Чего не может Путин

Вчера Дмитрий Медведев выступил с очередным гневным и, я бы сказал, зловещим предупреждением. Дескать, если «киевские отморозки» будут продолжать палить по Запорожской АЭС из всех орудий с молчаливого согласия (но, скорее, поощрения) Запада, то Европе следует вспомнить, что и на ее территории есть АЭС. «И случайности там тоже возможны», — намекнул зампред Совбеза РФ.

Я откликнулся на эту довольно прозрачную угрозу. И получил в ответ такой комментарий — судя по некоторым признакам, с Украины.

«Если в результате этой войны случится ядерная катастрофа, то россияне потеряют все человеческие права, приобретут статус «врагов человечества». Заметим, решение о таком будет, скорее всего, единогласным во всем мире. Какой будет ждать конец тех, кто непосредственно имел к этому отношение, я даже думать не хочу, я не любитель представлять подобные вещи. А вот какая будет дальнейшая жизнь у прочих россиян, представить могу. Думаю, слово «жизнь» тут уместнее ставить в кавычки. Еще раз подчеркну, мир будет аплодировать — скорее всего, придется удерживать его большую часть от того, чтобы всех россиян после этого попросту не разорвали на куски сразу. Не понимают этого только те, кто никогда об этом не задумывался. Прочитавший эти строки теперь задумался вынужденно. Ну и представьте, как вас будут «любить» те люди, которые выживут после ядерной катастрофы. Вообще впереди у России — крах. Военный и экономический. Думайте как хотя бы выжить — вот ваша реальная задача, пожалуй, главная», — написал некто Гончар.

Он, конечно, сгущает краски и выдает желаемое за действительность, а свою Украину и Запад считает «всем миром». Довольно типичное заблуждение. Но я немного не об этом.

Даже эта то ли треть, то ли четверть мира искренне считает Путина непредсказуемым, а «агрессию» России против несчастной Украины совершенно немотивированной. Им так легче.

Однако в нашей системе защиты против их аргументов есть один серьезный изъян: у нас нет доказательств, что Соединенные Штаты планировали на нас напасть. Разумеется, мы напоминаем о доктрине Вулфовица, суем им в нос военно-морскую базу в Очакове, но этого явно недостаточно. От нас требуют более весомых улик.

Разумеется, их не будет, во всяком случае, в ближайшее время. Хотя бы потому, что любые документы или прослушка даже самых секретных переговоров, если их обнародуют, поставят под угрозу жизни наших глубоко законспирированных агентов. На что Владимир Путин ни за что не пойдет в силу своих профессиональных качеств. А еще ему плевать, что говорят на Западе о спецоперации на Украине послушные средства массовой информации, ибо он знает правду. А мы понимаем, что он знает правду, о которой не может вслух рассказать, и информации у него все больше и больше, потому что агенты продолжают работать.

Кроме того, состряпать документы и прослушку в наше время могут даже любители — вспомните хотя бы пранкеров Вована и Лексуса. Поэтому в подлинность явленных миру доказательств никто не поверит, если нет на то желания.

В любом случае мы вернемся к тому, с чего начали — к вопросу о взаимном недоверии между украинцами и русскими. Которое если и можно восстановить, то очень и очень не скоро. Думаю, лет через тридцать после воссоединения Украины с Россией, неважно в каком виде (тут главное политический и военный контроль над территорией), когда подрастет новое поколение и нарожает своих детей.

А пока мы продолжим вести бесполезные дискуссии с прямо противоположных позиций, выясняя, защищалась Россия от прямой и явной угрозы или агрессивно напала, удовлетворяя свои имперские амбиции. И так будет продолжаться до окончания спецоперации на Украине.

Одна из таких бесполезных дискуссий, подозреваю, начнется прямо сейчас.

Павел Шипилин