© REUTERS
Итак, что показали шесть суток боёв под Курском, уже названных «вэлыким наступом»?
1. ВСУ смогли добиться тактической внезапности. Их резервы, стянутые в ударную группировку, были своевременно выявлены — до 6 свежих бригад и три батальона «рейнджеров». Большинством экспертов уже в июле обсуждались варианты будущего наступления и вероятные его направления, в том числе и Курское. И, тем не менее, удар был нанесен внезапно. Командование, отвечавшее за курское направление (генерал Лапин), по непонятным причинам не придало значения информации разведки, указывавшей на высокую вероятность удара в сторону Суджи, Рыльска. Как следствие, так же как и в сентябре 2022 года под Балаклеей, удар противника, пробив скорлупу приграничной обороны, провалился в пустоту и начал развиваться классический военный кризис.
2. С самого начала противник, так же как и в сентябре 2023 года, сделал ставку на мобильную рейдовую тактику, введя в прорыв разведывательные отряды «рейнджеров», которые на максимальной скорости перемещались по территории района вторжения, используя классическую тактику американских рейнджеров — разведывательно-ударных отрядов (РУО) — «ударил — убежал». Это сразу вызвало хаос, как в гражданском секторе, так и у нашего командования, не имевшего больше единого фронта, резервов и не понимавшего, что происходит у него в тылу. «Рейнджеры» создавали иллюзию массовости сил, зашедших на территорию области и своими внезапными налётами сковывали подтягивающиеся к району прорыва срочно перебрасываемые с других направлений колонны российских войск, останавливали их, заставляли разворачиваться в боевые порядки, после чего их начинала накрывать украинская артиллерия и РСЗО.
3. Вслед за рейнджерами шли классические натовские БТГ (батальонно-тактические группы), которые обходили выявленные рейнджерами узлы обороны, способные их задержать, и атаковали ключевые цели — захватывали поселения, попытались сходу занять Суджу и развить наступление на Рыльск. В итоге, к вечеру 7 августа группировка вторжения составляла уже до 5 БТГ, два «рейнджерских» батальона, артиллерию, отряды «дроноводов» — общей численностью до 3500-4000 человек.
4. В течении первых 24 часов операция шла по планам украинского командования. Противник занял большую часть Сунджи, захватил больше 20 приграничных деревень и развивал уверенное наступление на Мартыновку (Курчатовское направление) и Коренево (Рыльское направление), но уже в ночь на 7 августа сюда прибыли первые «пожарные команды» — подразделения штурмовиков «Ахмат», спецназа и морская пехота, и с утра начались тяжёлые бои. Действия ВСУ чрезвычайно осложнялись российским превосходством в воздухе, которое, несмотря на переброшенные сюда силы ПВО, компенсировать не удалось, и наступающие украинские части несли серьёзные потери от ударов с воздуха. В Судже противник был отброшен к её южной окраине и город превратился в классический «слоёный пирог», где улицы, занятые нами, перемежаются улицами, занятыми противником.
Наступление на Мартыновку и Коренево уперлось в созданную здесь нашу линию обороны. Чтобы переломить ситуацию, противник начал перебрасывать сюда сводные отряды своих самых боеспособных бригад с других направлений, общей численностью до 3 БТГ и довел численность воюющей на этом направлении группировки до 5500-6000 человек, имея в резерве одну бригаду и несколько отрядов «спецназа».
5. К 11 августа украинское наступление окончательно утратило дальнейшее перспективы. ВС РФ выстроили сплошную линию обороны, идет непрерывная переброска резервов, на разведывательно-ударные отряды «рейнджеров» ВСУ, в свою очередь, началась охота российских «рейнджеров» — спецназа, переброшенного сюда, и это привело к серьезным потерям РУО. Появились первые пленные, захваченная техника и ценное оборудование: системы связи и тактической РЭБ, в первые дни практически парализовавшие работу наших FPV.
6. Главным преимуществом ВСУ явилось то, что в бой украинцы вступали по заранее подготовленным, многократно просчитанным на компьютерах ЦБУ НАТО, планам, и в составе полностью укомплектованных, отлично вооружённых и качественно подготовленных бригад и батальонов. Как минимум, три бригады из группировки вторжения, были сформированы ещё прошлой весной, укомплектованы людьми и техникой по штатам американских «страйкеровских» бригад и не принимали участия в боевых действиях. Как следствие, имели профессиональный, высокомотивированный л/с и высокую слаженность.
Поэтому ввод в бой этих бригад был столь успешным, а их действия на поле боя отличались инициативой и настойчивостью.
Другим их преимуществом было прикрытие самыми современными системами РЭБ. Установленные на украинской технике станции РЭБ имели блоки защиты почти от всех выявленных российских средств поражения, имеющих дистанционные системы наведения, что в первые трое суток «прикрыло» подразделения ВСУ от наших дронов и частично бомб с УМПК.
Так же эффективно была выстроена и система РЭБ, заглушившая нашу связь. И до сих пор эта проблема не решена окончательно, хотя множество станций было выявлено и уничтожено.
Ещё одним преимуществом ВСУ стала цифровая широкополосная связь, позволившая выстроить устойчивую сеть боевого управления, в которой шло эффективное боевое управление действиями украинских подразделений, работали их РУКи — разведывательно — ударные контуры, включая средства поражения старшего командования — вплоть до авиации.
Всё это позволило группировке ВСУ в течении четырёх суток владеть инициативой и показывать высокий уровень современной сетецентричной войны.
В отличии от ВСУ, наши подразделения и части, перебрасывавшиеся на курское направление, что называется, «сшивались» в единую группировку наскоро. Ни командиры, ни личный состав своих соседей не знали, с «кризисным» штабом ранее не взаимодействовали и потому весь комплекс эффективного боевого управления формировался под огнём «в ручном режиме», что усугублялось заглушенной противником связью и, как следствие, минимум развединформации.
Выручило то, что, переброшенные сюда отряды, были исключительно опытными и прекрасно подготовленными подразделениями, привыкшими действовать самостоятельно и не теряться в условиях ситуационной и информационной неопределённости. Поэтому, уже к исходу третьих суток, противник столкнулся с эффективным противодействием, затормозившим а потом и совсем сломавшим планы его наступления.
7. Слабостью противника стала недостаточная численность группировки вторжения, несоответствие её масштабу поставленных перед ней задач. Ставка командования ВСУ на качественное превосходство своих войск над российскими пограничниками и частями прикрытия границы, внезапность и новейшие технические системы, сработавшая в первые сутки, за тем, по мере того, как российское командование опомнилось и начало энергично противодействовать украинскому плану, стала утрачиваться, и на пятые сутки перестала быть фактором, обеспечивающим превосходство и успех. Командование ВСУ просто переоценило свои возможности и недооценило скорость реакции российского командования.
8. Последствием этого стало невыполнение планов расширения плацдарма вторжения по фронту и по глубине. Это привело к тому, что противнику не удалось создать на территории плацдарма «коридор безопасности», по которому можно было организовать логистику — безопасно вести снабжение группировки, перебрасывать резервы. Сейчас плацдарм насквозь простреливается российской артиллерией и только невыстроенность, в следствии проблем со связью и сетью, российских РУКов, спасает украинцев от более масштабных потерь.
Всё вышесказанное, позволяет утверждать, что перспективы украинского наступления на курском направлении почти полностью исчерпаны. Даже если Сырский бросит сюда дополнительные резервы, существенно улучшить положение своих войск он уже не сможет, и теперь для него главный вопрос — удерживать ли здесь плацдарм, ценой перспективы огромных потерь или отводить войска, рапортуя о достигнутых целях?
