Станислав Красильников / РИА Новости
Глубина буферной зоны должна быть равна дальности ракет, которые поставляются Украине Западом. Такой параметр озвучил первый заместитель председателя думского Комитета по делам СНГ Виктор Водолацкий.
Исходя из характеристики самой дальнобойной ракеты, которая есть в НАТО и может быть передана Киеву, а это немецкий «Таурус», речь о 500 км. Достаточно ли этого? Ведь беспилотники способны пролетать и большее расстояние. Кроме того, существует множество других факторов, которые должны учитываться при создании «санитарных зон». К примеру, нужно понимать, по каким законам будет жить эта территория, кто и как будет ей управлять.
— Если Запад уже передаёт Киеву дальнобойные ракеты, почему бы не предположить, что завтра дадут и тысячекилометровые, — считает политолог, председатель КРОО «Центр политического просвещения» Иван Мезюхо.
— Мы имеем дело не с суверенным украинским государством, а с инструментом в чужих руках. А хозяева у него — без тормозов. Поэтому расчёт глубины буферной зоны — это не абстрактная математика, а конкретная защита российских городов и стратегических объектов. 500 километров — минимум, а не потолок. Всё будет зависеть не от заявлений, а от реальной военной угрозы. И если завтра появятся ракеты на 1000 км — противника придётся отодвинуть дальше. Я не военный эксперт, но даже всем нам, гражданским людям, понятно: чем дальнобойнее оружие в руках Киева — тем масштабнее будет санитарный кордон для обеспечения безопасности России. Киевская клика может доиграться до того, что буферной зоной окажется вся территория Украины.
— А беспилотники? Что толку от буферных зон, если дроны уже на цели в Сибири направляют?
— Беспилотники — угроза, но и у неё есть пределы. Не стоит обнулять роль буферных зон только из-за наличия дронов. Буфер — это не только про расстояние, это про особое пространство, где враг не может спокойно строить аэродромы, склады, штабы. Откуда он не сможет с ходу запустить рой дронов на Курск или Саратов. К тому же, беспилотники кто-то наводит, обслуживает… Если эту инфраструктуру выбить, угроза резко снижается. Буферная зона — это не броня от всего, а эшелон обороны. Причём крайне нужный.
Кроме того, буферная зона не исключает необходимости выполнения задачи СВО по демилитаризации всей Украины.
— Какие еще параметры, по-вашему, должны учитываться?
— Военная логика проста: нет армии — нет угрозы. Значит, контроль местности должен исключать возможность даже подготовки удара. В придачу: зачистка всей сети НАТОвских наблюдательных и координационных пунктов, ликвидация каналов логистики, подавление связи. И что немаловажно — фильтрация идеологическая. Не надо питать иллюзий: население на части этих территорий накачано ненавистью к России. Без денацификации никакой буфер не станет зоной безопасности.
— Как мы себе представляем буферную зону? Надо ли делать ее бесполетной? Какой статус она будет иметь? Как она будет администрироваться? Что там будет с экономикой, с населением? Какие военные силы и средства должны быть задействованы для контроля территории?
— Вы задаёте вопросы, на которые сегодня нет официального ответа. Возможно, его нет для того, чтобы у России оставалось пространство для манёвра по этой теме.
Что касается администрации — в ней должны быть наши люди или лояльные нам.
— Если исходить из условных 500 км, какие области должны войти в буферную зону? А ведь есть еще Западная Украина, которая граничит с нашим союзником Белоруссией.
— Буферной зоной, например, могут стать Сумская, Харьковская, Черниговская, Днепропетровская, Одесская, Николаевская области. Я не просто так назвал регионы Юго-Востока. Ведь есть ещё и политический момент — если мы их пока не контролируем и не находимся в составе одного государства, то созданием буферной зоны на их территориях мы можем попытаться обеспечить безопасность для наиболее близких нам по духу людей. То есть речь идёт о гуманитарном аспекте этого дела.
Западная Украина должна быть демилитаризована. Наша армия над этим работает. Ракеты прилетают и туда. На днях в медиа сообщалось об ударе по бункеру ВСУ во Львовской области.
— Заметил, что в последнее время из уст политиков звучит слишком много благих пожеланий, не учитывающих реалии, — говорит историк, публицист, постоянный эксперт Изборского клуба Александр Дмитриевский.
— Да, «санитарная зона» нужна, но говорить о продвижении на полтысячи километров в условиях, когда мы вынуждены по сантиметру в час в буквальном смысле прогрызать оборону противника — это прожектёрство.
Другой момент в том, что «санитарный кордон» — не просто полоса суши. Нам достанется населённая территория с огромным множеством социально-экономических проблем. Это будет настоящая «серая зона», с ситуацией похуже, чем в республиках Донбасса в первые четыре года их существования. Причём предложить что-либо серьёзное и конкурентное на российский и международный рынки там вряд ли смогут: это аграрные районы с небольшими вкраплениями уже успевших исчерпаться нефтегазовых месторождений Слобожанщины и железорудных месторождений под Кременчугом. Надеяться на то, что в нынешних условиях к нашему приходу уцелеет высокотехнологичная промышленность того же Харькова, по меньшей мере, наивно.
И опять же, при нынешней роботизации конфликта наличие «санитарной зоны» приведёт лишь к временной передышке и смене тактики противником. Мы видим, что украинские БПЛА прорываются уже в Ижевск, а это полторы тысячи километров пути. При этом беспилотник стоит всяко дешевле ракеты, имеет минимум металлических деталей, не даёт горячего выхлопа и летает в приземном воздухе: бороться традиционными средствами ПВО с ним затруднительно.
