Не надо Киеву штурмовать Крым. Это всегда плохо кончается

Фото: Zuma /ТАСС

Процесс печально знаменитой «декоммунизации» украинской армии нынешний Киев победно завершил. Теперь власть торопливо проводит новый этап идеологической перенастройки своих военных: с ног на голову переворачивается прежний пантеон воинской славы. В непростой и противоречивой истории страны режим Петра Порошенко усиленно выискивает новых героев для своих защитников. Главный критерий один — чтобы новые идолы в погонах не имели ничего общего с советским прошлым Украины. А еще лучше — чтобы хоть как-то и хоть где-то повоевали бы с Россией или с Советским Союзом.

19 августа 2017 года «СП» уже писала о том, что указом президента Порошенко украинской 72-й отдельной механизированной бригаде торжественно присвоено наименование «Черных запорожцев». Для тех, кто не в курсе, какое историческое наследие отныне велено чтить бригаде: речь о петлюровском так называемом «1-м конном полку Черных запорожцев». За невиданную жестокость его головорезов и свои, и чужие называли «демонами гражданской войны».

Теперь, кажется, настала очередь морской пехоты Украины перелицовывать боевые знамена. В нынешнем месяце как раз исполняется весьма знаменательная и очень многозначительная с точки зрения сегодняшнего Киева дата. Местная пресса заранее полна восторгов: «Панове, не горюйте, ровно сто лет назад, в апреле 1918 года, наши войска уже брали штурмом Крым! На тот незабываемый приступ их вел украинский полковник Болбачан. Почему бы чудесный подвиг не повторить и нам, наследникам боевой славы „лызаря“ Болбачана?»

Чтобы претензии на новое покорение солнечного полуострова выглядели повесомей, в Киеве набирает силу идея явно с намеком: присвоить имя «освободителя Крыма», командира 1-й Отдельной Запорожской дивизии армии УНР Петра Болбачана одному из подразделений морской пехоты Украины. А на боевом знамени дислоцированного в Одесской области отдельного реактивного артиллерийского полка ВМСУ золотом вышить имя Олексы (Алексея) Алмазова, бывшего начальника Запорожского конно-егерского артдивизиона той же дивизии, а затем — генерал-хорунжего армии Украинской Народной республики.

О каком столетней выдержки победном походе украинских войск на Крым идет речь? Кто такой полковник Болбачан, которого в наши дни некоторые киевские издания в патриотической запальчивости называют даже незаслуженно забытым национальным «военным гением»? Кто такой другой украинский «победитель большевиков» — артиллерист Алмазов? Ничего этого в России, уверен, не знает почти никто. Поэтому, полагаю, есть смысл поподробней вникнуть в то, что на самом деле происходило весной 1918-го на земле благословенной Тавриды.

Справедливости ради отметим сразу: упомянутые персонажи в свое время действительно были храбрыми и умелыми кадровыми офицерами Русской Императорской армии. Оба на российско-германском фронте кровью заслужили свои ордена в годы Первой мировой войны.

Болбачан до 2016 года воевал в полковой разведке, не раз тайно пробирался на территорию Австро-Венгрии. Награжден орденами Святой Анны 2-й и 3-й степеней с мечами и бантом, орденом Святого Станислава 2-й степени с мечами и рядом медалей. Из-за тяжелого ранения переведен на тыловую должность. Революцию 1917 года в чине капитана встретил в должности командира обоза 10-й пехотной дивизии.

Его будущий соратник Алмазов в 1907 году окончил Михайловское артиллерийское училище в Санкт-Петербурге. В Первую мировую войну командовал сначала батареей, а затем дивизионом тяжелой артиллерийской бригады. За отличия в боях награжден орденом Святого Георгия 4-й степени и орденами Святого Владимира с мечами и бантом всех четырех степеней.

Словом — перед нами блестящие фронтовые послужные списки. Какими злыми ветрами этих боевых офицеров после революции занесло в Киев? В данном случае, это неважно. Важно, что занесло. И уже там они приняли решение бороться с большевиками, только что подписавшими позорный Брестский мир, теми способами, которые предоставила им судьба. А именно — вступить в войска Центральной Рады, созданные Симоном Петлюрой. Драться с красными — вот уж поистине трагический для русских фронтовиков-орденоносцев поворот судьбы! — пришлось сидя в одном окопе с немцами. У германцев, естественно, в этой войне были свои политические и военные цели. Но тем, кто тогда формально, под неусыпным надзором Берлина, правил в Киеве, казалось, что они сумеют и Германию обвести вокруг «самостийного» пальца.

Что важно: даже в те смутные годы Украина далеко не сразу заявила о своих претензиях на Крым, пребывая в уверенности, что полуостров — это исконно российская территория. Во всяком случае, в июне 1917 года Центральная Рада издала свой Первый универсал. В соответствии с этим документом, тут же признанным сидевшим в Санкт-Петербурге Временным правительством Александра Керенского, говорилось, что УНР состоит всего из четырех малороссийских губерний — Киевской, Черниговской, Подольской и Волынской.

Но уже в ноябре того же года «самостийники» под революционный шумок захотели прихватить намного больше окрестного народу и землицы. А именно — не четыре, а пять малороссийских губерний. А к ним «до кучи» и четыре новороссийских (всего — Киевскую, Подольскую, Волынскую, Черниговскую, Полтавскую, Екатеринославскую, Харьковскую, Херсонскую и Таврическую). Об этом раззадорившиеся от кружившего головы на просторах бывшей Империи безвластия новоявленные вожди Украины из Центральной Рады записали в своем Третьем универсале.

Но заметьте: даже в этой бумаге только народившаяся квазиреспублика значилась хоть и с Таврическая губернией за пазухой, но без Крыма. Полагаю, даже тогда в Киеве понимали, что никто Крым им так запросто не отдаст. Более того, при подписании Брестского мира с Германией, Австро-Венгрией и их союзниками Киев официально отказался от претензий на Крым и Черноморский флот.

Однако политический аппетит во время той гражданской войны просто не давал Киеву ни есть, ни спать спокойно. Уже 18 января 1918 года в этом городе был принят «Временный закон про флот Украинской Народной Республики» согласно которому суда и корабли флота бывшей Российской империи на Черном море провозглашались собственностью УНР.

Да-да, практически было провозглашено ровно то же самое, что спустя 74 года, в 1992 году, в том же Киеве насчет Черноморского флота попытается провернуть первый президент Украины Леонид Кравчук. Как мы теперь знаем, ни в первый раз, ни во второй с флотом у «незалежников» ничего не получится. Но исторические параллели просто поразительные. И не только эта. Но об этом далее.

Впрочем, в начале 1918 года и у Берлина были свои виды на Крым. На полуостров Германия двинула мощный 52-й экспедиционный корпус генерала Роберта фон Коша. Противостоять трем немецким дивизиям (217-й и 212-й пехотным и 15-й ландвера) и двум баварским кавалерийским бригадам было, по сути, некому.

Советская Социалистическая республика Таврида, провозглашенная в Крыму буквально пару недель назад, 19 марта 1918 года, была охвачена хаосом, смутой и восстаниями, спровоцированными массовыми изъятиями у населения излишков продовольствия.

Тем не менее, военно-морской комиссариат республики, возглавляемый коммунистом Юрием Гавеном (Яном Дауманом) совместно с располагавшимся в Севастополе областным военно-революционным штабом разработал план обороны Крымского полуострова. Началась спешная мобилизация хоть каких-то сил для противостояния неумолимо приближавшимся немцам.

Второпях формировались полки и отряды из революционно настроенных добровольцев и матросов Черноморского флота. В итоге оборону на Перекопе заняли совершенно необученные полупартизанские формирования красных: Балаклавский коммунистический отряд, отряды моряков, три батальона пехоты, кавалерийский полк в составе 500 кавалеристов с тремя пулеметами и шестью пушками, партизанский кавалерийский отряд в количестве 154 сабель. Еще интернациональный отряд из 200 китайцев, вооруженных исключительно винтовками.

Ну, и далее — по мелочи. Вот как собравшееся со всего Крыма войско выглядело по воспоминаниям одного из участников обороны: «Стоял наш отряд на Турецком валу. Здесь были, в основном, севастопольские матросы с примесью евпаторийских, ялтинских, судакских и керченских рыбаков. Весь отряд сидел на тачанках. Каждые три тачанки находились под командой конника. Это считалось взводом. Таких тачанных взводов у нас было 9… Наш отряд по справедливости считал себя многочисленным и превосходно оснащенным».

Это, напомню, против трех регулярных и прошедших войну германских дивизий и двух кавалерийских бригад генерала фон Коша. Всего у немцев - порядка 30 тысяч солдат и офицеров.

Что ж удивительного, что в погоне за легкой добычей к марширующим на Крым оккупантам спешно и безбоязненно присоединились и «самостийники»? А именно — 1-я Запорожская дивизия полковника Болбачана. По подсчетам современных киевских историков, только в ее составе было более 9 тысяч штыков и сабель, 12 бронемашин, три полевые и одна гаубичная батареи, а также два бронепоезда. Те же историки утверждают, что переданный Болбачану из столицы секретный приказ гласил: «Опережая немецкие войска, занять полуостров и установить там украинскую власть».

В данном случае ссылок на документы не приводится, но — поверим. Потому что дальнейшие события это подтверждают. Болбачан явно попытался действовать без оглядки на фон Коша.

18 апреля части 1-й Запорожской дивизии без помощи немцев взяли Мелитополь, захватив там крупные склады продовольствия и оружия, автомобили, самолеты и моторные катера. Затем двинулись к крымскому перешейку.

К позициям красных «запорожцы» подошли всего через сутки. Прикинулись отступающими красноармейцами. Затем внезапно забросали жидкие окопы дезорганизованного противника гранатами и тем проложили путь подошедшему бронепоезду. 22 апреля ворвались в Крым. Еще через два дня, практически не встречая сопротивления, части Болбачана вошли в Симферополь.

Вот как раз до этого момента сегодняшние киевские летописцы «славного первого крымского похода» рассказ ведут с удовольствием. А дальше — скупо. Потому что в Симферополе героизм болбачанцев резко окончился. Генерала фон Коша возмутило самоуправство союзников. Его части окружили 1-ю Запорожскую дивизию и предъявили ей позорнейший ультиматум: оружие, транспорт и имущество сдать и налегке убираться вон — на материк.

«Крым — не Украина», — задолго до российских «вежливых людей» объяснил ошарашенным «запорожцам» германский генерал. Мол, в Брестском договоре так и сказано, извольте выполнять. И только что пинка не дал напоследок. В том числе и, увы, «украинскому военному гению» полковнику Болбачану.

Как и следовало ожидать, украинская дивизия покорно запылила прочь, снова под Мелитополь. Без единого выстрела, хотя, наверное, и недовольно ворча.

Их потомки с такими же «трезубами» на кокардах проделают тот же обидный для них путь в 2014 году. И это еще одна очень красноречивая, на мой взгляд, но важная политическая параллель тех и недавних событий.

Нет, ребята. Прав был генерал фон Кош: «Крым — не Украина». Хотя вкладывал чванливый немец в эту короткую фразу совсем иной смысл, чем мы.

Кстати, сам «украинский военный гений» Болбачан тоже кончил плохо. После набега на Крым он дорос было до поста командира Запорожского корпуса. Однако в январе 1919 года Болбачана обвинили в сдаче Харькова частям Красной армии и арестовали. Потом выпустили и через несколько месяцев снова арестовали. На этот раз — по обвинению в подготовке государственного переворота. 28 июня 1919 года после жестоких пыток по приговору военно-полевого суда бывший полковник был расстрелян своими на станции Балин (теперь — Дунаевский район Хмельницкой области).

Сергей Ищенко