Павел ДРЕМОВ: «Власть души и совести»

фото из открытых источников

О полке имени Платова

Короля играет свита. Если б не было тех людей, которые стоят рядом со мной, ничего бы у меня не получилось. Есть люди, беззаветно преданные делу и преданные своей идее. И эта идея не всегда сопряжена с идеей казачества, эта идея — освободить свою Родину, защитить своих близких, сделать так, чтобы дома стало жить лучше. Вот и все. Каждый — герой. Если назову кого-то одного, мне вспоминается второй, следом третий, пятый… Я их всех помню. Они все — равноценные и равнозначные для меня. По крайней мере, для меня. Я еще раз могу повторить, что, если бы не было их (бойцов полка. — «Луганск-1»), не было бы меня. Они меня сделали, а не я их. Двадцать второго мая 2014 года мы вступили в первый бой на Томашовском мосту (Томашовский, или Новодружеский, мост, соединяющий города Новодружеск и Рубежное — «Луганск-1»), где у нас сразу же погибли пять человек, семеро были ранены. Бой длился с семи утра о восьми вечера. В нем украинская армия потеряла 123 человека. До сих пор это считается черным днем украинской армии. Двадцать пятого мая мы хоронили своих товарищей (павших в этом бою — «Луганск-1») в Стаханове. Начиналось все просто: мы были в СБУ (здании Главного управления Службы безопасности Украины в Луганской области, расположенном в Луганске — «Луганск-1»), вышли из него, вернулись в родной город. К нам приехали знакомые (на тот момент просто знакомые) из Лисичанска и Северодонецка, попросили помощи. Мы приехали в Северодонецк, поселились в ГИАПе так называемом («Государственном институте азотной промышленности — «Луганск-1»).

Матвей Платов — это человек, вошедший в историю тем, что от простого крестьянина он стал генерал-губернатором. Человек, который поразил своим умением стрелять лично товарища Наполеона (или господина, как там его). Матвей Платов построил город Новочеркасск. Был же просто Черкасск, который постоянно при разливе двух рек заливало водой. И Матвей Платов заложил новую казачью столицу, Новочеркасск, которая в данный момент так и остается. По крайней мере, для донских казаков. Ну а случайно или нет, — честно говоря, все по воле Божьей. Все, что ни происходит, — все благодаря Господу Богу.

Один из нас был достаточно видным бизнесменом в Лисичанске, сейчас он воюет простым казаком, солдатом, воюет очень хорошо. Главное — их желание защитить свою Родину и вера в то, что они делают. Для нас парад 9 мая (2015 года в Луганске — «Луганск-1».), это была честь принимать в нем участие. Каждый выкладывался, как мог, хотя многие до этого даже в армии не служили, многие даже не знали, что такое строевая подготовка. Мы учились, приезжали в Луганск на тренировки. Это была честь вспомнить наших дедов, прадедов и всех остальных. Большая часть за это и воюет, чтобы никто не мог сказать, что, извините, гитлеровские войска — это герои, а мы — оккупанты и что советская армия якобы напала на Украину, Польшу и Германию. Вот переделывать историю нельзя никому. Вот за это мы и будем воевать.

О казачестве

Сейчас, по-моему, не в цвете кубанки идеология казачества, а в том, что думают казаки. Мы не будем скрывать: сейчас многие называются казаками, просто прикрываясь для того, чтобы кем-то там казаться. Казак — это не тот, кто пришел в чужую хату, забрал что-то, отобрал, отжал, а тот, кто бескорыстно служит Вере и Родине своей. Я считаю, что каждый боец в ЛНР и ДНР в душе казак и каждый достоит носить папаху и так далее и тому подобное.

О Европе

А что касается самой Европы, мне кажется, что власть денег, она не бесконечна. Я понимаю, что в американских, европейских средствах массовой информации, фильмах пропагандируется власть денег: если у тебя есть деньги — значит, у тебя будет все. Вот мы хотим, чтобы была власть души и совести. Чтобы человек понимал, что у него есть совесть и есть ближние, такие же люди, как и он. Вы знаете, очень цинично создавать Фонд для защиты животных и в то же время видеть, как в Африке и везде в мире умирают люди. Мы переживаем о том, что собачка, бедная, идет, ничего не ела, а старики от голода умирают. Это цинизм. Это банальный цинизм, игра на публику. Европа съест саму себя. Если понадобится, мы в Берлин заедем (улыбается).

О взаимопомощи

Я знаю одно: у меня будут лежать в холодильнике колбаса, сыр, масло и хлеб. Но я не наемся, пока сам не достану, не нарежу, не намажу и не съем. То же самое пытаюсь я объяснить всем остальным. Чтоб дома было хорошо и чисто, нужно хотя бы встать и поубирать. Пока ты будешь сидеть и ждать, что кто-то придет и будет за тебя убирать, ничего не будет. Пока каждый не придет к соседу и друг другу не поможет, никто ни к кому не придет. Научитесь помогать друг другу, вот тогда все будет. Пока этого не случится, никто вам помогать не будет. У меня бабушка всегда приводила пример, когда в 1946 году они собрались (у того пшено, у того соль, у того еще что-то), поели — и для них это был праздник. А сейчас же у нас зачастую не знают, кто живет на лестничной площадке. Винить власть будут всегда, какая бы она ни была. Но тем, кто винит, можно задать один вопрос: а что сделал ты? Что я делаю каждое утро, я знаю. Что сосед мой делает, я знаю. Что сделал лично каждый для того, чтобы стало лучше?.. Ни для меня, ни для кого-то: сделай для себя, чтоб тебе было приятно. И вот тогда будет тебе приятно.

О музыке

Я очень люблю творчество Энио Морриконе. Когда-то съездил в Лондон на концерт «Iron Maiden», потому что очень сильно люблю эту группу. Если я казак, то это не значит, что я буду слушать только казачьи песни.

О вере и государстве

Просто ходить в церковь — очень легко: прийти, выучить молитвы, поставить где нужно свечку, это не сложно. Вот научиться верить сложнее. Есть пословица, о которой многие забывают: вера без поступков не сильна. Вера сильна только, когда есть поступки. И вот когда мы вернем веру в социальную справедливость, в помощь ближнему… У нас зачастую дедушка упадет возле остановки, все пройдут мимо и скажут: он пьяный. И пойдут дальше, и будет лежать он, извините, пена изо рта у него будет идти – никто не подойдет. Все стали черствые, все куда-то спешат, торопятся. А вот когда мы вернем понимание того: завтра это может случиться с тобой, — вот тогда можно говорить о правильном социально построенном государстве. Мне вспоминается высказывание: революцию затевают гении, делают фанатики, а пользуются ею негодяи. Очень бы хотелось, чтобы мы попытались построить социально направленное общество, чтобы всем до всех было дело. Вот этого очень бы хотелось.

О политике

Есть вещи, с которыми я в корне не согласен, и во внутренней политике и во внешней, но есть понимание того, что в данный момент я солдат. А солдат в политику лезть не должен. Вот поэтому я последнее время стараюсь не давать интервью. Вот я когда уйду со службы, стану политиком, тогда и буду давать интервью. В данный момент я солдат и буду исполнять свой долг

О людях, что находятся по ту сторону линии разграничения

Ни в коем случае люди, находящиеся по ту сторону линии разграничения, не являются для меня злом. И не могут являться. Во время Дебальцевской операции попался нам из Ивано-Франковска майор, его прислали два месяца назад. Он на следующий день уже ехал в Ивано-Франковск (их тогда просто сто тридцать человек отдали, даже не обменяли). Его вытащили из дома и заставили идти служить, он не воюет за свои убеждения, он не воюет за то, во что он верит. Батальоны такие, как «Айдар», «Правый сектор», «Азов» — это для меня не люди. Однажды Василию Зайцеву (снайперу 62-й армии Сталинградского фронта — «Луганск-1»), был такой герой Войны (Великой Отечественно — «Луганск-1») задали вопрос: «Сколько вы убили людей?» Он сказал: «Людей — ни одного, а врагов — очень много». Вот служащих этих батальонов я людьми не считаю, для меня это просто враги. Я не понаслышке знаю, что они делали с нашими пленными и вообще с мирными жителями. Я знаю, как в том году (в 2014 году — «Луганск-1») в гольф-клубе города Счастье батальон «Айдар» собрал людей и просто их расстреливал, просто тренировался, как на мишенях. Я понимаю, что украинская власть никогда этого не признает. Есть очевидцы живые. Когда мы прием в Счастье, нам живые свидетели это все расскажут, как там происходили эти события. А есть простые мирные жители, которые живут просто, не хотят войны, не способны они подняться, они такие, и винить их за это нечего. Вот им какая бы власть ни была – все равно. И винить их за это нечего. Это наше упущение, что не было пропаганды, не было нормального патриотического воспитания, не было того, что должно было быть: чтоб не забывали ни своих отцов, ни своих дедов, ни своей истории в первую очередь. Сейчас уже Шухевич (Роман Шухевич, главнокомандующий Украинской повстанческой армией — «Луганск-1») — герой, Бандера (Степан Бандера, лидер ОУН-УПА — «Луганск-1») — герой и все остальные герои. Сначала они на Нюрнбергском процессе были признаны преступниками, а сейчас они — герои. Это просто передал истории. Врагов там не так много, как кажется. Есть простые люди. Но есть такие люди, как Кернес (Геннадий Кернес, городской голова Харькова — «Луганск-1»), как Добкин (Михаил Добкин, народный депутат Украины, экс-мэр Харькова – «Луганск-1»). Вот эти люди для меня враги по одной простой причине: они кричали, что они «за» Русский мир, они нас так любят, так уважают, но, когда им сказали: мы не оторвем ваш кусок, садитесь рядом с нами, — они со своим куском сели рядом с ними. Если человек может поступиться так легко своими принципами, он достоит меньше уважения, чем даже наши противники. По одной простой причине: он завтра пойдет к третьему, к третьему присядет и так далее и тому подобное. Эти людям прощать нельзя, это мое личное мнение.

О санкциях

Это ерунда полная! У меня складывается такое впечатление, когда накладывают эти санкции, что я пять дней повоевал, в субботу собираюсь и еду в Европу. Я в Европе был один раз, и то нелегально, заезжал через Ригу, ехал в грузовике в Лондон. У нас товарищ был дальнобойщик, и он нас шестерых через Ригу тащил в Лондон. Вот так я был один раз в своей жизни в Европе. У меня нет загранпаспорта, вилл там, замков (смеется). Между прочим, у нас есть ответные, мы тоже наложили санкции на Барака Обаму и Ангелу Меркель, которым в Стаханове не продадут ни сигареты, ни воду, ничего. Они приедут если, им там ничего не продадут. По-моему, эти санкции их не коснутся, как их санкции – нас. Смешной пиар какой-то! Мне кажется, когда они накладывают санкции, они смотрят в космос и думают о чем-то, о своем. Он понимают вообще, что семьдесят пять процентов украинцев, по всей Украине, не имеют загранпаспортов? Они понимают, что сорок шесть процентов украинцев вообще не выезжали за пределы Украины, а из тех пятидесяти четырех процентов, что выезжали, тридцать восемь процентов выезжали только в Российскую Федерацию? Извините, но это как одним место ежа пугать: бесполезно.

Об ЛНР, ДНР и Новороссии

Думаю, что все будет хорошо. Однозначно. Мы победим, мы восстановим границы свои. Хотелось бы мирным путем, конечно, чтобы наши оппоненты просто осознали и ушли. Но пока не видно желания этого с кем-то примиряться. Я ж не фашист, я все понимаю: если Украина сейчас изменится, если она сама изменится для себя, я буду даже счастлив жить в Украине, но в измененной Украине, в той, где не забывают историю, где помнят, с кем всю жизнь Украина жила рядом. А давно ли украинцы узнали о США?! И сейчас они такие друзья, что у них на здании СБУ в Киеве визит американский флаг. Россия испокон веков была рядом, братский народ, не дружественный, а братский народ!..

В ЛНР все будет хорошо, в ДНР — тоже. Новороссия? Ну, очень бы хотелось, чтоб это было. Но, опять-таки, Новороссия как проект… я вам скажу так: неважно, как это будет называться. Нужно помнить старую притчу о венике: когда прутья врозь, их легко сломать, а когда они вместе, их сломать намного тяжелее… Вот если каждый это будет помнить, то, я думаю, что будет и единая страна. Поверьте мне, простому человеку неважно, где будет столица: в Луганске, в Донецке. Давайте в Макеевке или в Дебальцево сделаем столице, в Антраците — да без разницы, где она будет!.. Главное, чтобы народ был один, с одной идеей, с одной верой в то, что он делает. И все будет хорошо.

Роман ПЛЕТНЕВ, «Луганск-1»