Одиннадцать друзей Путина

О персоналиях поговорим после – вначале определимся со странами, которые мы считаем враждебными или, напротив, дружественными. Ну, навскидку, кто наши злейшие враги? Разумеется, Америка. Далее следует Великобритания (помните сакраментальную фразу российского императора – «англичанка гадит»?) И, само собой, Польша – эти, кажется, готовы дружить с кем угодно, лишь бы против России. Но всё это не более чем расхожая мифология.

До событий на Украине социологи из влиятельного заокеанского Pew Research Center провели опрос в нескольких десятках стран мира, пытаясь понять, как там относятся к нашей стране. И вот что они узнали: хуже всего к нам относятся в Японии, Иордании, Израиле, Египте, Турции, Германии и Франции. А лучше всего – в Греции, Южной Корее, Китае, Гане, Кении, Малайзии, Индии и Индонезии. В разгар украинского кризиса отношение к России существенно изменилось. Конечно, часть друзей и недругов свои позиции сохранили. Среди стран, где Россию любят, по-прежнему на первых местах, к примеру, Греция, Кения и Китай, а в числе тех, кому мы не милы – Иордания, Турция, Германия и Франция. Но теперь среди наиболее вероятных потенциальных союзников выделяются такие страны, как Вьетнам, Бангладеш, Танзания, Таиланд и Филиппины, а среди ненавистников – Польша, Италия, Испания и США. Что же касается персонального, так сказать, отношения, то с этим всё сложно.

Те, кто симпатизировал нам в прошлом, любили не Россию, а коммунизм

Считается, что Россия за два десятилетия независимости растеряла всех тех зарубежных друзей, которые были у Советского Союза. При этом объяснение предлагается следующее: руководство СССР тратило огромные деньги, пытаясь завоевать расположение иностранцев. Поддерживало финансовыми инъекциями экономику развивающихся стран, подмасливало европейскую творческую интеллигенцию, предоставляло возможность студентам из-за границы получить хорошее образование. А нынче в России деньгами разбрасываться не принято, вот от нас все и отвернулись. На поверку же оказывается, что объяснение хоть и убедительное, но некорректное. «Не следует смешивать в кучу тех, кто симпатизировал СССР, и тех, кто по-доброму относится к России, – объясняет политолог Сергей Марков. – С Советским Союзом дружили больше по идеологическим соображениям. И в Европе, и в Америке находилось немало людей, симпатизировавших идеям равенства и братства, которые провозглашали коммунисты, правившие нашей страной. Расположение к нам иностранцев объяснялось отнюдь не симпатией к валенкам, икре или балалайке, а близостью нашей тогдашней идеологии. Американские граждане Юлиус и Этель Розенберги, передавшие нам секреты ядерной бомбы и заплатившие за это своими жизнями, не ощущали себя предателями или изменниками – они укрепляли страну рабочих и крестьян, которую считали своей вне всяких представлений о гражданстве, в пику государству капиталистов. И когда наша страна отказалась от коммунистической идеологии, ей сразу же перестали симпатизировать все те, кто разделял идеи Маркса и Ленина. Стали бы те же супруги Розенберг рисковать жизнью, передавая чертежи атомной бомбы не советским, а российским спецслужбам? Ни в коем случае!»

Именно близостью советской идеологии объясняется пламенная любовь к СССР таких разных людей, как отец атомной бомбы Роберт Оппенгеймер, популярный автор детективов Дэшил Хэммет, классик американской литературы Джон Дос Пассос или певец Пит Сигер – все они в разное время были членами Коммунистической партии США. Примечательно, что в том же Пите Сигере странным на первый взгляд образом соединились симпатия к СССР и крайняя неприязнь к современной России. На поверку же всё просто: русофобом Сигер стал потому, что в нашей стране с недавних пор начали воздавать по заслугам разношёрстным международным организациям, на бумаге декларирующим правозащитные цели. А Сигер почитал этих правозащитников, таких как, скажем, «Гринпис», за своих, левых. «Социально близких», как сказали бы в Советском Союзе. Такие вот странные, но вполне объяснимые любовь и ненависть.

«Друзья Москвы» помогут подорвать Евросоюз изнутри

Часто дружеские отношения Владимира Владимировича Путина с некоторыми политиками помогают всей стране. Если Берлускони растерял свой вес и не сможет нам помочь, то г-н Шрёдер очень поддержал нашу позицию в Крыму. В интервью Die Welt экс-канцлер ФРГ поставил все точки над i: ЕС виноват на кризисе в Украине, а применение санкций – это тупик. Но вернёмся к политическим движениям. Видимо, заметное охлаждение европейских левых к России в какой-то степени объясняется их разочарованием в нашем отказе от близкой им идеологии. Но если еврокоммунисты и социалисты уже два десятилетия демонстративно поворачиваются к нам спиной, то с правыми картина обратная. Сразу оговоримся: под «правыми» в данном случае мы подразумеваем не оголтелых шовинистов и националистов, а консерваторов и евроскептиков. Не так давно американское аналитическое издание Foreign Affairs опубликовало статью политолога Митчелла Оренстайна.

«Вызов, брошенный Путиным Европе, следует воспринимать серьёзно, – пишет Оренстайн. – Вместо того чтобы захватывать территории у себя на заднем дворе, он будет терпеливо наблюдать со стороны за тем, как пророссийски настроенные правые партии одержат эффектную победу на выборах в Европейский парламент. Эти выборы способны ослабить Европейский союз и приблизить к власти «правых» друзей России». Статья вышла ещё до выборов в Европарламент – эффектной победы правых не произошло, но своё присутствие в структурах ЕС они, несомненно, укрепили. А, стало быть, если верить американскому аналитику, наша «пятая колонна» уже «окапывается» в Брюсселе. Кто же они, эти «пророссийски настроенные» европейские правые?

Вот кого Оренстайн называет в качестве «безусловных друзей России»: прежде всего это французский Национальный фронт, возглавляемый Марин Ле Пен, венгерская партия «Йоббик», болгарская «парламентская группа» «Атака», Австрийская народная партия, бельгийская партия «Фламандский интерес», итальянские партии «Вперёд, Италия» и «Лига Севера», польская «Самооборона». И это не какие-то маргинальные структуры с сотней-другой сторонников – это весьма влиятельные силы, имеющие как минимум свои парламентские фракции. Подозревали их в поддержке Кремля давно, но окончательно все эти структуры засветились, по мнению американского эксперта, после того, как Россия воссоединилась с Крымом, – все эти партии направили своих наблюдателей в республику во время проведения референдума, чему в Брюсселе были, мягко говоря, не рады. «Правые партии в Европейском парламенте, которые ежедневно прилагают усилия для делегитимации Европейского союза и число которых увеличивается, могут финансироваться Россией, – делает вывод Оренстайн. – Возможно, Россия вскоре получит возможность подорвать Евросоюз изнутри». Что ж, поживём – увидим.

Заграничная богема ощущает себя частью русской культуры

А вот что ещё примечательно: среди тех, кто признаётся в симпатиях к России стране, не так много политиков, зато предостаточно предпринимателей и самых разнообразных знаменитостей, музыкантов, киноактёров и прочей богемной публики. С бизнесменами всё ясно: их привлекают ресурсы России и связанные с ними коммерческие возможности, так что любовь у них к нам по расчёту. Сложнее с богемными иностранцами: никакой непосредственной выгоды из своих нежных чувств к нашей стране они, в общем-то, не извлекают – если не считать российского паспорта Жерара Депардье. Тем не менее в любви к России всё ещё признаются такие разные, но при этом одинаково заметные персоналии, как британская актриса Хелен Миррен и её американские коллеги Микки Рурк и Стивен Сигал. С оскароносицей Мирен ещё более-менее ясно, если знать, что вообще-то зовут эту Даму Британской Империи (аналог рыцарского звания для женщин) Елена Васильевна Миронова, а вот как объясняют симпатии к нашей стране не имеющие русских корней Сигал и Рурк? «Россия – эта такая страна, которая может стоять одна против всех и побеждать, – объясняет Рурк. – Мне это близко, я и сам такой, всегда один против всех. Люди в России не строят планов, так как знают, что завтра может быть намного хуже, чем сегодня, – этим они мне понятны. Американцы другие, они наивно верят в счастливое завтра, которое обязательно наступит. Это, конечно, глупость. А ещё русские вынуждены всегда быть сильными – американцы тоже были такими».

А вот что на сей счёт говорит Стивен Сигал: «Я люблю классическую русскую литературу и считаю, что понимаю её. Я понимаю русских людей, понимаю лучше, чем американцев. И я ощущаю себя русским, частью русской жизни и русской культуры».