«Нам русские проститутки не нужны — своих хватает!»

Фото: DPA/TASS

На днях в южнокорейском аэропорту близ столицы Республики Корея Сеула на таможне задержали группу российских девушек, прибывших туда в качестве туристок. При проверке россиянки предъявили представителям таможни все необходимые для проживания в стране пребывания документы: обратный билет, подтверждение брони на проживание, а также маршрутный лист. Несмотря на это, всех россиянок обвинили в том, что они прибыли в Корею для занятия проституцией, и депортировали обратно домой. Впрочем, попасть на обратный самолет всем девушкам удалось не сразу. Так как сначала пассажирок самолета отправили в подвальное помещение для проверки и целую неделю держали там, выпытывая все подробности и цели прилета в Южную Корею. Что это было — провокация или акт русофобии, выяснить так и не удалось. Хотя известно, что в свете противостояния Северной и Южной Корей российские суда не раз обвиняли в нарушении санкций на снабжение Северное Кореи топливом и грузами двойного назначения.

Наверное, все таможенники во всем мире одинаковы, подозревая туристов в противоправных действиях. Примечательно, что пять лет назад в аэропорту Лос-Анджелеса точно такое же обвинение в проституции было выдвинуто в адрес прибывших туда участниц женской поп-группы Oh My Girl из Южной Кореи. Во время досмотра восьми девушек из вокального коллектива таможенники усомнились в их настоящей профессии: их смутили показавшиеся им сомнительными и подозрительными костюмы и реквизит певиц. Участники поп-группы прилетели в столицу шоу-бизнеса Соединенных Штатов для фотосессии, лучшую из иллюстраций которой они надеялись поместить на обложку своего нового альбома, записанного на студии звукозаписи американской компании WM Entertainment. А после съемки девчата планировали выступить здесь с концертом. Однако вместо этого им пришлось провести в аэропорту 15 часов под стражей местной полиции, так как вместе с реквизитом певиц сотрудников воздушной гавани смутил еще и возраст кореянок — от 15 до 21 года — самый подходящий, по мнению американцев, для работников секс-индустрии (тут впору усомниться — не извращенцы ли те, кто заподозрил певиц в проституции). В результате, после 15-часовой проверки коллектив в полном составе вылетел обратно в Южную Корею. А после их отлета юристы WM Entertainment принялись выяснять — законным ли было задержание участниц музыкального коллектива.

Такие случаи не делаю чести правоохранительным органам стран, принимающих туристов и творческих работников. Впрочем, и в том, и в другом случаях полиция, как правило, придерживается тех стереотипов, которые у нее складываются годами о представительницах тех или иных стран. «В Южной Корее тебя ненавидят сразу. Тут к иностранцам отношение не очень хорошее», — делится своими впечатлениями о жизни в Республике Корея россиянка Яна, которая имеет семейную визу. Она вышла замуж за местного жителя, но рожала от него в России. И хотя ее свекровь со свекром — люди консервативные, но, видимо, все же к невестке мужа, а тем более к своим внукам относятся терпимо и даже по-родительски: ведь Яна (с их помощью) выучила корейский язык.

А вот московскому студенту Марселю, который после окончания ВУЗа приехал в Южную Корею преподавать английский язык, его непосредственный начальник посоветовал скрыть страну его происхождения (Россию), потому что в Корее, дескать, «дурацкие стереотипы о КГБ». Что ж, такова сила привычки южнокорейцев, которых в течение многих десятилетий местные спецслужбы пичкали нелепицами о советских гражданах и жизни в СССР. «Мой недельный доход составлял около 300 долларов, но я продолжал жить в сауне, чтобы откладывать деньги на путешествие по Корее, — рассказывает Марсель о том, как легко рождаются другие стереотипы. — Некоторые ученики видели меня там, и, признаться, было немного неловко. На их вопросы „Почему ты все время ходишь в сауну?“, — я отвечал: „Потому что мне это нравится“. Отчасти это было правдой».

Да ладно Южная Корея. Наверное, половина мира до сих пор еще боится КГБ так, как некоторые люди до судороги в коленках боятся зубного врача или потери работы. Для россиянки Натальи, например, которая, отучившись в магистратуре, преподает во французском Лилле русский язык, стало большим сюрпризом, когда по несколько раз на дню ее то ли в шутку, то ли всерьез спрашивали: не является ли она агентом КГБ. «Нет, я, конечно, была готова к триаде „водка-медведь-Путин“, но не ожидала, что пережитки холодной войны здесь еще так сильны. Если бы я получала 1 евро каждый раз, когда у меня спрашивают, не агент ли я КГБ (в шутку или всерьез — поди разбери), я бы уже давно значилась в списке Forbes, — искренне удивляется Наталья. — Уж не знаю, с чем это больше связано — с недавними политическими скандалами или с популярностью шпионских фильмов, но этот миф меня точно удивил. В целом реакция на мое происхождение очень разная: в основном люди задают много вопросов, потому что о России здесь знают немного, мы для них — экзотика. Но бывают и негативные комментарии: как-то в ответ на мое „Я из России“ мне ответили: „Ну, что ж теперь поделать — все мы не без изъяна“».

Люди во всем мире живут стереотипами, иначе не было бы прозвищ, которыми наделяют представителей разных национальностей: французы — «лягушатники», немцы — «колбасники», итальянцы — «макаронники» и так далее. Это как режиссер, попробовав один раз снять в кино актера, талантливо сыгравшего отрицательную роль, предпочитают брать в следующую картину на роль такого же негодяя уже знакомого ему артиста. Беда в том, что иногда кино переходит всякие границы и выплескивается в своих стереотипах на реальную жизнь. Ну, что ж, главное — играть свою роль так, чтобы тебя в следующий раз не приняли, скажем, за верблюда. Получилось — и хорошо: значит, в следующий раз к тебе уже не будет никаких ненужных претензий.

Виталий Карюков