Взгляд береговой крысы на спор адмиралов о «Калибрах»

Отмечу сразу — сложные специфические вопросы в первую очередь должны решать, прежде всего, специалисты. Например, про необходимый состав российского флота имеет смысл сначала слушать адмиралов. Но, судя по той обширной их полемике, которая выплескивается на страницы общих изданий, возникает стойкое ощущение понятийной путаницы. Вместо танцев от печки обсуждается какая-то драка кланов ради преследования неких первостепенных собственных внутренних интересов.

Наглядным примером тому служит статья о том, как отказ США от договора по ракетам средней и меньшей дальности (ДРСМД) якобы выводит из игры целый класс боевых кораблей российского флота, чем серьезно подрывает его боеспособность и ставит под угрозу перспективы.

С одной стороны, приводимые аргументы впечатление действительно производят. Класс малых ракетных кораблей (МРК) у нас получил развитие именно благодаря ограничениям, запрещавшим размещение ракет, подобных «Калибру», на суше. Как так вышло — тема отдельная. Сейчас констатируем лишь итоговый момент.

За относительно дешевые деньги Россия получала практически стратегический инструмент по охолаживанию горячих голов в радиусе двух тысяч километров от любой точки в своей акватории. Включая даже закрытые внутренние воды вроде Каспия. Оттуда надежно накрывается вся восточная половина Средиземного моря и даже кусочек Красного до берегов Саудовской Аравии включительно.

А уж если поставить иглу циркуля куда-нибудь вроде Севастополя или любой из точек базирования ВМФ РФ на Балтике, то легко заметить, что «Калибры» плотно накрывают весь европейский континент и дотягиваются даже на пару сотен километров западнее в воды Атлантического океана, включая нашу любимую Британию. Понятно, что для работы по сухопутным и морским целям требуются несколько разные модификации, дальность полета которых существенно отличается, но базовый принцип при этом остается неизменным.

И вот, когда Москве удалось, мягко скажем, глубоко изумить наших зарубежных партнеров первым, вторым и рядом последующих каспийских салютов по Сирии, коварный Трамп смешал все карты. Выход США из ДРСМД отменяет ограничение на сухопутный вариант «Калибров», чем отменяет главное преимущество МРК как класса кораблей. Ну, и далее комментатор работает в стиле «все пропало».

Однако при внимательном рассмотрении создается стойкое ощущение, что разговор на самом деле ведется сильно о другом. При этом многие ключевые аргументы несут явно тенденциозный смысл.

Например, довод о преимуществе универсальных кораблей над узкоспециализированными, основанный на том, что МРК в дальнюю морскую зону навстречу противнику выдвинуть нельзя, тогда как ракетный эсминец — можно. МРК даже себя от всего спектра угроз якобы прикрыть не способны. Оно как бы верно, малые ракетные корабли, действительно, являются, прежде всего, плавучими платформами для запуска «Калибров». Но вот это вот, про выдвижение в дальнюю морскую зону, оно тут зачем?

Открываем географическую карту, смотрим. Из акватории Каспия МРК способны достать аж до Израиля. Из Черного моря — полностью накрывают все Средиземноморье и Северную Африку. В какую дальнюю морскую зону флоту понадобится выдвигать рубеж пуска «Калибров» в южном направлении и самое главное — зачем?

Точно так же, по двум сходящимся векторам, с территории Севастополя и Финского залива с МРК простреливается вся площадь Южной, Западной и Северной Европы. К тому же прорыв в дальнюю морскую зону из Балтики даже в советские времена считался крайне важным, потому, безусловно, необходимым, но при том все равно походом в один конец. Он требовал прорыва трех сильных оборонительных рубежей НАТО, шансы на преодоление которых у любого одиночного корабля являются абсолютно нулевыми.

Остаются лишь Северный и Тихоокеанский флоты, но и у них с дальними рубежами далеко не все так однозначно. Для контроля Японии вполне достаточно пространства Охотского моря, а задачей СФ является обеспечение развертывания стратегических ядерных подводных ракетоносцев.

Отказ американцев от соблюдения условий ДРСМД в сложившейся картине не меняет вообще ничего. Да, всем теперь можно развертывать наземные ракетные комплексы с дальностью до 5 тысяч километров, и обе стороны этим точно займутся. Да, сухопутный дивизион за вдвое меньшие, чем цена МРК, деньги позволяет иметь такой же, а в перспективе и больший боекомплект. Но при этом по уровню мобильности он кардинально уступает любому кораблю.

МРК за десять часов хода способен достаточно скрытно переместиться на 400 километров, тогда как наземный дивизион мобильных ПУ — нет. Мобильность на суше это, прежде всего, фактор обеспечения боевой устойчивости к возможному удару противника, в том числе с использованием ЯО, а не инструмент быстрого сдвигания рубежа пуска куда-то сильно вперед.

Так что оценивать два варианта размещения ракет только по одному фактору цены батареи, мягко скажем, неадекватно. Привести МРК с «Калибрами» в сирийский Тартус Россия может относительно легко, а вот развернуть там сухопутный дивизион ОТР представляет большую, прежде всего геополитическую, сложность. Более того, нам подобное и не нужно. МРК с «Калибрами» у нас уже в строю, тогда как у противника они отсутствуют.

Причем не столько сами аналоги кораблей, сколько аналог самого «Калибра». «Томагавки» слишком устарели технически. Сравнивать их с «Калибрами» смысла не имеет. Даже в том якобы сухопутном варианте, который в США испытали пару месяцев назад. Так что Пентагону еще предстоит сильно напрячься в догонялках.

Обещать ликвидировать отставание быстро он, конечно, умеет красиво, но вот на практике потом с реализацией обещаний у него традиционно возникают сложности. Так что около десяти лет форы мы уже имеем точно. И даже когда у Соединенных Штатов что-то близкое появится, им придется еще раз догонять по пусковым платформам. А значит, следует ожидать появления в американской армии в первую очередь наземных комплексов, со всеми описанными выше их специфическими ограничениями.

Но, как показывает анализ дальнейших аргументов, разговор на самом деле не совсем про это. Фактически адмиралы ломают копья не вокруг вариантов размещения пусковых установок самих ракет, речь в очередной раз идет о противостоянии взглядов на то, какой флот в целом необходим России.

Точек зрения, как водится, две: надо строить флот прибрежный или океанский? Сторонники универсальных кораблей видят его по аналогии с американским или, на худой конец, британским. С большими авианосцами, мощными универсальными ударными кораблями (раньше таковыми считались артиллерийские линкоры и крейсера, сейчас их место заняли большие ракетные эсминцы) и универсальными десантными кораблями вроде «Америки» или «Мистраля». В общем, подспудно Россия должна стремиться в лоб сравняться по корабельному составу с главным геополитическим противником.

Грубо говоря, раз в US NAVY делают ставку на большие ракетные эсминцы, значит, и нам нужны точно такие же, а не какая-то там мелочь. Ладно бы раньше она «Калибры» несла, но теперь-то надобность в них отпала. Словом, даешь свой российский Arleigh Burke class destroyer!

Сторонники прибрежной концепции исходят из того, что, во-первых, Россия в дальней океанской зоне изначально не имеет стратегических задач (кроме ядерного сдерживания, но это уже совсем другая песня), а во-вторых, флот, аналогичный американскому, нам просто не по деньгам, и не по нашей промышленной мощи. Да и базировать его по географической специфике, кроме Севера и Дальнего Востока, нам по большому счету негде.

Причем, даже если мы сильно упремся, развертывание там всей необходимой инфраструктуры потребует вложения не менее полутора десятков государственных бюджетов страны полностью. До копейки. С абсолютным прекращением финансирования всех остальных статей, до детских садов, школ и больниц включительно.

Ввиду очевидной недостижимости такой цели, а также по причине того, что эти вложения никаких существенных геополитических преимуществ государству не принесут, апологеты прибрежной концепции полагают, что мы без отечественных аналогов Arleigh Burke class destroyer вполне можем обойтись. Флот следует создавать не под мечту, а под реальные задачи и в рамках реальных промышленных и финансовых возможностей.

Концепция МРК из этого подхода вырастала органично. Топить американские АУГ в Атлантике, если придется, предстоит, как и прежде, ударным подводным лодкам и дальней авиации. Впрочем, если заокеанским адмиралам вздумается зачем-то привести авианосные группировки куда-нибудь в Средиземное море или Персидский залив, то командование ЧФ и Каспийской флотилии встретит подобный шаг с огромным энтузиазмом. А уж как обрадуются расчеты береговых противокорабельных комплексов «Бал» попытке завести хотя бы один американский авианосец через турецкие проливы в Черное море, даже сложно описать словами.

Это не шапкозакидательство. Война всегда является делом сложным, кровавым, и противник тоже обычно сильно стремится к победе. Но даже Пентагон признает абсолютную фатальность подобного шага для крупной корабельной группировки абсолютно любого состава. Слишком тесно ей даже в Средиземном море, не говоря уже про Черное. Слишком она оказывается уязвимой для современных средств поражения. Особенно береговых и авиационных.

Так что главные цели для российского флота по-прежнему останутся на суше. Европейской или ближневосточной — вопрос чисто второстепенный. И тут возможности универсальных больших кораблей дальней океанской зоны явно излишни, как по характеристикам, так и по цене. ПВО все равно будет обеспечиваться возможностями в первую очередь береговых дивизионов и авиации ВКС, и лишь совсем потом — бортовыми средствами кораблей. Отсюда вытекает ряд предположений, вполне логичных на взгляд «береговой крысы».

Непрекращающийся диспут на тему «какой России нужен флот» означает сохранение некоторыми экспертами абсолютного непонимания задач и угроз на стратегическом уровне государства. Именно этим предопределяются попытки все полностью переигрывать начисто при малейших переменах в чем-либо хоть сколько-нибудь значительном.

Вот отказался Трамп от ДРСМД — и все, «все пропало», нам нужен совсем другой флот. Завтра мы с ним подпишем в этой области какое-нибудь другое соглашение (а мы его в перспективе ближайшего десятилетия подпишем неизбежно), и флот опять начнут предлагать немедленно переделывать.

Это не просто плохо, учитывая сроки создания кораблей и их стоимость, накопление опыта, его практическое освоение, наработку приемов и контрприемов, нахождение слабых мест в технике и тактике с выработкой способов их преодоления или хотя бы купирования, такое невозможно в принципе.

Следовательно, продолжая разброд и шатание со стратегией, мы собственноручно замораживаем флот в состоянии вечного переходного процесса, когда в сколько-нибудь должной мере он не способен решать ни одну из его задач. Это наглядно демонстрирует разница в состоянии и последовательности развития морской компоненты СЯС и общих сил флота.

Со стратегическими ракетоносцами, конечно, своих моментов хватает тоже, но носят они лишь общий текущий рабочий характер, тогда как в общих силах борьба тупоконечников с остроконечниками, судя по всему, прекращаться не желает. И это совсем не хорошо. По крайней мере на взгляд старой береговой крысы.

Александр Запольскис