Игорь Берсенев: В программе «Партии Дела» нет вранья

Мы продолжаем публиковать материалы из свежего номера журнала "Регионы России". Сегодня интервью лидера Партии Дела в Республике Крым Игоря Берсенева.

Отделение в Севастополе и Республике Крым стало шестидесятым по счету региональным отделением Партии Дела. В интервью нашему изданию лидер Партии Дела на полуострове Игорь БЕРСЕНЕВ рассказывает о том, как ему как предпринимателю помогает опыт моряка, почему крымчан разочаровали российские парламентские партии и в чем он солидарен с экономической программой Партии Дела. 

– Игорь Германович, история Вашей семьи – просто классическая для Севастополя, все – военные, отец проходил здесь службу…

– Да, именно так. Я один свернул на гражданскую дорожку: окончив факультет кораблестроения и корабельной энергетики Севастопольского института, ушёл в море судовым механиком и провёл там двенадцать прекрасных лет. На флоте нет места тем, кто хочет просто зарабатывать деньги – это образ жизни романтиков, желающих самосовершенствоваться, путешествовать, преодолевать препятствия, которые на суше и не снились.

– Почему не последовали семейной традиции? 

– Я никогда не любил хоженые тропы, всегда жаждал открывать что-то новое для себя и других. Хотя военным всё-таки побыл – в 18 лет пошёл добровольцем в армию. В 1979 рвался в Афганистан – Родину защищать. Не взяли по молодости, так что отслужил как в мирное время. А в 1991 году моя жизнь, как и жизнь всей страны, резко переменилась. Я стал предпринимателем. Однако не могу сказать, что сильно ушёл от берега – в Севастополе всё связано с морем. И авантюризм, присущий моряку, мне пригодился – государство только-только открывало для себя свободный рынок, и всё приходилось создавать с нуля.

В те времена вести торговлю с другими странами могли только государственные предприятия через Внешэкономбанк. Частным предпринимателям приходилось разрабатывать различные способы оплаты и платёжные инструменты в виде деривативов, чеков и прочих. Я вновь вернулся к учёбе, получил экономический магистерский диплом международного образца. Во время обучения заинтересовался рынком ценных бумаг, и перешёл работать в банк. Заниматься финансовыми схемами оказалось намного интереснее, чем торговыми. Однако после реорганизации банковской системы Украины и моего банка у меня сложился минимальный пакет акций, я потерял возможность управлять и желание работать в этой организации. Всё-таки я был банкиром, а не рядовым банковским служащим, и выполнять чужие приказы мне было неинтересно.

Ещё до прихода в банк я создал несколько предприятий, которые выполняли, в том числе, заказы Минобороны. В 1990-е годы военное ведомство им сильно задолжало, и я предложил систему взаимозачётов. Она оказалась столь удачной, что применялась потом по всей Украине.

– В прямом смысле помогли государству вылезти из долгов.

– Минобороны хотело с ними рассчитаться, но не имело возможности. В те годы система управления государственными финансами была совершенно не настроена. Её нужно было модернизировать, а у меня всегда была тяга к систематизации процессов и организаций. С той же целью я взялся за несколько местных радиостанций, которых теснили медиахолдинги. Задача была непростая – маленькие студии несли куда больше расходов на содержание по сравнению с простым ретранслятором крупного холдинга, а вот доход от рекламы был один и тот же. Я нашёл выход: на две радиостанции разного формата и с разным сектором слушателей предлагался рекламный пакет, что увеличивало охват рекламы.

Очень скоро авторские программы этих радиостанций зазвучали из каждой третьей автомашины, прибыль стала стабильной, а я заинтересовался другим набирающим силу средством массовой информации – интернетом. Тогда, в 2005 году, он только-только начал трансформироваться из платформы для сайтов-визиток и электронной почты в параллельный виртуальный мир. Одновременно активно развивалась мобильная связь, и уже стало понятно, что скоро в нашу жизнь войдёт мобильный интернет.

– И вновь начали строить бизнес в новой сфере?

– Нельзя создавать что-то из совсем ничего. Один бизнес вырастает из другого. Мне нравилось браться за находящееся в упадке предприятие, приводить его в порядок, делать прибыльным, выпускающим хорошую продукцию и создающим рабочие места.

А в медиа-сфере меня заинтересовало не просто новое дело – это было в прямом смысле наше будущее. Я приобрёл несколько лицензий на частотный радиоресурс (тогда с мобильными операторами конкурировала технология WiMAX) и стал оператором и провайдером, то есть ушёл от чистых СМИ в техническое решение. У меня было восемь лицензий на семь областей Украины, что позволяло выстроить коридор от Крыма до Сумской области, российской границы. А потом случился кризис 2014 года, и все мои лицензии остались в Украине.

– Не жалеете?

– Конечно, нет. В 1992 году Крым и Севастополь с его героикой, богатейшими русскими военными традициями, формально оказался за границей России. Каждый камень помнит подвиги русских солдат – и почему-то Украина. Это вызывало жуткий диссонанс. Вот же он, Черноморский флот, вот история русской боевой славы! А её переворачивали с ног на голову, говорили, что этому флоту каких-то 300 лет, а вот казацкому украинскому – 500.

Честно говоря, я всегда верил, что Крым вернётся в Россию – не думал только, что это случится на моём веку. Но вот, повезло! Правда, вместе с Россией на полуостров пришли российские политические партии, и вот тут крымчан ждало разочарование.

– Почему и чем именно Вас разочаровали российские партии?

– Правила партийной деятельности не изменились. Деятели, которые заседали в украинском заксобрании и украинских партийных структурах – перепрыгнули в российские партии. Кто не смог зацепиться в правящей партии, вступил в парламентскую «оппозицию». Для них это не идея, не служение, а простой расчёт. Поменяли цвет как хамелеоны, но остались теми же партократами. Другая часть партийных функционеров – приезжие. Они не знают местной специфики и, к сожалению, не всегда желают её узнавать. Поэтому многие, в том числе и я, решили обождать и присмотреться – вдруг появится партия с незапятнанной репутацией и пониманием того, что нельзя плевать на палубу корабля.

- И такой стала Партия Дела.

- Да. Кто-то может сказать, что она представляет интересы в основном сельхозпроизводителей. И будет неправ. Её программа действительно приводит много примеров из этой отрасли. Это понятно, поскольку лидер партии Константин Бабкин опирается на то, в чём хорошо разбирается, а не судит обо всём сразу, не имея практического опыта. Я руководил разными предприятиями в разных отраслях. На мой взгляд, экономическая программа Партии Дела, очень продуманна, а главное – в ней нет вранья!

– Что вы имеете в виду?

– В стратегии Партии Дела есть конкретные, хорошо расписанные и хорошо обоснованные шаги. Как экономист я сразу вижу, когда декларируются какие-то красивые утопические термины, за которыми ничего не стоит. Конечно, какие-то моменты могут стать предметом дискуссии – например, введение прямого налогообложения. Для меня как для работодателя это удобно, но работник может возразить: почему я сам должен платить свои налоги? Также меня привлекло то повышенное внимание, которое партия уделяет развитию села.

Крым в первую очередь территория туризма и сельского хозяйства. Это – основа его экономики. И это понимает каждый житель Крыма. Поэтому хорошая продуманная программа в этой сфере (а у Партии Дела есть отдельная «Дорожная карта развития сельского хозяйства до 2020 года») здесь найдёт своих активных сторонников.

Источник: Журнал "Регионы России"