Корабли Венесуэлы поднимают российский флаг

Довольно примечательная информация пришла из Венесуэлы. Нефтяной танкер Ayacucho сменил страну прописки на Россию и стал называться "Максимом Горьким". Это, действительно то событие, на которое стоит обратить внимание и проанализировать причины/последствия.

Для начала несколько слов о танкере "Максим Горький". Это судно класса VLCC, способное перевозить 320 тысяч тонн нефти. В баррелях получается примерно 2.3 миллиона. То есть, танкер крупнейший.

К сожалению, Россия не так активно работает с санкционными странами. Потенциал больше в несколько раз. Москва могла бы выстраивать достаточно прибыльные отношения с Венесуэлой и Ираном. Для примера я взял именно эти страны. Вместо того, чтобы Каракас и Тегеран обращались к Москве как к координатору "антисанкционной" политики, они великолепно взаимодействуют между собой.

Например, Иран поставляет в Венесуэлу топливо. Помимо этого, иранцы открыли сеть аптек по всей Венесуэле, где реализовывают собственную фармацевтическую продукцию. Что мешало сделать то же самое России - не понятно. Как раз экспорт фармацевтики - то направление, которое имеет большой потенциал.

Но да ладно, вернемся непосредственно к событиям текущего дня. Перерегистрация венесуэльских судов в российскую юрисдикцию является очень правильным шагом. Примечательно, что собственником "Максима Горького" выступает не Россия как государство, а частная компания "Трансокеания", созданная совсем недавно. Это очень грамотный ход, поскольку подводит под санкции не российское государство, а частных лиц.

Как мы помним, в конце марта - начале апреля Роснефть отказалась от венесуэльских активов и передала их в государственную собственность России. Теперь месторождениями Венесуэлы владеет компания Росзарубежнефть (100% в собственности государства).

Сейчас мы видим попытку России выстроить вертикально-интегрированную структуру, которая заключается в контроле над всеми процессами: начиная от добычи нефти, заканчивая ее переработкой.

Что мы имеем на данный момент:

1. Добыча. Ей занимается компания Росзарубежнефть (РЗН). Сейчас при участии РЗН добывается примерно 300-330 тыс. баррелей в сутки. После восстановления нефтяного рынка эта цифра возрастет до 700-750 тыс. баррелей в сутки.

2. Транспортировка. Собирается флот танкеров, которые будут иметь российскую прописку. Главный вопрос: зачем это нужно? Все дело в защите информации. В настоящий момент Вашингтон не имеет точных данных по венесуэльским контрактам. Не знает покупателей (а если знает, то не всех). Регистрация в России позволит сохранить данную информацию внутри страны, ведь транспортные компании заключаются такие же полноценные договоры, где указан грузоотправитель и грузополучатель.

Кстати, если кто-то из уважаемых читателей может предоставить цифры по тому, сколько Россия зарабатывает с каждого судна, зарегистрированного в нашей юрисдикции, прошу написать в комментариях. Хотя бы приблизительные цифры.

3. Переработка. Венесуэльская нефть идет в основном в двух направлениях: в Китай и в Индию. Китайцы закупают непосредственно сырую нефть, тут все понятно.

Что касается Индии, то здесь все интереснее. Венесуэльская нефть поступает на нефтеперерабатывающие заводы компании Nayara Energy - второй по величине компании страны в соответствующем секторе. 49% Nayara Energy принадлежит Роснефти. Дальше топливо расходится по АЗС Индии. То есть, санкции на Nayara Energy не наложишь, так как продукция идет на внутренний рынок, и помешать этому не по силам никому.

К счастью, Россия выработала концептуальный подход по сотрудничеству с Венесуэлой в нефтяной отрасли. К сожалению, только нефть (Сечин) и ВПК (Борисов) теми сферами сотрудничества с Венесуэлой, где наша страна имеет прибыль. В остальных секторах все печально. А ведь Венесуэла могла бы стать хорошим экспортным рынком для российской продукции машиностроения, фармацевтики, транспорта и т.д. То есть, несырьевого неэнергетического экспорта.

Конечно, можно сказать, что мы верим в лучшее, и российское оборудование, буквально, хлынет в Венесуэлу. Но пока что подвижек в этом не видно.

Константин Двинский