О гастрономической оппозиции

Первые истерики про ужасную российскую еду и вкусные и полезные украинские продукты начались сразу после присоединения Крыма. С завидной регулярностью тогда стали появляться посты, полные тоски по украинской молочке, колбасам и даже хлебу. Потом пришли санкции и контрсанкции и мы узнали, какое количество россиян не мыслят своего существования без хамона и пармезана.

Вообще, за период с 2014 года выяснилось, что определённая часть наших граждан живет исключительно для того, чтобы есть. И потому отсутствие какого-то одного вида сыра с определенным оттенком благородной плесени ими воспринимается едва ли не в качестве геноцида. Ответственность за который лежит сами знаете на ком.

Миллионы пассажиров российских маршруток регулярно рыдают над полными трагизма историями о том, как гастрономическим диссидентам, рискуя жизнью, проходится регулярно совершать полные риска и опасностей рейды по завозу качественных продуктов из-за границы на территорию РФ. Этими шпионскими романами наполнена практически вся лента оппозиционных либералов, которые вынуждены заедать свою тоску о свободе исключительно итальянскими сырами и финским сервелатом. Особо затравленных спасает только расово правильный испанский хамон, без которого они становятся в один ряд с жертвами голодомора и находятся на грани выживания.

Попытки изучить ассортимент отечественных прилавков они воспринимают, как издевательство и личное оскорбление. Однако, силы для борьбы откуда-то черпать нужно, потому, превозмогая отвращение и заглушая в себе внутреннего гурмана, они все же заставляют себя зайти в «Азбуку вкуса» и найти что-то более-менее соответствующее их потребностям.

На самом деле это несчастные люди. Главная проблема которых заключается в том, что они готовы съесть любой пластилин, лишь бы на нем стояла импортная маркировка. А ещё они не хотят или не умеют готовить. Потому и стенают сегодня об утраченной на неопределенный срок грузинской кухне, забывая упомянуть, что все то же самое можно если не приготовить, то заказать в любом грузинском ресторане в своём родном городе.

С другой стороны, просто взять и признать, что в Сочи жарят не менее вкусный шашлык, а в Крыму не менее сочные чебуреки, чем в Тбилиси, что Краснодарский хамон воняет так же, как испанский, что сделанный в Подмосковье сыр ничем не уступает французскому, а вологодское сливочное масло вкуснее швейцарского, - для них означает предательство. Своих идей и лозунгов, согласно которым в России нет ничего хорошего. Более того, как только они похвалят отечественный продукт, производителя или даже рецепт приготовления тирамису в ресторане своего города, они тут же растеряют свою многочисленную аудиторию из адептов секты свидетелей благородной белой плесни, вывести которую можно исключительно в регионе Иль-де-Франс, но никак не под Псковом.

Собственно, в этом и кроется комизм и трагизм ситуации, заложниками которой являются те, кого пытаются спровоцировать на бунт с помощью рассказов о том, как бесконечно бессмысленна жизнь, не наполненная запахом пармской ветчины и звуком ножа, разрушающего идеальную форму бруска настоящего пармезана.

Все же разговоры о тюлечке, хаотично разбросанной по ломтю бородинского и наспех присыпанной зелёным лучком, о картошке в мундире, которую прямо руками нужно окунать в подсоленное подсолнечное масло, сдобренное чесноком, о тарелке дымящихся щей и только что извлеченной со сковородки котлете, - считаются не просто плебейством, а каким-то страшным извращением. Которому подвержены исключительно ущербные ватники, которые никогда не пробовали дефлопе с крутонами. А потому прожили свою жизнь зря.

При этом, эти же самые люди почти наверняка лопают покупные пельмени, не брезгуют кулинарией из ближайшего супермаркета и радуются тому, что в соседней шоколаднице действуют скидки на комплексный обед в будние дни.

Но! В своей сетевой жизни они все гурманы, которые по запаху могут назвать породу коров, из молока которых произведён тот или иной сыр, без которого их жизнь превращается в унылое и безрадостное существование, мечту о котором необходимо поднять на хоругвь и под которой можно собрать хоть какое-то число гастрономически неудовлетворённых революционеров.

Юлия Витязева