Немецкий «Вельт» в растерянности: Ничто этих русских не берет!

Эти странные русские! По традиции перед Новым годом выкладываются по полной, сорят деньгами как бешеные — ходят по дорогим ресторанам, куда в эти дни не пробиться, устраивают чумовые корпоративы, провозглашая: что русскому хорошо, то немцу смерть. И так на протяжении многих лет. Но раньше то бог с ним, а сейчас-то принято более 12 тысяч односторонних санкций Запада против России! И поди ж ты, в премиальном сегменте столичных ресторанов уже к середине месяца все забронировано полностью, а в остальных на девяносто процентов.

Москва категорически не производит впечатления убитого санкциями города, а российская экономика лучше, чем ожидалось, выдерживает ограничительные меры Запада. Помимо взлетевших до небес цен на сырье, этому, оказывается, способствуют две группы населения, которые можно назвать «спасителями России». Они всей душой против «агрессивной внешней политики Путина», но, засучив рукава выполняют его команды, пишет в немецком журнале Эдвард Штайнер, чьи выводы очень напоминают нашу переиначенную пословицу, в немецком изложении выглядящую так: «Бояре-то хорошие, это царь плохой». И вообще спасли Россию от западных санкций не кто иной, как… ориентированные на этот самый Запад либералы. Ой ли?

Экономист Василий Колташов напоминает, что наше государство закрыло год с отрицательным ВВП и это несомненно является результатом как раз плохой работы чиновников неолибиральной школы в наших финансовых структурах:

— Стратегия у нас была во многом инерционная, и адаптация, развертывание импортозамещения происходит достаточно медленно, без опережения, без необходимых радикальных инициатив, которые могли бы улучшить экономическую ситуацию, сделать наш рынок более привлекательным.

Освобождения западной интеллектуальной собственности так и не наблюдается, наши патентные бюро все еще работают с приоритетом американских интересов, патенты поверх патентов не выдаются. Перехода на национальную операционную систему за год не произошло, ее нет, все сидят на продукции «Майкрософт».

Россия была бы еще более неубиваемая с точки зрения западных агрессоров в экономическом, политическом и военном плане, если бы все делалось по уму, а не с оттяжкой во времени, если бы наши контрмеры не получались такими запаздывающими и неполными. Но даже с этими мерами и с учетом шагов, которые сделаны еще начиная с 2014 года, мы оказались очень устойчивыми.

— Запад ничего не может с нами сделать, хотя и старается сломать нашу экономику?

— Это конечно является во многом доказательством того, что рыночные изменения, которые у нас произошли тридцать лет назад, оказались полезны для страны. Но эти рыночные принципы придумал не Запад. Просто в нашей стране произошел возврат к неким естественным принципам работы, которые у нас были хотя бы в эпоху НЭП.

Считать, что нынешняя западная идеология свободного рынка сделала Россию сильной — неправильно. Ведь эта идеология не сделала сильным и устойчивым проамериканский афганский режим Ашрафа Гани, который быстро рассыпался. Так что дело не в этом, а в том, что наше общество, во-первых, достаточно развитое, во-вторых, достаточно консолидированное. А в ответ на внешнюю угрозу оно еще более консолидируется вокруг тех, кто возглавляет оборону. Произошла консолидация вокруг президента. Отсюда жалобный плач западных экспертов, что ничего у них не получается, не удается свергнуть Владимира Путина.

— Нет конечно, сейчас его уже нельзя назвать прозападно ориентированным. В торговле произошел разворот на Восток. Произведена целая серия адаптационных мероприятий: закупка танкеров, достаточно смелые решения, касающиеся продажи газа за рубли, отказ от продажи нефти по фиксированным ценам. То есть на высшем уровне в поддавки с Западом не играют.

Я покритиковал наших чиновников за запоздание ответных мер, однако все делается, хотя и с запозданием — потому, что неолиберальные чиновники тормозят процесс. В их понимании: зачем делать то, чего никогда не делали?

Они не разделяют внешней политики, не понимают, зачем началась спецоперация на Украине. Им не интересны аргументы, что это не мы начали агрессию. В их картине мира был «прекрасный Запад», где их хорошо принимали в том же Йельском университете, когда они еще были начинающими экономистами, где их учили, просвещали. А теперь все поменялось, Запад «на нас обиделся», значит «мы виноваты».

Устойчивость России определяется всем обществом, его социальным опытом. Мы не хотим нового национального унижения, не хотим возврата в 90-е, не хотим быть страной-периферией Запада, оставаясь в этом положении навечно. Отсюда и очень много правильных действий в государственной политике, и твердость в том, чтобы не идти на уступки. Это недавно и наш министр иностранных дел Сергей Лавров подчеркнул, сказав, что мы позиций не сдаем, а конструктивный диалог с Западом невозможен. Если США равноправного диалога не хотят, то мы будем бороться и побеждать.

— Журналист издания «Вельт» пишет в основном про Москву, где по его наблюдениям в рестораны перед Новым годом не протолкнешься. Но Москва же, как известно, не Россия. А как обстоят дела за Садовым кольцом?

— Конечно хорошо то, что торговля функционирует и рестораны заполняются. Только вот еще нефтебазы горят из-за диверсий. Почему-то немецкие аналитики не любят об этом говорить, и у нас стесняются. Но террористы-то есть, и мы не можем назвать нашу жизнь и экономическую деятельность абсолютно мирной.

Главное, что экономические и финансовые механизмы России функционируют — и рыночные, и нерыночные. Нет паники, а налицо готовность бороться и побеждать. Это очень важно и говорит о том, что нация находится в здоровом состоянии. Мы учли уроки прошлого. Никто конечно про 90-е годы в тетрадочке каждый у себя дома баланс не подводил. Но все всё поняли, запомнили и учли уроки. И это обстоятельство делает потуги западных политиканов навредить России нерезультативными. Сломать наше общество — не в их силах…

Западные наблюдатели отмечают сюрреальность и абсурдность происходящего. Повседневная московская жизнь вызывает у них разрыв шаблона. Ведь, мол, это русские должна кутаться теплее, а не мы, европейцы! Хотя по статистике люди в целом по планете, а не только в России, тратят меньше. Рынок недвижимости замер. В отсутствие западных моделей бедным русским людям приходится довольствоваться китайскими. Бывает, что какой-то товар исчезает с прилавков, становится дефицитным. Но у русских, в отличии от советских, почему-то очень ненадолго. Обидно.

Как такое могло случиться, что через десять месяцев после начала специальной операции по денацификации и демилитаризации российская экономика чувствует себя на удивление хорошо? Весной еще говорили о возможном даже двузначном экономическом спаде. Международный валютный фонд (МВФ) прогнозировал годовой минус 8,5% в апреле. В июле понизил прогнозное значение до 6%, а затем в октябре всего до 3,4%. И вот на следующий год ожидает всего лишь падение на 2,3 процента.

Ситуация по-прежнему далеко не радужная, тем более что экономика уже давно, после присоединения Крыма в 2014 году и последовавших санкций, в напряжении. Но России бывало и хуже. Во время финансового кризиса 2009 года ВВП упал на 7,8%. А крах рубля в 1998 году забыли?

Ожидание того, что все рухнет немедленно, было неверно, заявил недавно один московский политолог и экономист. Экономика России по-прежнему остается одной из крупнейших в мире и продолжают функционировать. Пусть даже по инерции.

Есть и другие причины устойчивости. Большинство западных компаний по-прежнему в стране, другая часть, резко уйдя, потихоньку возвращается к российским покупателям. Ну и государство влило в экономику много денег, стимулируя параллельный импорт, доступ потребителей к большинству товаров гарантирован. Азия-с! Торговые партнеры с юго-востока континента частично заменили западных. А могут и полностью.

Ну и в России сформировался небольшой класс частных малых и средних предпринимателей, очень гибких, приспосабливаемых и агрессивных, не боящихся рисков и спасших ситуацию с импортом. У них есть кризисный опыт. Еще бы с производством они ситуацию спасли…

Либеральных деятелей истеблишмента обычно считали противовесом тем, кто со стороны государства активного вмешивается в управление экономикой, они же сторонники жесткой линии. Увы, для Европы, разница между теми и другими теперь менее ощутима, размыта, считает герр Штайнер. Как же теперь вбивать между ними клин? И те, и другие будут смотреть «Иронию судьбы» — по старой традиции, или по новой — вместе пойдут по ресторанам?

Некоторые выходцы из частного сектора или даже работавшие в западных компаниях топ-менеджеры в возрасте от 30 до 60 лет, те кто моложе Путина и его главных советников, то ли пошли на моральный компромисс, чтобы сохранить свою карьеру, положение и принести реальную пользу, то ли просто повзрослели.

Юрий Енцов