Осквернители могил и памяти

Ровно за месяц до Дня Победы в сети появилось видео (в конце поста), как пятигорские подростки играют в волейбол прямо на Мемориале воинской славы героев Великой Отечественной войны. Примерно в то же время в Буденновске того же Ставропольского края три молодых обалдуя пришли ночью к вечному огню погреться, и один из них справил малую нужду прямо на памятник. 

В Буденновске, где был осквернен памятник, возбуждено уголовное дело по ст. 244 УК РФ (надругательство над телами умерших и местами их захоронения, совершенное группой лиц), которая предусматривает до пяти лет лишения свободы. Здесь братская могила — 28 апреля 1985 года у памятника состоялось перезахоронение останков тех, кто погиб в период оккупации города немецко-фашистскими захватчиками.

Всех троих уже вычислили и поймали, они дают признательные показания.

В Пятигорске, где подростки играли в волейбол на Мемориале воинской славы героев Великой Отечественной войны, могил нет. Поэтому дело, насколько я понимаю, может быть только административным.

В информации, на которую мне прислали ссылку, предлагают судить преступников, чтобы «манкурты получили максимально возможный срок». Возмущены жители обоих городов, а жители Буденновска требуют покарать осквернителей по всей строгости закона. И понять их нетрудно. 

Но все же я против уголовного наказания. Даже несмотря на то, что оно, вероятно, будет. Честно говоря, я вообще не знаю, что было бы правильным. Хотя и не возражал бы против еще одной меры — «фото этой троицы выложить в открытый доступ». И вот почему.

С моей точки зрения, преклонение перед памятью — не обязанность, а потребность. Заставить относиться с почтением к павшим невозможно, и уж тем более невозможно изменить человеческое нутро, посадив нарушителя в тюрьму. Нравственность — это вообще неизмеримая категория. Ни деньгами, ни килограммами, ни тюремными сроками.

На роликах видно (второй по понятным причинам не размещаю), что это не акции протеста. Вот как раз с акциями протеста все понятно: человек идет на преступление сознательно. То есть, все еще хуже: подростки не осознают, что творят. Мы с вами не нашли нужных слов, чтобы их проняло. Я не нашел, вы не нашли, родители, учителя. Общество не нашло.

Дело ведь не в скрытых камерах, которых они должны бояться. И уж точно не в наказании, которое может последовать. Бояться они должны того, что сидит в любом нормальном человеке и мешает творить подлости. Какой-то несгибаемый стержень внутреннего табу. 

И, разумеется, должен быть воспитан страх перед общественным порицанием. Что их же сверстники или одноклассники не подадут им при встрече руки. А они подадут, да еще, возможно, выразят восхищение героям роликов. И мы все об этом знаем.

Одна надежда: когда повзрослеют, поймут, какими жестокими и безнравственными они были в молодости. Ну а на что еще надеяться — на перевоспитание в колонии, что ли?

Павел Шипилин