Турецкий реваншизм. Эрдоган строит новую Османскую империю

Стратегическая трансформация

С географическим положение Турции повезло как никому, наверное. С одной стороны, страна соединяет собой Европу и Азию, а с другой имеет выход сразу к четырем морям. Во многом, именно от политического и военного благополучия в этом государстве зависит спокойствие в Черноморском регионе, Ближнем Востоке и Средиземноморье. Однако, сейчас Турция коллективным Западом откровенно рассматривается государством «второго сорта», что очень болезненно воспринимается как руководством страны, так и большинством населения. Примечательно, что первые ростки амбициозного возрождения Турции появились в период распада Советского Союза. Именно в это время президент Озал сказал: «Тюркский мир станет доминирующим фактором на евразийском пространстве от Балкан до Китайской стены».

Турки не чурались поддерживать сепаратистов на российском Кавказе, а также налаживали прочные связи с бывшими республиками СССР, порой в пику России. В начале 90-х годов в Турции появилась «магнетическая» концепция, в соответствии с которой страна рассматривалась в качестве центра притяжения бывших союзных республик. Не забывали в 90-е годы турки и о Западе (все-таки страна относится к блоку НАТО), периодически напоминая о себе просьбами о вступлении в различные структуры (прежде всего, в Евросоюз). Но с началом 2000-х все постепенно стало меняться. На политическом фронте появился крымский татарин по происхождению и премьер-министр Ахмет Давутоглу, который сочинил знаковый труд «Стратегическая глубина». Именно с его появлением в стране вспомнили, что когда-то Турция была мощной державой, у которой в начале XX века всё отобрали. Так и появилось главное политическое и идеологической течение в стране – «неоосманизм» («Yeni Osmanlicilik»). Фундаментом "нового османизма" является четыре принципа: крови, османского мышления, почвы и языка. Кровь и язык – это внимание и ориентация, прежде всего, на тюркские народы.

Почва и османское мышление переводят вектор внешней политики государства на новый уровень, ориентированный на бывшие территории Османской Империи и близлежащие государства. Предполагается включить все экономические и политические ресурсы для вывода Турции в надрегиональные лидеры. При этом руководство непрозрачно намекает, что в случае чего возможны и более решительные сценарии решения проблем. В пример можно привести закрытие Турцией границы с Арменией, поддержку боснийских мусульман, признание Косово, экономически невыгодная вражда с Израилем, уничтожение российского самолета Су-24, а также силовая операция на сирийской территории.

Имперские амбиции

Современная Турция при Эрдогане движется по типичному имперскому пути развития, связанного с активной военно-политической экспансией, которая в ряде случаев откровенно напоминает реваншизм. Все достаточно просто – для модернизации по имперскому пути требуются серьезные ресурсы, которых у Турции нет. Во многом, это связано с охлаждением отношений с США и Евросоюзом (особенно после попытки госпереворота 2016 года), а во многом из-за неэффективной внутренней экономической политики Эрдогана. Все силы брошены на внешнюю политику, расширение регионального (и даже глобального) влияния и доступ к энергоресурсам. Важным звеном такой работы становится идеологическая обработка турецкого населения, которому открыто говорят, что без внешних экспансий хорошей жизни не будет. Ситуация зашла настолько далеко, что если сейчас вдруг к власти придет оппозиция, то для смены курса придется выждать несколько лет – население не поймет внезапного отступления от заветов великого Эрдогана. Большую тревогу должен вызвать поворот идеологии правящей Партии справедливости и развития от курса умеренного исламизма к откровенному исламскому фундаментализму. И с каждым годом в это течение втягивается все больший процент населения нашего южного соседа. Постепенно в повседневную жизнь когда-то светской страны возвращаются исламские обычаи, развивается религиозное образование, расширяется влияние улемов, шейхов и джамаатов как в центральном, так и в региональном управлении. Для турков создается общественное мнение о том, что новая Турция Эрдогана достойна стать лидером в мусульманском мире как минимум своего региона.

Экономическая составляющая внешнего влияния также играет немаловажное значение в имперской модели развития. Инвесторы из Турции не просто вкладывают немалые средства в близлежащие государства и регионы, но и создают некие лоббистские группы, оказывающие влияние на общественное мнение и руководство. Самыми важными объектами влияния являются Центральная Азия, Азербайджан, Грузия, Украина, молдавская Гагаузия, Косово, Босния и Герцеговина, Македония, а также российский Татарстан и Крым. Создается Тюркское содружество государств (Тюркский совет), которое пытаются позиционировать как аналог Европейского союза для Казахстана, Узбекистана, Азербайджана и Киргизии. Это так называемая «мягкая сила», целью которой является экономическая и политическая зависимость близлежащих государств, к которым позже можно предъявить территориальные претензии и, наконец, вернуть себе утраченные ранее регионы.

Появляются откровенные вассалы Турции, открыто говорящие: «Турция – это Косово. Косово – это Турция». Слова принадлежат министру иностранных дел Косово Хашиму Тачи. С Азербайджаном ситуация схожа – там в ходу выражение «одна нация, два государства». Страны Леванта и Магриба также не отказываются от своеобразной турецкой помощи, не осознавая до конца, к чему это может привести. Не считают невозможным в турецком правительстве и приобретение новых земель, которые никогда ранее не принадлежали османам. Так, российские спецслужбы вовремя и решительно пресекли слишком рьяную деятельность турецких некоммерческих организаций в поволжском регионе. Активисты Партии справедливости и развития открыто называют себя «Osmanli torunu», то есть «наследники Османской империи». Такие реваншистские настроения умело маскируются упоминаемой ранее идеологией «мягкой силы».

Но в 2011 году эта «мягкая сила» вдруг стала вполне себе «твердой» на волне массовых беспорядков в Сирии. Эрдоган неожиданно понял, что его шанс настал, Асад вот-вот падет, и большой кусок сирийской территории вполне может стать частью Турции. Прикрываясь идеями защиты мирного туркоманского населения, а также созданием коридора для беженцев, турки резко усилили военную активность в регионе. Во многом именно Турция вместе с Саудовской Аравией и Катаром создала мощное сопротивление официальной власти в Сирии. В итоге особо ничего хорошего не получилось, а вот перспектива создания курдского квазигосударства около границы стала вполне себе возможна. И тогда в ход пошла боевая техника в рамках операций с красивыми наименованиями «Щит Ефрата» и «Оливковая ветвь».

Денег на армию нет

Без мощных вооруженных сил турецкому руководству не приходится рассчитывать на эффективную имперскую политику. А вот с этим сложности. С американцами поругались из-за Гюлена и С-400, что негативно сказалось на экономической ситуации (хотя окончательно рвать все контакты США, все-таки, не будут из-за базы Инджирлик). Централизация власти и экономики также особых благ не приносит – в стране растет безработица, уровень жизни населения ожидаемо снижается. В итоге, на 2019 год военный бюджет урезан до 8,3 млрд долларов, в то время как годом ранее было 11,1 млрд. Упал и качественный уровень подразделений - в 2018 году уволили более 6,2 тысяч офицеров, заподозренных в подготовке государственного переворота в 2016 году. Но и в таких условиях турецкое руководство планирует модернизировать свои вооруженные силы уже к 2033 году. Что же включает программа перевооружения и реформирования?

Прежде всего, это создание высокомобильных сухопутных подразделений и повышение амфибийно-десантных возможностей военно-морских сил. Для этого будут сокращать численность сухопутных сил, одновременно оснащая их новейшей техникой, а также вводить в строй ежегодно один-два танкодесантных корабля типа «Анадолу». Важное значение имеет создание ударных бригад коммандос, заточенных на ликвидацию курдского сепаратизма и активный выход за пределы Турции в Ирак и Сирию. Планируется после тяжелых танковых потерь в «Щите Ефрата» и «Оливковой ветви» срочно обновить парк бронетехники. Для этого ускоряют принятие в строй долгожданного «Алтая».

В начале мая 2019 года на воду был спущен первый универсальный десантный корабль L400 "Анадолу", построенный по заказу военного ведомства Турции

Примечательно, что для ВВС страны отводится, по сути, второстепенная роль огневой поддержки наземных тактических групп в конфликтах малой интенсивности. Поэтому в планах лишь модернизация и закупка C-130 и А-400М. Возможно, именно поэтому турки так легко перенесли отказ от F-35, а перспектива покупки российских Cу-57 может быть лишь демонстративной политической акцией для собратьев по НАТО.

Концепция реваншистской «мягкой силы» во многом загоняет Турцию в экономический и политический тупик, который может вызвать у руководства непредсказуемые конвульсии, аналогичные атаке на российский Су-24. Остается только надеяться, что Эрдоган и его окружение помнят причины, почему Османская империя превратилась в современную Турцию.

Евгений Федоров