Берлину надоело противостояние с Москвой

Фото: Алексей Дружинин/пресс-служба президента РФ/ТАСС

В то время как американским сенаторам не терпится поскорее «придавить» строптивую Россию новым пакетом еще более жестких санкций, в Германии, наоборот, призвали к постепенной отмене ограничительных мер в отношении нашей страны.

Так, во всяком случае, считает глава МИД Германии Зигмар Габриэль, заявивший в интервью немецкому журналу Focus, что Берлину необходимо снять напряженность во взаимоотношениях с Москвой, а также начать постепенно ослаблять санкционный режим. Позицию Евросоюза, при которой снятие антироссийских санкций увязывается со стопроцентным выполнением Минских договоренностей, он признал неэффективной в плане урегулирования украинского конфликта. Правильным шагом Габриэль считает сокращение санкций «шаг за шагом при наличии небольшого прогресса».

«В соответствии с решением ЕС Минские договоренности должны быть выполнены на 100%, прежде чем санкции могут быть сняты также на 100%. Я считаю это неосуществимым. Было бы правильным понемногу последовательно отменять санкции, чтобы показать, что следует двигаться по направлению к миру», — цитирует немецкого министра иностранных дел РИА «Новости».

Даже с учетом того, что между строк опять всплывает абсурдное обвинение России в невыполнение Минских соглашений, субъектом которых она никогда не являлась и не является, мысли в интервью озвучены более-менее правильные.

Другое дело, отражают ли слова главы внешнеполитического ведомства (а Габриэль, все-таки лицо должностное и вряд ли волен высказывать исключительно свое личное мнение) позицию канцлера Германии Ангелы Меркель? И если да, то, что это означает? Что и ей надоели санкции? Но до последнего времени Меркель, как известно, выступала едва ли не главным поборником наложения всяческих ограничений на Россию.

Эти и другие вопросы «СП» адресовала одному из ведущих германистом России, заместителю директора Института Европы РАН Владиславу Белову:

— Действительно, Германия была одним из инициаторов введения санкций в отношении России. Но не в качестве наказания. А в качестве побуждения российского руководства к возвращению в международно-правовую плоскость — подчеркиваю! — с точки зрения Германии.

С точки зрения Германии, Евросоюза в целом и некоторых других стран Россия нарушила международное право. Поэтому на тот момент — на март-апрель 2014 года — были введены санкции.

Насколько они эффективны или неэффективны, это другой вопрос. Тем не менее, до сих пор — по состоянию на 2017 год — для Евросоюза, и в первую очередь, для Германии и Франции, санкции являются мерилом того, насколько выполняются Минские соглашения. Крым в данном случае как бы выносится за пределы ответственного внешнеполитического дискурса и обсуждения.

А для Америки санкции — исключительно наказание России. И Америка рассчитывает через санкции достигать совершенно определенных геополитических целей — т.е. вытеснять российские углеводороды, и продвигать на европейские рынки свои нефть и газ

«СП»: — Но в какой мере позиция Габриэля согласована с позицией Меркель?

— На сегодня они едины: без прогресса в выполнении Минских договоренностей какого-либо смягчения санкционного режима быть не может. И, насколько я понимаю, Габриэль повторяет ту же самую позицию, которой он придерживался в 2016 году, когда еще был министром экономики и энергетики. В Ростоке — это федеральная земля Мекленбург — Передняя Померания — на Дне России в конце мая он заявлял тогда примерно то же самое: о необходимости смягчения антироссийских санкций по мере прогресса в мирном процессе.

В интервью журналу Focus ничего нового я не вижу.

Что касается Меркель, то она тоже говорили неоднократно, что готова смягчать санкционный режим «по мере прогресса». И здесь я не вижу каких-то противоречий между министром иностранных дел и, соответственно, главой коалиционного правительства.

Проблема в том, что, несмотря на переговоры Меркель и Путина в Сочи по украинскому вопросу, несмотря на обсуждения этой темы в рамках недавнего саммита G-20 в Гамбурге, прогресса в достижении мира в Донбассе на сегодняшний день нет.

Поэтому косвенно Габриэля можно трактовать так, что пришло время все-таки какого-то прогресса достигать. Со всех сторон — со стороны Берлина, Парижа и Киева, и Москвы.

Без прогресса, я глубоко убежден, Габриэль не сможет добиваться смягчения каких-либо санкций. И все упирается в позицию Украины, которая не желает этого прогресса. По каким причинам — известно. Потому что любое смягчение санкций в пользу России, любой прогресс, это удар по имиджу Порошенко. В этом основная проблема.

Поэтому посыл Габриэля понятен: до полной отмены санкций очень далеко. Пока это «химера». Потому что большинство пунктов соглашений на сегодняшний день украинской стороной выполняться не будут. Собственно, министр призывает добиваться хоть какого-то прогресса и поощрять Россию постепенным смягчением санкций, если этот прогресс начнет происходить при ее поддержке.

В этом плане он придерживается той же позиции, что и более года назад. Поэтому попытки разыграть противоречия между Меркель и Габриэлем в контексте предвыборной кампании, на мой взгляд, здесь беспочвенны.

Естественно, сейчас инициатива по смягчения санкций принадлежит Габриэлю, бывшему министру экономики. Естественно, он играет на настроениях немецкого бизнеса — и большого, и малого, и среднего. Как говорится, шар на стороне Меркель. И она каким-то образом должна отреагировать.

«СП»: — А Евросоюз отреагирует?

— Евросоюз, конечно же, внимательно следит за дискуссией в Германии. Если из Германии будет дан сигнал о возможности смягчения санкций, при следующей встрече, где будет обсуждаться продление санкционного режима или его изменение, конечно, эти мнения будут учитываться.

Но ЕС не пляшет под дудку Германии — это ошибочное мнение. У Евросоюза (а это двадцать восемь стран, включая Великобританию, которая пока входит в ЕС) есть свои позиции, свои группы по интересам, есть непримиримые по отношению к России. Это Прибалтика, Польша, Румыния…

То есть, даже если Германия — предположим — наберет двадцать стран, которые будут поддерживать смягчение санкций, а Польша сотоварищи будут против, смягчения не произойдет. Поэтому не стоит думать, что если Берлин даст отмашку, то Евросоюз это немедленно сделает. Не Германия отменяет санкции или смягчает их. Это делает Евросоюз, коллегиально.

«СП»: — Габриэль еще говорит о некой «новой восточной политике»… А есть, вообще, запрос в Германии на улучшение отношений с Россией? И это запрос, в большей степени, чей — бизнеса, политиков, общества?

— Ну, во-первых, отношения хорошие. Кстати говоря, и Меркель, и Путин в Сочи подтвердили на пресс-конференции хороший уровень наших отношений. У нас кризис в отношениях с Евросоюзом — нет межправительственных консультаций. Нет встреч на высшем уровне Россия-ЕС. Встреч на высшем уровне между Россией и другими странами. У нас есть санкционный режим, который реально наносит ущерб и экономикам стран Евросоюза, и экономике России.

А по факту отношения во всех других сферах у нас очень приличные. Мы можем говорить о постепенном выводе их на более высокий уровень. Но это не «новая восточная политика». Про «новую восточную политику» Германии вообще сложно говорить, потому что сейчас можно говорить только про восточную политику ЕС. И в рамках ЕС встроенную внешнюю политику Германии, которая не может отличаться от общих принципов.

В этом плане, наверное, надо рассматривать данный посыл.

А контекстно это, в любом случае, является компонентой предвыборной борьбы — однозначно. Это месседж бизнесу: «Я — социал-демократ Зигмар Габриэль — считаю, что надо понемногу, с прогрессом по Минским соглашениям, снимать санкции».

«СП»: — Да, только ничего не говорится, кто должен эти соглашения выполнять? Ведь странно получается: на Россию санкции наложены — вокруг этого идет дискуссия, а Киев как бы и не при чем?

— Поэтому не случайно Габриэль здесь упомянул США. Потому что Вашингтон — это игрок, не задействованный в «нормандском формате», хотя без Вашингтона сам формат — «хромая утка». И у Габриэля есть четкое заявление о том, что американцы должны воздействовать на Украину.

«СП»: — Но и Берлин мог бы воздействовать. И Париж… Почти два с половиной года Порошенко всех водит за нос. Но что-то не очень у них получается…

— Нам этого неизвестно. Потому что тема очень щепетильная. Порошенко в мае летал в Берлин, встречался с Меркель после ее встречи с Путиным. Не случайно, я думаю, нюансы сейчас специально «заморожены», чтобы не давать повода неправильной трактовке, которая опять может изменить поведение игроков. Я предполагаю, что идет какая-то закулисная, сложная дипломатическая игра, которая нам пока неизвестна. Но то, что Париж и Берлин могут и должны осуществлять влияние на Киев вместе с Вашингтоном, это однозначно.

Вопрос в том, насколько Берлин-Париж-Вашингтон и Москва могут повлиять на нынешнюю ситуацию в Киеве? А то, что при нежелании украинских партнеров свои обязательства выполнять ничего не изменится — это понятно.

Светлана Гомзикова

#Берлин, #Германия,#Антироссийские настроения,#Минские соглашения, #Зигмар Габриэль