«Замороженная» граница

КПП «Зайцево» на линии разграничения ДНР и Украины

На крайнем по трассе Донецк — Мариуполь блокпосту ДНР за селом Еленовка прошел митинг протеста. На него собралось 700 человек. Они протестовали против невыполнения Украиной своих обязательств по «Минску-2» в целом и по поводу создания в пунктах пересечения линии противостояния логистических центров в частности.

Еленовка — это полупустое большое село рядом с Докучаевском на границе боев. Там мощный блокпост, что-то вроде таможни, и венчающий бетонные блоки яркий, покрашенный серебрянкой бюст Ленина. Корреспондент «Газеты.Ru» неоднократно хотел его сфотографировать, но тщетно: режимный объект с дисциплинированными бойцами и строгим порядком. От Донецка до Еленовки километров двадцать, автобусы в режимную полубезлюдную зону ходят нечасто. Сложно поверить, что 700 человек для протеста на пустой трассе приехали сами, скорее всего, их туда привезли, чтобы митинг могли запечатлеть журналисты.

Митинг в Еленовке — один из эпизодов «странной войны», что развернулась нынче в Донбассе. Некоторые еще называют ее «серой» из-за приверженности обеих сторон к действиям в «серой», ничейной зоне. В пятницу «Донецкое информационное агентство» сообщило об обстреле «боевиками Киева» поселка Водяное на юге области, отмечалось, что было выпущено 240 мин. Украинские СМИ тоже сообщили об обстреле 82-миллиметровыми минами Водяного со стороны позиций армии ДНР под Широкином.

Водяное — это дачный поселок под самым Мариуполем. Рядом с поселком Коминтерново, камнем преткновения последних недель. Коминтерново — это та же самая «серая» зона, поселок, где до войны жили 1,5 тыс. человек, а сейчас в лучшем случае пара сотен. Жизнь в «серой» зоне не сахар, руководство обычно бежит, школы в поселке не было и так, но амбулатория и аптека закрылись вместе с местной властью, и даже одно время не работали продуктовые магазины. Раньше люди из Коминтернова, как правило, работали в близком Мариуполе — до первых домов многострадального микрорайона Восточный отсюда всего 9 км.

При попадании в «серую» зону между позициями воюющих сторон оказываешься между линиями блокпостов, и даже подать документы на пропуск — большая проблема, не то что ежедневная дорога на работу.

Все работающие в итоге уехали жить к родне в Мариуполь, на месте остались в основном молчаливые пенсионеры при хозяйстве — патрули обеих сторон посещали Коминтерново регулярно.

И вот 22 декабря украинская сторона стала бить в набат: в Коминтерново зашла рота вооружённых людей с бронетехникой и начали окапываться! Следом губернатор Донецкой области Жебривський сообщил, что потеряна связь с жителями Водяного, и потребовал срочного вмешательства центральных властей.

«Там сотня дисциплинированных умелых бойцов с минометами, парой танков и восемью бронетранспортерами», — рассказывала на следующий день лидер общественной организации «Новый Мариуполь» Мария Подыбайло. Волонтеры, что снабжают армию, все всегда знают. От армии и от своих в поселках — все местные, все очень близко, у многих в Павлополе, Водяном, Коминтернове дачи.

Волонтерские организации быстро организовались, созвонились с заместителем миссии ОБСЕ на Украине Александром Хугом (он был как раз в Минске) и потребовали встречи с местными международными наблюдателями. На встрече потребовали срочно зафиксировать наличие техники в Коминтернове и нарушение, таким образом, договоренностей об отводе тяжелого оружия.

Миссия ОБСЕ с беспилотника зафиксировала гусеничные следы под поселком, но ехать в опасную зону отказалась: заминировано.

«Где заминировано? Туда каждое утра машина с хлебом ездит. И сегодня была! Одну женщину выпустили из поселка, она тридцать буханок молча приняла и ушла. Там все по подвалам сидят, боятся!» — говорит мариупольский волонтер Галина Однорог.

Наблюдатели ОБСЕ после долгих согласований таки выехали в Коминтерново и... ничего не обнаружили.

Украинцы до появления подразделения армии ДНР в Коминтернове зашли в Зайцево (поселок в «серой» зоне рядом с Горловкой), взяли Пищевик и Павлополь («серая» зона под Мариуполем) и провели громкую зачистку в Красногоровке (поселок — спутник Донецка). В последнем случае были арестованы по подозрению в участии в незаконных вооруженных формированиях 85 местных мужчин. Затем прошла показательная полицейская операция в украинской Авдеевке, видеоотчет о которой выложило в сеть местное областное УВД.

А в безлюдном Пищевике сейчас ударными темпами строят логистический центр. Зачем эти центры? Трудно понять. Их уже два построили — под Зайцевом и Новотроицком, и они толком не работают. Стоят торговые ряды в чистом поле, какие-то вагончики, все огорожено, и в несколько рядов для проверки въезжают машины, двигающиеся в обе стороны. Предполагалось, что люди из территорий, подконтрольных ДНР, будут сюда приезжать за покупками, попользоваться банкоматом и получать какие-то административные услуги.

Люди не поехали — продавцы за прилавки не встали, идея пока мертва.

Есть транспортная блокада (через блокпосты не проезжают автобусы), есть относительный паритет цен в Донецке и Мариуполе, если считать по реальному курсу похудевшего рубля и гривны, и есть очевидное нежелание продавцов рисковать жизнью в месте, где иногда стреляют.

Зачем строят? Есть договоренность в Минске! Зачем захватывают поселки в ничейной зоне? Тут уже много версий.

На большое наступление ни одна из сторон не способна из-за очевидного паритета сил и хотя бы внешнего соблюдения «Минска-2». В ситуации, когда невозможно большое наступление, захват «серых» поселков не имеет никакого военного значения. Украинцы выстроили дорогостоящие взводные опорные пункты (ВОП) по всей линии разграничения. В чернозем зарыто стали и бетона на 3 млн гривен в каждом из 300 случаев ВОП (каждый на 70 га сельскохозяйственных угодьий), потом все это было оборудовано для зимы. При этом вечерами на трассе все время нарываешься на грузовики с аккуратно порезанными бревнами — для блиндажей и дров. Все это очень дорогостоящее хозяйство. Передвинуться на километр-другой в чистом поле, чтобы строить капитальные позиции заново?

Захват поселков нужен по внутриполитическим причинам: общество должно знать, что власть работает, а армия не должна «ржаветь».

Разговоры с бойцами по обе стороны дают одинаковый результат. Ополченец Сергей, повоевавший в «Востоке», «Оплоте» и мотострелковом батальоне, державшем оборону под Широкино, снова в Донецке. «Ушел из армии! Невозможно так. Холодно, по колено в грязи, еду подвозят неритмично, и полный запрет на открытие огня! — рассказывает он. — Невозможно так воевать, в качестве мишеней! А нас всех в обязательном порядке на контракты стали переводить, пришлось делать выбор».

Примерно такие же рассказы и украинских бойцов регулярной армии. Разве что они не могут уйти, они призваны: кто на год, кто на полтора, и каждый знает свой срок демобилизации.

Но сентябрь и октябрь обнажили простую истину: если есть политическая воля, эффективный контроль над режимом прекращения огня оказываются в состоянии жестко выдерживать обе стороны.

Когда в декабре каждый день на отдельных участках отдельные группы начинают перестрелки и появляются одиночные танки и минометы, значит, так нужно.

Обе стороны пытаются свалить вину за невыполнение «Минска-2» на противоположную сторону. И очень многие по обе стороны уверены, что «Минск-2» реализован не будет.

В этом ключевая причина и приводные ремни локальных обострений на востоке Украины. Здесь все уверены, что грядут не выборы по специальному закону и передача границы под контроль Украины, а заморозка ситуации на годы.

Источник.