Кассационный административный суд Украины временно (до сентября) отложил рассмотрение иска депутата Рады Александра Дубинского, требовавшего назначить проведение президентских выборов.
Казалось бы, ситуация прозрачна, как вода Байкала и не допускает двойных трактовок. На первый взгляд: посаженный Зеленским в тюрьму в угоду американцам олигарх Коломойский – хозяин Зеленского и Дубинского, долгое время считавший себя украинским графом Уорвиком («создателем королей»), обидевшись на своё творение, восставшее против создателя, примкнул к общеолигархической оппозиции Зеленскому и, в своём фирменном стиле, попытался создать президенту проблему через суд. Суд же отложил дело в долгий ящик, заматывая его в угоду диктатору.
Но не всё так просто, как кажется. Полномочия принимать решения по конституционным вопросам (а сроки и порядок проведение выборов – вопрос, регулируемый конституцией) имеет только Конституционный суд. Причём даже он не может просто назначить выборы. Его полномочия ограничены принятием решения о конституционности или неконституционности определённых действий власти, принятых законов, норм и т.д. Далее уже уполномоченные органы власти должны приводить ситуацию в соответствие с требованиями конституции.
Мы, правда, не знаем точную формулировку иска. Не исключено, что журналисты ошиблись при передаче информации и требование состояло не в том, чтобы назначить выборы, а в том, чтобы обязать Раду назначить выборы. Юристы Коломойского всегда предпочитали именно последнюю формулировку, требуя от подконтрольных или проплаченных судов обязать некий орган власти произвести конкретные действия, выгодные олигарху.
Иногда, в случае саботажа чиновниками своих обязанностей, такое требование может быть вполне законным, но по большей части его исполнение является превышением полномочий судебной власти, то есть априори неправосудным решением. Дело в том, что никакой суд не может обязать президента назначить конкретного министра или правительство повысить пенсии. В соответствии с конституционной нормой, каждый орган, каждая ветвь власти, действует исключительно способом и в пределах своих конституционных полномочий. Решение политических вопросов в компетенцию суда не входит. Это – исключительная прерогатива президента, парламента, правительства.
Таким образом, поданный в административный суд иск неправомочен в любой своей формулировке, и суд был обязан его отклонить. Но не отклонил, а отложил рассмотрение.
Понятно, что судьи боятся Зеленского, который давно уже вышел за пределы полномочий, определённых президенту даже законами военного времени и может снять судей с должности, посадить их, а в худшем случае послать нацистов к ним «на беседу», которая вполне может завершиться членовредительством, а то и убийством. Поэтому иск к рассмотрению пока не принят. Но ключевое слово здесь «пока». Как сказано выше иск должен был быть немедленно после получения отклонён судом, как выходящий за пределы его компетенции. Судьи же лишь отложили его рассмотрение до сентября.
Решение это мотивируется не только тем, что деньги Коломойского судьи получить всё же хотят. Они могут и на других, менее рискованных, решениях заработать. Тот факт, что иск отложен, причём совсем ненадолго, свидетельствует о наличии у судей если не уверенности, то надежды на то, что к сентябрю общая ситуация прояснится, а Зеленский ослабеет настолько, что иск можно будет принять к рассмотрению и даже, возможно, удовлетворить его.
Американцы иногда используют судебную власть для корректировки поведения отдельных политиков. Они сознательно организуют превышение судами своих полномочий и вмешательство ими в компетенцию исполнительной или законодательной власти, если иные средства воздействия на ситуацию исчерпаны и приходится использовать неконституционные механизмы.
Но американцы практически никогда не делают это у себя дома, с удовольствием широко используя этот метод в вассальных странах. В самих США они внимательно следят, чтобы органы власти действовали исключительно в пределах своей компетенции. Для «корректировки поведения» им вполне хватает пересекающихся полномочий Конгресса и президента, а также федерального центра и штатов.
Только приход Байдена к власти и годы его правления ознаменовались более активным использованием судебной системы в политических целях. Но и в этих случаях, несмотря на давление соросовско-клинтоновского лобби, вмешательство судебной системы в политический процесс было ограничено «корректировкой» результатов выборов (на что американские суды право имеют и чем изредка занимались и ранее).
Даже Трампа, хоть и обвинили, и судили, и признали виновным, посадить не решились, тем более не решились отстранить от участия в выборах, ибо такое вмешательство судебной системы в политический процесс практически делегитимировало бы в глазах американских избирателей фактически «назначенного судом» президента. Клика Сороса-Клинтонов-Байденов не чувствовала себя достаточно сильной, чтобы пренебречь демократической процедурой.
В рассматриваемом нами случае судебная система Украины не чувствует себя достаточно сильной, чтобы открыто противостоять Зеленскому. И ненадолго откладывает схватку. Смешно было бы полагать, что за два месяца, взятой судом паузы, может кардинально усилиться судебная система. Очевидно, что судьи рассчитывают на другую причину изменения баланса сил, ожидая ослабления Зеленского и всей его команды.
Впрочем процесс этого ослабления уже начался и идёт полным ходом, так что судьям не надо было обладать особой проницательностью, чтобы его заметить. Важно, во-первых, что они ожидают критического ослабления ещё до конца лета, и, во-вторых, что они не боятся серьёзных репрессий в оставшиеся до сентября полтора месяца. То есть, судьи считают, что уже сейчас президент Украины настолько серьёзно обложен врагами, что у него нет и не будет ни сил, ни времени, ни желания бороться ещё и с теми, кто занял выжидательную позицию, но прямо против него не выступает.
Это классическая игра на понижение. Шансы Зеленского удержать и укрепить свою власть оцениваются украинской элитой как околонулевые. Никто не хочет попасть под горячую руку мечущегося в поисках спасения диктатора накануне его окончательного краха. Все готовятся к этому краху, намереваясь выйти на авансцену и пнуть Зеленского, и плюнуть в него в тот момент, когда это будет уже безопасно и ещё сможет потенциально принести некие дивиденды.
Судьи административного суда ориентируются на сентябрь. Вряд ли в столь важном и опасном деле они полагались только на собственную интуицию. Скорее всего они посоветовались со знающими людьми и кто-то авторитетный (причём не один человек, а несколько) совпали во мнении, что кризис режима Зеленского вероятно наступит уже вначале осени.
Но режим Зеленского жив войной. Война его легитимирует, война обеспечивает ему поддержку союзников, война – цель и смысл его существования. Проиграть войну можно только в результате катастрофы на фронте. Во всяком случае в сентябре ешё не будет действовать даже фактор смены американской администрации. Эта проблема ждёт Зеленского в период с начала ноября по начало февраля (примерно через месяц после инаугурации обычно формируется основа команды и новоизбранный президент, покончив с технической работой, приступает к активной политической деятельности).
Таким образом, решение суда отложить до сентября рассмотрение иска Дубинского свидетельствует о том, что киевские оппозиционные элиты уже к началу сентября ждут такого ухудшения положения дел на фронте, что станет возможным политическое выступление против Зеленского в виде неконституционного рассмотрения кассационным административным судом иска о назначении президентских выборов.
Вне зависимости от того, насколько эта их оценка прочности режима права, сам факт подготовки элит к сентябрьскому ослаблению Зеленского дополнительно ослабляет его, отвлекая всё больше сил и средств на поддержание внутренней стабильности и снижая лояльность бюрократического аппарата, начинающего готовиться к жизни после Зеленского.
