Договор или договорняк? Нет, просто капитуляция Украины

© Sputnik / Евгения Новоженина

На встрече с руководителями стран Африки президент Путин показал страницу из парафированного договора России и Украины, подписанного в марте 2022-го в Стамбуле. Тогда за выступлениями главного переговорщика от страны Владимира Мединского, затаив дыхание, следили вся Россия и вся Украина. Действительно, интересно, что же там было, в этих стамбульских соглашениях.

Бензинчик в костер общественного любопытства плеснул на днях Александр Лукашенко, сказавший, что видел этот договор и там что-то было про «аренду Крыма». Пресс-секретарь Путина Дмитрий Песков это решительно опроверг: «Крым — это неотъемлемая часть Российской Федерации…»

Торг шел только о количестве военной техники в распоряжении Украины (причем цифры там были очень скромные) да о числе военнослужащих ВСУ: российская сторона настаивала на 85 тысячах человек, украинская — на 250 тысячах.

По сути, это была чистая победа России. Демилитаризация Украины была достигнута за считанные недели после смелого броска российских военных на Киев. А если бы Зеленский этот договор подписал, укрорадикалы разогнали бы истерику про нацпредательство, комика бы изгнали и украинцы принялись бы истреблять сами себя, что реально запустило бы процесс масштабной и безвозвратной денацификации.

Стало понятно теперь, почему так заволновались тогда в Лондоне и Вашингтоне и почему Борис Джонсон с отлетающими волосами помчался в Киев, лишь бы отменить стамбульские соглашения. С подачи англосаксов Украине вообще запретили договариваться с Россией. Одного киевского переговорщика даже застрелили сгоряча. Стамбульские договоренности форменным образом перепугали наших стратегических противников.

А теперь припомним, какой стон стоял в патриотических кругах по поводу этих соглашений. «Второй Хасавюрт», «договорняк», чего только не кричали по этому поводу. А ведь на тот момент это был успех. За нами оставался Крым, вместе с нами оставались ДНР и ЛНР. Украина становилась нейтральной страной с маленькой армией. Но самое главное — были бы сохранены жизни наших бойцов.

И вся эта тонкая, умная, нацеленная на сбережение русских жизней операция шла под непрекращающийся вал критики от людей, которые считают себя вроде как патриотами. Наши враги поняли, что это наш успех, и сделали все, чтобы его разрушить, а внутри России многие решили, что Стамбул — это второй Хасавюрт. Удивительный, печальный парадокс.

Сейчас о возвращении к стамбульским договоренностям не может, конечно, быть и речи. Изменилась ситуация на земле, в состав России вошли новые регионы. Все эти территориальные приобретения отмене не подлежат. Тому, что останется от Украины, придется смиренно принять эту реальность. Условия следующего мирного договора будут для нее гораздо хуже.

Однако в России за это время появилась целая страта людей, у которых аллергия на само слово «договор». В любом соглашении они видят предательство.

Вновь повторяется ситуация со Стамбулом. Наши враги видят, что мирное соглашение выгодно для России, поэтому отвергают все планы один за другим — что китайский, что индонезийский, что африканский. А наши самоназначенные патриоты уверены, что мирное соглашение — это непременно хитрый «договорняк». И тоже заранее, с порога, критикуют все предложения.

Наши враги пытаются затягивать украинский конфликт как можно дольше, чтобы обескровить и измучить Россию, ведь Великая Отечественная тоже разорила нас и обеспечила демографическую катастрофу на поколения вперед. Наши патриоты требуют примерно того же — воевать без конца, дойти до Львова, выйти на границу с Польшей.

Но давайте будем уже реалистами. Во время Великой Отечественной войны в ходе освобождения Украины от немецко-фашистских захватчиков погибло около трех миллионов советских воинов. Не хотелось бы побеждать сегодня такой ценой.

Чтобы дойти до польской границы, и сегодня нужны миллионы бойцов. Где их взять? Собрать по всей стране? Но у нас есть еще Дальний Восток, есть Закавказье, Балтика, бесконечная граница со Средней Азией. И везде на низком старте уже стоят американцы, везде они готовы влезть на нашу землю.

Возвращение своих земель Россией — это очень долгая история. Максимальные территориальные приобретения должны сопровождаться минимальными человеческими потерями, это наш исторический стиль. В XVII веке мы воевали за эти же земли с Польшей десятилетиями.

Двигались вперед по чуть-чуть, по шажочку, щадили людей: после Смуты у нас была очередная демографическая яма. В 1667-м подписали Андрусовское перемирие — по этому договору поляки разрешили нам взять в аренду Киев. Да-да, купили окончательно мы его только потом, а поначалу это был «договор аренды на два года». Тоже, наверное, ворчали тогда рассерженные патриоты с капустой в бородах: «Измена, договорняк!»

Ничего, перетерпели эти крики, двинулись дальше. В 1686 году Москва подписала с Польшей «Вечный мир», окончательно выкупив Киев и Левобережье. Не прошло и столетия, как Польша прекратила свое существование, часть ее вошла в нашу империю. Именно в таком длинном историческом периоде прирастает людьми и землями наша Россия.

Виктория Никифорова