужно понимать, что «вымерзла» — всего лишь метафора. Картин из фантастических фильмов, когда в креслах сидят обледенелые трупы, а по стенам проступает зловещий иней, в Европе не будет — не ближайшей зимой, во всяком случае.

Рядовые европейцы в любом случае как-нибудь выкрутятся. Например, наденут несколько слоёв одежды, чего вполне хватит для выживания даже в неотапливаемой квартире, пока уличный термометр не перещёлкнется через ноль. А когда на улице будет минус, европейцы просто разобьют палатку в одной из комнат и будут жить внутри. На обогрев палатки достаточно туристической спиртовки, а уж технический спирт европейцы как-нибудь произведут.

Чтобы начался настоящий ужас, должны произойти события, далеко выходящие за рамки обычного роста цен. Вот как революция 1917, например, после которой несколько лет города в России действительно вымерзали зимой. Население Петрограда, к примеру, сократилось к 1920 втрое: кто-то бежал, многие погибли. Воспоминания тех, кто провёл эти зимы в городе, и не имел блата у большевиков, сложно читать без слёз.

В Евросоюзе пока что предпосылок к подобному нет, а пока люди остаются людьми, пока государство худо-бедно работает, с зимним морозом европейцы справиться сумеют. Более того: почти наверняка обойдутся даже без экстремальных мер в виде палаток и спиртовок. Просто отопление станет ещё дороже, инфляция ещё выше, а долги граждан — ещё неподъёмнее. Вымерзать если и будут, то в тихом индивидуальном порядке, из вынужденной экономии, как происходит у них каждой зимой.

Однако всё это не значит, что Европе можно расслабиться. Беда подступает с другой стороны — со стороны России, Китая и прочих независимых от США государств. Беда заключается в том, что конкурировать с промышленностью нормальных стран заводы Евросоюза больше не могут.

Про огромный тендер на поставку поездов в Индию, который выиграла Россия, мы на днях уже говорили. А вот ещё одна новость — теперь вагоны и локомотивы в России хочет закупать и Шри-Ланка (ссылка). Причин у такого разворота в нашу сторону две. Во-первых, Запад недавно попытался уничтожить Шри-Ланку, развернув на ней чудовищный зелёный эксперимент. Перевод сельского хозяйства на политкорректные экотехнологии спровоцировал на Шри-Ланке тяжелейший кризис, который чуть не привёл к физическому голоду. Это преступление Запада народ Шри-Ланки будет помнить ещё долго.

Вторая проблема, даже более важная, заключается в разной себестоимости товаров. В России производители поездов с вагонами имеют свободный доступ к электричеству, к компонентам и к рабочей силе. В Евросоюзе энергия недоступна по цене, зарплаты слишком высокие, а компоненты дикая инфляция делает чрезмерно дорогими. Для иллюстрации европейских реалий — яйца и сахар в Чехии подорожали сейчас вдвое, «пасхальная корзина покупок» выросла в цене на треть (ссылка). А ведь это розничные цены, которые идут вверх с заметным отставанием от цен промышленных! Для местных производителей всё теперь настолько дорого, что они почти без боя сдают иностранцам не только внешние, но и даже внутренние рынки. Вот, к примеру, новость из Испании (ссылка): «данные, опубликованные Испанской ассоциацией автопроизводителей /ANFAC/ в марте, показывают, что в 2022 году в Испании были проданы китайские автомобили на сумму 1,39 млрд евро, годом ранее этот показатель составлял всего 68 млн евро». Напомню, Испания — второй по величине производитель автомобилей в Европе после Германии. Капитуляция перед китайскими авто для Испании даже не позор, это беда.

Давайте прикинем, что нужно сделать европейцам, чтобы их промышленность снова стала конкурентоспособной.

1. Восстановить отношения с Россией, перепроложить Северный поток. Невозможно.
2. Снизить зарплаты в несколько раз. Невозможно.
3. Остановить сползание евро в гиперинфляцию. Невозможно.

Первый пункт невозможен по политическим причинам, третий — по экономическим, второй — сразу по двум. Поэтому европейцам теперь остаётся только сидеть и смотреть, как сверкающий локомотив их экономики на полном ходу несётся к обрыву. Как конкретно этот обрыв будет выглядеть, мы можем предположить: как наши лихие девяностые, только усугублённые проблемой «беженцев», которую Европа сама себе создавала последние десятилетия, и проблемой социальных взрывов, так как европейцам, в отличие от граждан позднего СССР, было откуда падать. Напомню: мы при Горбачёве жили по талонам, стояли в километровых очередях и считали роскошью самые элементарные сейчас товары. Европейцы, напротив, до последнего времени жили весьма обеспеченной жизнью.

Переход от уровня «живу в таунхаусе и езжу на мерседесе» к уровню «еду на велосипеде на рынок, чтобы купить со скидкой мешок подгнившей картошки» безболезненно для общества не пройдёт.

Олег Макаренко