Прощайте, офисы!

Две мои школьные подруги – одна работает в отделе по сбыту фармацевтической фирмы в Украине, вторая переехал в Германию и работает там юристом в крупной немецкой компании, к удивлению для себя обнаружили, что после окончания строгого карантина их обеих не вызвали в офис. Опустевшие офисы стали символом текущего времени. Уже почти никто не верит, что они будут заполнены после победы над коронавирусом. Больнее всего гибель офисной культуры и всего, что с ней связано, переживает Нью-Йорка...

Пронзительный рассказ владельца комедийного клуба на Бродвее и бывшего менеджера хедж-фонда Джеймса Альтучера, опубликованный в его личном блоге еще в августе и перепечатанный практически всеми крупнейшими изданиями США, очень четко описывает закат рынка офисной недвижимости и всей сопутствующей инфраструктуры в финансовой столице мира.

Опус стоит того, чтобы процитировать его наиболее яркие фрагменты (спасибо Александру Роджерсу за перевод).

«Три самые важные причины жить в Нью-Йорке: деловые возможности, культура и еда. Коммерческая недвижимость и учебные заведения также считаются.

Средний Манхэттен, центр деловой активности Нью-Йорке, теперь пустует. Хотя люди уже могут вернуться на работу, знаменитые офисные здания типа небоскреба «Time Life» по-прежнему на 90% пусты. Бизнес осознал, что им не нужны их сотрудники в офисе… По факту, он осознал, что без необходимости сидеть в офисе люди даже более продуктивны. Здание Time Life может вмещать 8.000 работников. Сейчас в нем около 500 сотрудников.

Нью-Йорк мертв и уже не восстанет. За последние несколько месяцев из города уехало свыше 420 тысяч человек (часть на время пандемии, а часть и навсегда, и процент последних продолжает расти).

Мой друг работает в крупном инвестиционном банке управляющим директором. До пандемии он каждый день ходил в офис, иногда с 6 утра до 10 вечера. Теперь он живет в Фениксе, Аризона. «С июня, – заявил он мне. – До этого я никогда не был в Фениксе». И теперь все переговоры он проводит через Zoom.

Я также разговаривал с книжным редактором, который не был в городе с марта. «Мы прекрасно работаем. И я не уверен, что нам стоит возвращаться в офис».

Будки с хот-догами снаружи Линкольн-центра? Их больше нет. Мой любимый ресторан закрыт. Ладно, пойдем во второй любимый ресторан. Закрыт. В третий – закрыт. Ладно, что насчет моего четвертого любимого ресторана, или хотя бы того места, откуда мы всегда заказывали доставку? Нет и нет.

Даже в семидесятых и восьмидесятых, когда город был банкротом, и даже когда его называли преступной столицей США, он все равно был центром делового мира (читайте: это было место, куда молодые люди ехали за возможностями и достатком). Он был культурно на вершине своей игры – дом для артистов, театров, медиа, рекламы, печати. И, возможно, это была столица США по еде.

Нью-Йорк никогда не переживал локдаун длиной в пять месяцев. Ни во время эпидемий, войн, финансовых кризисов – никогда. Когда была эпидемия полиомиелита, когда маленькие дети (включая мою мать) были парализованы или умирали (у матери парализовало ногу), Нью-Йорк не проходил через такое.

Я являюсь совладельцем комедийного клуба «Standup NY», на углу Западной 78-й и Бродвея. Я очень этим горжусь и благодарен своим партнерам, Дэни Золдану и Гейбу Валдману, и нашему менеджеру Джону Боремайо. Это прекрасный клуб. Он действует с 1986 года, а до этого там был театр.

Я люблю этот клуб. Мне не хватает его. У нас было шоу в мае. Шоу на улице. Все на социальной дистанции. Но нас закрыла полиция. Думаю, что мы слишком распространяли юмор в слишком серьезное время.

Теперь мы не знаем, когда нас откроют. Никто не знает. И чем дольше мы закрыты, тем меньше шансов, что мы откроемся снова. Бродвей закрыт как минимум до осени. Линкольн-центр закрыт. Все музеи закрыты. На Бродвее закрыты все шоу, даже хиты типа «Гамильтона», до 2021 года.

Забудьте о десятках тысяч рабочих мест, потерянных в этих культурных центрах. Забудьте о миллионах долларов от туристов, потерянных от закрытия этих центров. Тысячи исполнителей, продюсеров, артистов – и вся экосистема искусства, театра, продакшена – все окружение этих культурных центров. Люди, которые всю жизнь трудились в поте лица ради права хоть раз выступить на Бродвее, – все эти жизни и карьеры «поставлены на ожидание».

А будет ли это открытие? Мы не знаем. А если залы будут заполнены лишь на 25%? Бродвейские шоу не выживут при таких раскладах! И могут ли исполнители, авторы, продюсеры, инвесторы, арендодатели и все прочие ждать год? То же самое касается и музеев, Линкольн-центра и тысяч других культурных причин, по которым миллионы людей ежегодно посещали Нью-Йорк.

Я думал, что программа поддержки зарплат, Paycheck Protection Program (PPP), должна помочь? Нет. Что насчет чрезвычайной помощи (emergency relief)? Нет. Стимулирующие чеки? Нет.

Ресторанам нужны другие рестораны поблизости. Поэтому целая улица на Манхэттене (Западная 46-я улица между Восьмой и Девятой) называется «Restaurant Row». Там только рестораны. Именно поэтому другая улица называется «Маленькая Индия», а третья «Корея-таун».

Меньше всего перемены коснулись производственных комплексов, конвейеров, которые не могут функционировать без привлечения работников, больниц, магазинов, транспорта и т.д. Но огромное множество офисного планктона, переведенного на «удаленку», так и осталось работать дистанционно дома.

Когда люди говорят «пойдем поедим», то зачастую они не знают, куда именно хотят, и идут туда, где много ресторанов. А если они не уверены, что найдут нужный, то чаще остаются дома. Рестораны размножаются ресторанами. «Yelp» считает, что около 60% ресторанов в США закрылись. Я считаю, что в Нью-Йорке закрылось существенно больше, но кто знает.

Интернет стал быстрее. И это действительно конец. Люди покидают Нью-Йорк и полностью уходят в виртуальные миры. Удаленное обучение, удаленные встречи, удаленные офисы, удаленные представления, удаленное все.

Все потратили прошедшие пять месяцев, адаптируясь к новому стилю жизни. Никто не хочет лететь через всю страну на двухчасовую встречу, когда вы можете сделать это в одном из мессенджеров. Я могу смотреть «живую комедию» (live comedy) через интернет. Я могу собрать классы из лучших учителей в мире почти за бесплатно онлайн, а не платить $70,000 за год обучения у ограниченного количества учителей, которые могут быть хорошими, а могут и не быть» (конец цитаты).

Не знаю, как вам, а мне эта исповедь была любопытна. Конечно, она не столько об офисах, сколько о Нью-Йорке, который перенес самую мощную эпидемическую атаку вслед за стихийными протестами после убийства афроамериканца Джорджа Флойда. Но именно Нью-Йорк был законодателем офисной моды.

Киев не Нью-Йорк, поэтому мы переживает подобные процессы, но не так ярко и трагично. Это разница между шоком для бедных стран (т.е. нас) и богатых. Но то, что мир меняется и в некотором смысле деформируется, а целые пласты бизнесы и культуры отмирают (как те же самые офисы или массовые зрелища) – это факт. И, пожалуй, весьма негативный.

В Германии в офисы вернулись адвокаты, участвующие непосредственно в судебных заседаниях. Поскольку разговорный немецкий моей одноклассницы не настолько хорош, она всегда выполняла письменную работу с документами. И если раньше сидела над ними в офисе, то сейчас делает все то же самое дома. Так решил ее босс. И ее это вполне устраивает.

А вот другую мою подругу нет. Она боится превратиться в наседку, которая одной рукой варит борщ, а другой держит телефон и продает товары. Говорит, что ежедневные поездки в офис и общение с коллективом держали ее в тонусе. К тому же больше приходится платить за электроэнергию.

Но перспектив на возвращение к прежней жизни она не видит. На фасаде ее офисного центра появилось большое объявление: «Аренда». Говорят, много пустых мест, целые этажи. И никакого спроса: слухи о второй волне жесткого карантина с закрытием транспорта и, прежде всего, метро, ходят все упорнее. К тому же доходы почти всех компаний упали, и экономия на арендной плате и коммунальных услугах для них важна.

Галина Акимова