Исповедь из Закарпатья: Как нас поссорили с русскими

Письмо читателя из Закарпатской области — самого западного региона Украины. Из-за угрозы репрессий имя автора не раскрывается.

 …Здравствуйте уважаемые  читатели. Я никогда не участвовал ни в каких форумах, ни в каких  контактах, фейсбуках и живых журналах.  Тому много причин. Для ведения каких-то заметок нужно располагать как минимум определенным количеством свободного времени. Я свое время вынужден тратить на зарабатывание хлеба насущного.  Вторая причина в том, что для письменного оформления своих мыслей требуется некий талант или хотя бы навык. Далее я должен привести еще одну причину, которая в последнее время в моей Украине стала совсем не шуточной. Это политические репрессии. В компьютерной среде я не очень, но мои продвинутые друзья утверждают, что автора колючей информации враз могут вычислить, и человек может потеряться.  Сразу отвечаю тем, кто уже обвинил меня в трусости и стремлении отсидеться под кустиком. Я совсем уж трусом себя не считаю... хотя и нет полной уверенности, что смог бы повторить подвиг Александра Матросова и лечь на амбразуру.

Как вы поняли из названия статьи, я родом из Закарпатья. Это самая западная область, западнее даже Львовщины. Но Закарпатье, к невероятной досаде части правоверных львовян, никогда не было пробандеровским. На пальцах рук можно было пересчитать апологетов украинства в Закарпатской области до 1939 года. А в указанном году «Червона Армія протягнула західним областям руку допомоги, бодай би вона їй була відсохла». Так шутили мои львовские друзья по институту в пору нашего студенчества. Так вот, с приходом Красной Армии на запад Украины    правоверные захидняки бежали кто куда как тараканы от дуста, и многие просочились через Карпатские горы  в Закарпатье, которое к тому моменту было под очередным завоевателем, Чехословацкой Республикой. А, поскольку, это была в основном тогдашняя интеллигенция, то заработать  пропитание им проще всего было, устроившись учителями в школы, которые к чести чехов тогда функционировали. И пошла, внедряться в головы детворы идея о том, сколь великой нацией есть украинская нация, и как этим нужно гордиться и восторгаться.  Дети с этим стали приходить из школы,   но их простые сельские родители  на эту пропаганду не велись, им надо было кусок хлеба зарабатывать. Одним словом, немедленного переворота в сознании народа не произошло, хотя карпатские сичовые стрельцы в некоторых селах   смогли самоорганизоваться и несколько недель ходили с винтовками и повязками с тризубом. Но подавляющее большинство в этой клоунаде, безусловно, составляли не коренные люди.

Не буду останавливаться на умственных и моральных качествах тех вождей, которые отправили на верную смерть пацанят из Хустской гимназии с винтовками против пулеметов.  Мальчишки, конечно же, герои и пухом им земля, но вот вожди…прости им Господи их тупость, их глупость и близорукость! Они хотели несколькими десятками желторотиков остановить Гитлера!!! Стратеги!! Наполеоны!  Детей нужно было попрятать от войны, а не спрятаться за их спинами. И Ющенко — такой же недоумок, как и те стратеги, коль у него хватило ума восторгаться этими недопрезидентами.

Гитлера остановил мой дед, вступивший с тысячью  своих   сверстников  в  состав Чехословацкого корпуса Людвика СвОбоды, который был маленьким, но очень важным  винтиком в могучей машине Красной Армии.

При русских Закарпатье расцвело. Не сразу, разумеется.  Но в первые же годы большая часть народа освободилась от … вшей и блох.   Это теперь мы все готовы над этим посмеяться, а если об этом задуматься без хихиканья, то  это огромная проблема. А русские принесли хозяйственное мыло и процесс пошел.

Началась коллективизация. Нигде это не проходило легко, но в первые годы колхозы не обкладывались налогом, и работники  стали привозить домой осенью телегу, а то и две телеги кукурузы. Целое состояние!  На полонинах паслись отары овец. И вот там как раз и чувствовалось присутствие лесных братьев. Бандеровцы приходили  к чабанам  и без лишних слов тыкали пальцем в понравившегося барашка, требуя его к вечеру  испеченным. Затем брали будз сыра и  растворялись в лесу. А если чабан имел что-нибудь против, так он мог и пропасть  в одном из близлежащих ущелий.  Или семья в низинных селах уменьшиться.

Терпели люди этих борцов за вильну Украину, да и начали потихоньку сдавать энкаведистам.  Последние не шибко в наших местностях ориентировались, а вот старый чабан хорошо знал, что вон на той горе в данное время никак не может костер дымить, потому, что его коллега овец туда пригоняет лишь под вечер. Значит, это его вчерашние обидчики.  И, если их не сдать, то завтра опять придется придумывать басни для оправдания перед хозяином заколотого барана. И брали бандеровцев на ночлеге.

Или, опять же, наблюдательный мальчишка заметит, что из верхушки высокого бука какое-то странное еле заметное дымление наблюдается. А это хитрые «хлопцы» схрон так устроили, что этот старый, дырявый во всю высоту бук, являл собою дымоход. И особисты никак не могут банду выследить, но, располагая всего лишь косвенной информацией о дымящем дереве, это становится делом техники.

Изгнали люди, одним словом, это отребье из Карпатских гор, Закарпатье  становилось все более зажиточным. Колхозы появились практически в каждом селе, машинотракторные станции в районах.  Работали за трудодень, за палочку, как тогда говорили. Но ведь так же было и везде на шестой части земной поверхности. Не буду описывать  ни положительных сторон того времени, ни отрицательных. Неблагодарная задача,  у каждой ситуации есть свои поклонники и свои противники. Но был мир, и было предсказуемое завтра, пусть и в полицейском государстве за железным занавесом. Хотя не факт, что это было хуже, чем счастливое сегодня в охваченной гражданской войной европейской демократической стране с занавешенным фашистской идеологией мозгом.

А  что касаемо моих закарпатцев, то при русских они зажили гораздо лучше, чем в любой период своей непростой истории.   И не потому, что относительно нас была какая-то особая политика,  нет, — те же тюрьмы и те же лагеря, что и для всех. Но и те же детсады, школы, институты, университеты, что и для всех.  И вот та плохая страна угнетенных наций смогла меня, колхозника, выучить в институте, а эта новая свободная страна, с так называемой титульной нацией украинцев  не смогла меня, готового инженера даже применить в свою пользу.  Это, как если бы хороший хозяин взращивал сад, холил, лелеял, обрезал ненужные ветки, берег от вредителей, а пришла растяпа, ничего в этом деле не понимающая, ленивая, какая-то жадная. И вот эта растяпа не сумела снять с готового выращенного сада ни одного урожая!

А в той старой стране, где по заверениям желто-блакитных страдателей страсть как притеснялся украинский язык, мое Закарпатье говорило на немыслимом количестве своих родных языков. Большая часть говорила на языке, близком к украинскому, в ситуациях, касающихся взаимоотношений с государством. А в быту народ пользовал от чешского, словацкого, венгерского и до румынского с немецким.  Хотя подавляющее большинство народа употребляло свой исконный русинский говор с множеством русизмов и древнеславянских архаизмов.

И практически весь этнос  свободно понимал русский язык, писать и разговаривать смог бы не каждый, но понимали все. Это был не последний фактор, помогавший моим трудолюбивым землякам быть востребованными по всей территории той Великой Страны и хорошо зарабатывать как по тем временам. Мой отец, во времена моего студенчества, мог проработать шесть теплых месяцев на стройке коровника в Предуралье и пригнать оттуда машину.  «Жигули» по тем временам были вполне машиной.  Рабочий день, правда , длился 14-15 часов, но без труда ничего не создается.

Спрашивается, на кой ляд моему отцу нужна была идея «вильной Украины»?  От добра, добра не  ищут.  Но националисты все же были. Хоть и  было их немного, да и прятались они по углам со своими гнилыми идеями.

И вот три урода в Беловежской Пуще решили порулить судьбами не ими созданной страны. Сломали все в три подписи. Интернационализм себя изжил, даешь национализм!  И понеслось, на Украине «руховцы» зарухались.  Вот с того момента и пошла моя Украина под откос со светящимися от счастья глазами.  Ничего нового и стоящего не создала, а все старое и вполне себе добротное уничтожила.  А центральным столбом старой Великой Страны как раз было то, что в моем Закарпатье народ мало обращал внимания на национальность соседа.  Сосед был паршивцем не потому, что он венгр, а потому что он вор. И не потому он был порядочным, что он русский, а потому что помог при строительстве дома.  А вот новоявленные  нацики предложили моему народу яблоко познания добра и зла. Вкусивший его начинал понимать, что если ты представитель титульной нации, то ты существо, небесами помазанное, ну а если другой, то тебе как минимум не повезло.  И это не есть свойство твоего характера или жизненной позиции, нет, это твое врожденное свойство. И вот, вкинув в общество эту идейку для обсуждения, так называемая элита принялась свежевать тушу  свежеповаленного могучего куска моей Великой Родины.  Так рачительный хозяин  в выгуле для свиней вешает на цепи старую автомобильную покрышку. Свиньи с ней играют, пытаются укусить и, тратя на нее свой заряд энергии,  не разгрызают в свинарнике пол и стены.   Вот так и народ Украины заимел себе игрушку-усыпитель бдительности.

Вообще, украинцам свойственна удивительная черта: мы готовы выискивать по всему свету ученых, писателей, поэтов, у которых есть хоть какие ни будь украинские корни или даже корешки.  И таких примеров уймища. Скажем, академик Вернадский — это украинец.  Мыкола Васильевич Гоголь — это сугубо украинский писатель, и никаких проблем с отсутствием известных сочинений на украинском. Кажется, даже Циолковского с Королевым  причислили к лику украинцев. И это еще во времена более-менее вменяемого поведения. Нынешние изыскания, прости меня Господи, профессора Бебика, я просто в расчет не беру, ввиду полной абсурдности.

Но никакой пользы от этих своих великих соотечественников украинцы взять не умеют, не могут, не хотят. Ну, вот куда уж величественнее украинца взять, чем Тарас Шевченко? И ведь написал же человек, о том, «що Україну злiї люди присплять, i вже обкраденою збудять».   Так ведь даже при этих строчках взгляд многих украинцев косит в северовосточном направлении, хотя те, кто присыпает и обворовывает, обитают аж в другом полушарии.

Именно они, эти полосато-звездные вершители судеб планеты, организовывали  в моей, какой-то недалекой Украине, разного рода представительства. И по содействию реформам, и по повышению правовой защиты граждан, и по реформированию науки с образованием.  А уж  по части новых религиозных сект мы, наверное, были впереди планеты всей.  И ни одно правительство, ни один президент не воспротивились этому, не попытались поразмыслить, а куда эти реформы приведут. Если реформу предлагает Запад, значит, она по определению прогрессивна. А уж если это сами Соединенные Штаты предлагают, так это вершина прогрессивности!

И пошли все эти шептуны работать на свою главную задачу, вбивание клина между двумя соседними народами, народами-братьями, я рискну сказать даже так, между народами — сиамскими близнецами!  Готов пояснить свое предположение.

Если спросить у десятка украинцев о наличии у них родственников в России, то большая часть ответит утвердительно. И наоборот, в беседах с русскими сразу же определяется наличие у них на Украине родственников, друзей, сослуживцев, знакомых. Но это было до фашистского майдана. Теперь первые могут попытаться утаить родственные связи с Россией, чтобы, чего доброго, не посадили, а вторые понемножечку начинают стыдиться своего родства со столь неоднозначной публикой.

Но, ни первое, ни второе  в реальности не является причиной пропадания родства.  Русская жена украинца не становится от этого француженкой, а украинский зять для своей тещи не становится итальянцем.

Никогда не простятся грехи тем нелюдям, которые применили всю свою хитрость, изворотливость, коварство ради свары между народами.  Но   и мой украинский народ вызывает у меня чувство полного изумления и недоумения. Как можно было за два десятилетия растерять все, что только есть у человека ценного?  А что может быть ценнее, чем добрые люди вокруг, добрый друг, добрый родственник, просто добрый собеседник в поезде?  А ведь у нас другом был целый народ!!!

Осматриваюсь по сторонам, может кто-то в три раза лучше ко мне в друзья набивается?

Закарпатье было под румынами, под венграми, под чехами, последней была фашистская Германия.   И кто мне теперь тот новый друг, Польша что ли?  Пытался мне в поезде один поляк втолковать, что «Лемберг, то е наш спулный дом».  Я ему ответил, что особенно это чувствуется на площади Ивана Подковы, на которой польская шляхта казнила предводителя крестьянского восстания. Как пану не понравилось мое, пусть и не глубинное, но знание истории! Нашим детям гораздо проще лапшу вешать.  Но ведь детей-то воспитали мы сами!  Или, если сказать точнее, мы отмахнулись от наших детей, нам было некогда! За повседневными трудами и заботами для тех же детей, для их телефонов, компьютеров, ноутбуков, наушников с плеерами мы и не заметили, что детей наших воспитали чужие дяди именно из телефонов и компьютеров!   Запад четко воспользовался давним правилом: Хочешь отомстить своему врагу — воспитай его детей. И отомстили, и воспитали, и пенять нам должно только на самих себя!

источник