Москва и Пекин – новые лондонские страхи

На Британских островах всё идёт своим чередом.

Вот Борис Джонсон женился, наконец, 30 мая и теперь всё соответствует очень строгим даже в недалёком ещё прошлом нравам. На Даунинг-стрит 10, где расположены и офис, и апартаменты премьер-министра правительства Её Величества королевы Елизаветы Второй, проживает не какая-то girlfriend по имени Кэрри Саймондс c прижитым от boyfriend’а младенцем по имени Вилфред и собачкой по кличке Дайнин. А – миссис Борис Джонсон, законная (хотя и третья по счёту) супруга этого самого премьер-министра.

То есть всё теперь на вершине власти вроде бы в традиционном порядке, за исключением одного пикантного (как когда-то считалось) обстоятельства. Разрыв в возрасте молодожёнов составляет 23 года, что отчасти напоминает французский кейс, где нынешний президент Франции Эммануэль Макрон моложе своей жены Брижит почти на четверть века. А в супружеской паре мистер и миссис Джонсон соотношение обратно: Кэрри – 32, а Борис 56 лет.

Тут, разумеется, хочется припомнить знаменитую картину Василия Пукирева «Неравный брак». Но – зря. Если действительно припомнить, то там ситуация действительно безысходная. Жених выглядит на все восемьдесят, а невеста – едва ли на восемнадцать. И немногие фотографии со свадебной церемонии Бориса и Кэрри на фоне этой картины смотрятся запредельно жизнеутверждающе.

И босая невеста с цветочным венком и в элегантном белом за три с половиной тысячи фунтов платье, сразу же проданном с аукциона. И жених уже без пиджака и без галстука в белой рубашке с закатанными рукавами. И томный поцелуй – не знаю, принято ли у британцев подбадривать целующихся криками «Горько!» И стильный струнный «оркестрик» – две гитары и скрипка. В общем и целом – «богемная свадьба» в минималистском формате и в обстановке секретности. Официально она должна была состояться лишь в июле, но, похоже, Кэрри не терпелось.

Видимо Кэрри очень захотела предстать в качестве легальной «первой леди» на саммите G7, который должен пройти в Великобритании 11-13 июня. А ведь и в самом деле: это же та самая «голубая» или, точнее – «розовая» мечта любой девушки и не только в Великобритании войти «на равной ноге» в клуб семи гранд-дам мира. А там – Джилл Байден (70 лет), Брижит Макрон (68 лет), Ангела Меркель (67 лет), Серена Драги (64 года), Акиэ Абэ (59 лет), Софи Грегуар-Трюдо (46 лет).

Строго говоря, «первая леди» Великобритании – это всегда и неизменно королева. Но она, как известно, «царствует, но не правит». А вот условно говоря, «вторая леди», то есть премьерская жена, наоборот – «не царствует, но правит». При чём, в случае с Кэрри, которая была ещё просто Саймондс, это проявилось особенно наглядно. Именно она оказала существенное влияние на решение главного советника премьера Доминика Каммингса уйти в отставку в начале этого года. Именно она настояла на том, чтобы несколько ключевых постов в администрации Бориса Джонсона заняли её люди. Что ещё сделает мистер Джонсон по настоянию миссис Джонсон, остаётся только гадать. Но почему-то думается, что норовистый нрав новоиспечённой «второй леди» ещё проявит себя во всей красе. Несмотря на свадебные сладкие поцелуи на лужайке во дворе Даунинг-стрит 10.

Ведь это у Бориса и Кэрри – медовый месяц. А у остальной Британии – КОВИД-19 и локдаун, который Борис обещал отменить 21 июня, но теперь опасается, что отмену придётся отложить. Да, вакцинирована уже почти половина населения Соединённого Королевства и статистика смертности близка к нулю. Но появление новых и более смертоносных штаммов вируса грозит уже «третьей волной» пандемии. А, следовательно, углублением экономической стагнации, грозящей обернуться социально-экономической катастрофой.

К тому же в одной из важнейших социальных сфер – в образовании ситуация уже близка к катастрофической. Чиновник правительства, отвечавший за программу, которая позволила бы ученикам британских школ (особенно с определёнными ограничениями по здоровью) нагнать потерянное время и получить пропущенные знания, ушёл в отставку. По его расчётам на это необходимо потратить 1.4 млрд фунтов стерлингов, но министр финансов такую сумму предоставить не готов. Практически, по Высоцкому: «Где деньги, Зин?!»

А Шотландия? Да, Никола Стёрджен, сформировавшая правительство из партии шотландских националистов и зелёных, пока что мудро не будирует вопрос о повторном референдуме по независимости. Пандемия коронавируса – не самое благоприятное время и место для того, чтобы проводить судьбоносную политическую кампанию. Но ведь всем ясно, что сам же успех Бориса Джонсона в деле поголовной вакцинации населения неуклонно приближает тот момент, когда Стёрджен скажет: «Референдум!» Не в качестве утверждения – такого права у «субъектов» союза нет, и по каталонскому сценарию она, конечно, не пойдёт. Но — в качестве требования, которое Джонсону будет очень не просто отклонить. И это будет безвыходный тупик: запрет на повторный референдум вызовет в Шотландии ещё большую эскалацию национального чувства, а разрешение – огромный риск раскола союза. Если Шотландия легально, по итогам референдума, уйдёт и вернётся в Евросоюз, то на очереди Северная Ирландия. А там, глядишь, и Уэльс – ведь валлийцы на референдуме по Брекзиту пять лет назад голосовали в большинстве за Remain.

Одним словом – у Британии проблем «выше крыши», а это значит, что проблемы в первую очередь — у правительства Бориса Джонсона. А тут ещё и новые страхи: Россия и Китай. Две наших страны официально (правительственным документом) объявлены «врагами» Великобритании, а Россия вообще – ближайшей и непосредственной «угрозой». Например, потому, что её позиция в отношении Белоруссии в целом и президента Лукашенко конкретно – это прямая поддержка «белорусского диктатора». И мало того, что этим занята Россия, с ней за преимущественное влияние на «Батьку» борется «братский» Китай.

В свежем выпуске журнала The Spectator колумнист Рафаэлло Пантуччи (Raffaello Pantucci) задаётся именно этим вопросом: «Почему Россия и Китай соревнуются в ухаживании за Белоруссией?» И вот как пытается на него ответить.

«Как всегда, — пишет Пануччи, — Пекин и Москва вступаются за режим, который неприемлем для Запада. Китай и Россия долгое время действовали в полной гармонии на мировой сцене. Они поддерживают друг друга в Совбезе ООН, у них схожий взгляд на мир, они опасаются беспорядочной демократизации, продвигаемой западными правительствами и НКО. Но в подоплёке всего этого таится напряжённость: обе страны имеют общую цель, но всё же не доверяют друг другу. Россия в особенности боится того, что во взаимоотношениях с Пекином последний получает всё больший вес. В свою очередь, Пекин обеспокоен надёжностью Москвы, боясь, что она может вдруг резко развернуться на Запад».

Казалось бы, если действительно обнаруживается подспудное разногласие в связке «Россия – Китай», то чего же нагонять панику и чуть ли не военное положение объявлять? Но нет, у страха глаза велики, Раффаэлло Пануччи добавляет «перцу». Ведь русские и китайцы поддерживают не только белорусский «тоталитарный режим» — и материально, и морально, и политически. И те, и другие вступают в альянс с Ираном и фактически признали хунту, совершившую в феврале этого года государственный переворот в Мьянмар. Иран, Китай и Россия провели военные учения в Персидском заливе и все трое поддерживают «деспотического» сирийского президента Башара аль-Асада.

Схожие стратегии продвижения своего политического влияния в мире посредством вакцин от КОВИД-19 применяют и Россия, и Китай. А ещё, тревожится Пануччи, наблюдается нарастающее сходство в стилистике дипломатии России и Китая. Китайцы, якобы, начали перенимать у русских манеру всё отрицать и ничего не признавать. Их дипломатия, обозначаемая как «Волк-Воин» — это всего лишь копия кремлёвской «мегафонной дипломатии». А это, сообщает Пануччи, явно намекая на RT, использование маргинальных западных фигур (журналистов, социологов, политологов и вообще интеллектуалов) в качестве выразителей мнений всего Запада.

Тревоги Пануччи кажутся оправданными (ему самому, прежде всего), поскольку он обнаруживает, что разногласий между Россией и Китаем становится всё меньше, а сходств появляется всё больше.

«И, похоже, — предупреждает он свою аудиторию, — что их цель – не только усиливать друг друга, но и постепенно укреплять сеть стратегических альянсов по всему миру, которые будут их поддерживать в их многосторонней конфронтации с Западом. Как только какой-нибудь лидер становится неугодным для западного альянса по любой причине, тут же приходят Пекин и Москва, чтобы заполнить вакуум. При том, что может казаться, будто это скорее даёт им ненадёжных и более дорогостоящих союзников, чем полезную поддержку, на самом же деле это усиливает их «руку», предоставляя больше «карт» в игре, расширяя сеть наций, которые с ними, а не с Западом. Это значит больше голосов в ООН и в других международных институтах и это же оправдывает их силовой подход по отношению к управлению миром. Пекин и Москва сегодня уже не просто ось ради удобства. Во всё большей степени они строят альянс автократии, единственной целью которого является вызов Западу».

Надо признать, что Пануччи, рисуя свою картину нарастающих угроз Западу вообще и Великобритании, не сильно погрешает против реальности. Вопрос только в одном – почему возникает этот российско-китайский «альянс автократии»? Насколько сам Запад буквально толкает ко всё более и более тесному союзу Москву и Пекин? И отвечать тут нужно не односложно: мол, это зловредная «автократия» посягает на благородную «демократию». Отвечать надо по полной, памятуя о том, что в своё время «образованные мореплаватели» делали с Китаем в 19 веке. А числящиеся в «Западном альянсе» демократий японцы – с тем же Китаем уже в веке 20.

Про нас напоминать не буду. Просто напомню правило международной политики: «Боятся – значит уважают».

Источник