Крым — счастливчики или пленники «царства террора»

Фото: Алексей Павлишак/ТАСС

Пояснение от автора: Изначально этот материал был написан мной для американских читателей и предложен целому ряду американских периодических изданий, которые регулярно публикуют материалы, посвященные «положению жителей Крыма», социально-экономическим проблемам полуострова и ситуации в Крыму после «аннексии» его Россией. Как и следовало ожидать, ни одно из американских изданий не опубликовало данный материал, в котором высказывается точка зрения, отличная от официальной позиции американской администрации.

Последние проведённые Западом опросы общественного мнения, наблюдения официальной французкой миссии по выявлению обстоятельств, а также мои собственные наблюдения за 2 прошедших лета моих путешествий по Крыму явно противоречат официальному представлению Крыма как «царства террора». Я не какой-нибудь поверхностный, случайный наблюдатель. Свободно говоря по-русски, благодаря более 30 годам деятельности, связанной с Россией, довольно глубоко понимаю историю и культуру как России, так и бывшего СССР. Кроме того, внимательно слежу за освещением событий со стороны российских СМИ. То, что Запад считает любые сведения, полученные от россисйких СМИ пропагандой — само по себе является опасной пропагандой. Запад, или скорее Госдеп, вправе иметь собственное мнение, но с фактами, как говорят в России, у них «полный швах».

Исторически говоря, Крым был неотъемлемой частью России задолго до объявления США своей независмости. — до тех пор, пока Хрущёв, в то время украинский глава СССР, не подарил его тогдашней Украинской Советской Социалистической Республике. Подарок этот был сделан не только вопреки желаниям преимущественно русского населения Крыма, но и в прямом нарушении конституциии СССР. До 1991 года, непреднамеренный ущерб был ограничен, так как Украина оставалась автономной республикой в составе СССР.

Чтобы понять отношение русских к Крыму, значение этого места для России, надо только представить себе те сотни тысяч жизней, отданные в постоянной борьбе с иностранными захватчиками: Турками в 18−19 вв., Франко-Англо-Турецким союзом в середине 19-ого века (увековеченой поэмой Лорда Теннисона — «Атака лёгкой бригады»), и Нацистами во время второй мировой войны. Путешествуя по Крыму, вы встречаете повсюду памятники и кладбища, посвящённые не только русским, но и французским, и английским павшим солдатам. Впрочем, не украинским. Русские — не украинцы — соответственно чтят Севатополь — эпицентр всех тех сражений, как особое место боевой славы. Чтобы оценить степень страдания и количество жертв, вспомните Перл Харбор, Аламо, и 11-ое сентября, и умножите в сотни раз. (Это я говорю американцам, своим согражданам, чтобы они поняли и ощутили, о чем идет речь).

Бомба замедленного действия была заложена в 1991-ом году с развалом СССР, когда Крым — опять при полном пренебрежении к чаяниям всё ещё преимущественного русского населения (или, как мне высказались все местные, — «нас ещё раз предали») — оставили в составе новоиспечённого государства Украина. Украина в свою очередь усугубила положение тем, что отменила давнишний автономный статус Крыма, подставив русское население под крайне централизованное украинское правление. Представьте, какая была бы реакция, если в один прекрасный день жители Техаса узнали, что впредь, все их чиновники и представители будут назначены, или хотя бы одобрены, Вашингтоном.

В свете всего этого, события марта 2014 не должны были бы удивить трезвомыслящего, сведущего наблюдателя. Запад, как это водится, стал утверждать, что Россия применила вооружённые силы, чтобы незаконно захватить Крым, а затем, «под дулами автоматов» принудить местное население проголосвать за воссоединение с Россией. В конце июля 2015 (после моего возвращения) Госдеп США издал если не указ, то очень строгое предупреждение американским гражданам воздержаться от поездок в Крым, и посоветовал тем, уже находящимся там, немедленно покинуть Крым. Это Гостеп оправдывает тем, что текущее правительство держится лишь благодаря массовому вооружённому подавлению местного населения. От моих личных наблюдений, с большим трудом могу себе даже представить необходимость подавления местного населения, не только состоящего из 65% русских, 23 года томившихся в «плену» централизованного Киевского управления. Тем более, если принять во внимание то, что «настоящие» украинцы там от силы составляют 15% населения, т. е. столько же, сколько Татары, ещё одно национальное меньшинство, так же недовольное внешней Киевской властью.

Где бы я ни находился в Крыму, я видел весёлые, довольные лица — по-настоящему счастливые воссоединением с исторической родиной. Меня постоянно приветствовали улыбками — что очень необычно для России, где смотрят, мягко говоря, искоса на вечно, и по-дурацки (по их мнению!) улыбающихся американцев. То, что я видел, чувствовал и переживал, напомнило очень раскованный, свободный «Южный» образ жизни и гостеприимство — а никак не «вооружённое подавление».

Блистали своим отсутствием вооружённые солдаты и военная техника. На самом деле, даже наблюдалось относительное отсутствие даже сил местного правопорядка. С учётом моей явно американской внешности, основываясь на обвинениях чиновников США, все эти подавленные, несчастные люди — бедняги — должны были бы бросаться на меня с жалобами, делясь со мной многочисленными неприятными личными переживаниями. Напротив, содержание их со мной общения было: «Передайте, пожалуйста, Вашему правительству — мы в полной бесопасности, мы счастливы, пожалуйста, прекратите нас наказывать, оставьте нас в покое». Кроме того, местные власти не принимали никаких мер для контроля надо мной. Я никогда не чувствовал себя безопасней или более желанным гостем — даже, или особенно, будучи американцем.

В экономическом плане не наблюдалось никакого недостатка ни в товарах, ни в продовольствии. Кроме того, частые пробки на дорогах вне периода час-пик и хорошо одетые люди также не очень-то стыкуются с байками о каком-то обеднении населения или экономическом обвале. На самом деле, я легко могу представить себе, как население Украины завидует их бывшим согражданам — ведь там идёт полномасштабный провал экономики, и страна держится на плаву лишь при огромных, постоянных «вложениях» денег в виде кредитов от Запада.

Этим летом я также пообщался с представителями местной СМИ: журналистомАлександром Макарём с 1-ого Крымского телеканала, ведущей новостей с другого телеканала и Ольгой Апанасовой — журналисткой местного сетевого издания. Несмотря на их относительную молодость и «местный» статус, их профессионализм, восприимчивость, и широкое знание мировых событий вполне сравнимо с их зарубежными коллегами на национальном уровне.

Моя наиболее познавательная, пожалуй, беседа состоялась с г-жой Еленой Маркиной, весьма опытной, сообразительной управляющей Первым Севастопольским телеканалом. Будучи из того же поколения, как я — т. е. вторая половина холодной войной, г-жа Маркина имеет не только продолжительный опыт работы в СМИ, но и является настоящим знатоком жизни и истории Крыма. От неё я узнал, что обращения или ходатайства о воссоединении с Россией начались отнюдь не в 2014-ом году, а сразу же после злополучного развала СССР — не случайно, что Киев тогда же и жёстко приказал заменить русский язык украинским в вещании её телеканала. Смело отказавшись исполнять приказ, г-жа Маркина просто следовала правилам свободного рынка (ну и здравого смысла!). Для её потребителей — зрителей, русский язык остаётся по сей день родным — или основным, включая не только татарское меньшинство, но и украинцев. В ещё одном акте гражданского мужества, в январе 2014 года, г-жа Маркина рискнула показать в эфире бесспорно не мирных протестующих Майдана — ту ярость и жестокость уличной толпы, швыряющей сотни бутылок с зажигательной смесью и применяющей мелкокалиберное оружие, поджигающей здания. Г-жа Маркина любезно приняла мои запоздалые — и не без доли иронии- поздравления с честно заработанным ордером на арест из Киева.

Закончила она просьбой передать такие её мысли: «мы счастливы быть гражданами России, у нас снова есть РОДИНА, мы ее любим и верим нашему Президенту. За то время, когда мы вернулись домой, много произошло очень позитивных изменений, а те трудности, которые мы получили в связи с необходимостью адаптироваться в новое законодательное поле — они очень незначительные и мы их легко преодолеем».

Всё, что я могу к этому добавить — это то, что Крым также немного — временно — страдал в связи с «наказаниями» Киева: полного перекрытия реки — главного источника водоснабжения для полуострова, и периодического отключения доставки электроэнергии. Несмотря на то, что Киев без устали обзывает Россию «агрессором», Россия никогда не прибегает к таким жестоким мерам относительно Украины. Очень досадно Киеву, что Россия очень своевременно справилась с обоими этими вызовами, зато местные жители прямо в восторге…

В заключение, пока действия и побуждения русских кажутся совершенно ясными и благоразумными, я в замешательстве и не в состоянии понять противоречащие здравому смыслу и вводящие в заблуждение предупреждения об опасностях в Крыму. Либо это всё основано на «плохой разведке» — и ей родни невежестве. Либо, и намного хуже — это жалкая попытка предостеречь среднего американца выяснить для себя правду. Ни одно из этих объяснений не предвещает мира в нашем будущем.

Стефен Эберт