Яйца над пропастью: из наблюдений за острой дружбой народов

Президент Белоруссии Александр Лукашенко сорвался и наконец-то дал отпор давлению Москвы на себя. Он обвинил Россию в «варварстве», недобросовестной конкуренции и несоблюдении евразийского союзнического долга.

***

Признаться, у Батьки есть основания негодовать. И не только от своих внутренних ощущений, но и от давления, которое на самом деле есть.

Только экономический набор российских санкций к союзнику впечатляет:

- заблокированы два кредита по линии Евразийского фонда стабилизации и развития;

- в новом кредите на $1 млрд Россия отказала;

- выплаты по «механизма перетасовку перетаможки» приостановлены с июля;

- с октября прикрывается беспошлинная поставка нефтепродуктов и СПГ, потому что братская Белоруссия, по мнению братской России, потеряла края стакана в их перепродаже;

- ну и Россельхознадзор зачастил с блокированием поставок экзотических продуктов питания (креветок, манго, ананасов и прочих даров сурового белорусского климата), клеветнически подозревая братьев в гешефте на российских контрсанкциях.

В общем, душит Россия Белоруссию что твой Трамп.

А примерно с июня над этим житейским и привычным, в общем-то, набором купеческих ссор стали ещё и политические тучи сгущаться. Точнее, стали эти тучи обналичиваться в СМИ, а так-то сгущались, может, и задолго до.

***

Что здесь показательно.

Обе группы конфликтов (экономические и пропагандистско-политические) — не в диковинку. Они так или иначе годами сопровождают нежную российско-белорусскую дружбу. С чего ж сейчас-то такая вдруг тревога?

А вот с чего.

В былые времена, включая и эпоху старта евразийской интеграции, Россия действительно видела в Белоруссии, как и в остальных участниках процесса, главным образом партнёров по региональной «купеческой гильдии». Ключевой интересант — национальный капитал, кланово представленный во власти. Уровень взаимодействия с симметричными белорусскими партнёрами — межклановый. С учётом особенностей политического устройства Белоруссии он и замыкался на Лукашенко как главе всех тамошних кланов.

Соответственно, педалирование каких-либо «политических разногласий» с Лукашенко — это всего лишь пропагандистско-пиарное сопровождение «споров хозяйствующих субъектов» за сладкие клановые гешефты. То есть понарошку: это милые просто бабло делят, не берите в голову.

И вот тут вышел Путин. И всё утяжелилось и заверте...

То, что мы наблюдаем сейчас, — это накат качественно другого характера.

В нём, конечно, сохраняется гешефтная составляющая. Но она уже тотально подчинена прозрачному и естественному государственному интересу. Кстати, он у нас с Белоруссией общий — и формально (Союзное Государство потому что) и по факту.

Судя по заботливо доводящимся до нашего сведения инсайдам, Москва требует от Лукашенко:

- обеспечения суверенной государственности;

- обеспечения политической преемственности, в том числе и по части евразийского союзничества;

- недопущения майдана в конце концов.

Как мы уже наблюдали, есть подозрения, что выстроенная в Белоруссии система власти всего этого, мягко говоря, не гарантирует. Чтобы не сказать, что вообще ни к чему такому не приспособлена. И поэтому Москва не исключает, что придётся оказывать братскому народу братскую помощь и по этой части. Вплоть до.

Путин, похоже, решительно настроен не повторять украинских косяков.

***

Вот от этого и возбуждён Лукашенко: за гешефты-то сторговаться можно, но здесь у России вопрос суверенитета — не сторгуешься. Это, к слову, принципиально новое качество современной российской государственности.

Источник