© РИА Новости / Алексей Витвицкий
Не уверен, что мне удастся порадовать сторонников идеи «жахнуть ядеркой», но не могу не сообщить им, что в ближайшие полтора года их мечта имеет шанс на реализацию. Пика он должен достичь в этом году, но и в следующем вероятность деградации глобальной конфронтации в ядерную войну будет крайне высокой.
Собственно об этом я говорил и писал ещё полтора года назад, когда на рубеже 2023 и 2024 годов утверждал, что наступавший тогда 2024 год станет годом добивания Украины и потому пройдёт относительно спокойно, а вот 2025 и 2026 годы будут временем фиксации нашей победы над Западом и попыток Запада на выдохе переломить ход истории. Поэтому они будут крайне напряжёнными, а военная опасность (как общеевропейской, так и особенно мировой войны) крайне высокой.
Хоть многие до сих пор не верят, что «Украина – всё», тем не менее по факту, несмотря на то, что на фронте ещё продолжаются активные боевые действия и гибнут люди, и многие ещё погибнут, и многие населённые пункты будут разрушены, с геополитической точки зрения украинский кризис завершён. Запад запросил мира. Он всё ещё пытается придавать своим просьбам форму ультиматума («Россия должна», «мы требуем», «готов 17-й санкционный пакет ЕС» и т.д.), но содержание его действий простое – он готов откупиться украинскими территориями, ради перемирия с Россией.
Причём США, которым кровь из носу надо развязываться с украинским кризисом, ради переориентации ресурсов на решение своих проблем в Индо-Тихоокеанской зоне (на Ближнем и Дальнем Востоке и в Юго-Восточной Азии), хоть и хотели бы сохранить за собой на будущее часть украинского плацдарма, в принципе готовы пожертвовать всей Украиной, лишь бы вопрос решился быстрее. ЕС же, в лице ведомого Францией и Германией большинства, в союзе с Британией, мёртво стоит на необходимости сохранить не только как можно больше украинской территории под властью Киева, но и сберечь в целом режим (при том, что ради сохранения режима любой из его фигур, и любым сочетанием фигур, европейцы готовы пожертвовать).
Позиция ЕС отличается большей непримиримостью, чем позиция США по двум причинам:
1. Полная сдача Украины будет маркером неоспоримого проигрыша в войне. США от этой проблемы дистанцировались – Трамп заявил, что Украина – европейская проблема, а Вашингтон просто немножко помогал союзникам по НАТО ради мира во всём мире. Европейцам же спрыгнуть с этого корабля не удастся. Следовательно выяснится, что элиты ЕС втянули свои страны в ненужный им конфликт с Россией, разрушивший экономику ЕС, ничего не получили и вынуждены признать поражение. После такой катастрофы, лево-либеральные элиты ЕС не имеют шансов сохранить власть ни в большинстве европейских стран, ни на уровне Евросоюза. Более того, им практически гарантированно придётся вообще уйти из политики, а некоторым (возможно даже многим) сесть в тюрьму.
2. Европейские политики понимают, что США хотят заключить с Россией перемирие, то есть через некоторое время, решив свои проблемы на других направлениях, Вашингтон собирается вернуться к конфронтации с Москвой. Сегодня площадкой такой конфронтации служит Украина, предоставившая США и ЕС свою территорию и население для ведения против России прокси-войны. Отсутствие Украины (если её придётся полностью сдать) потребность в площадке для прокси-войны не отменит – ядерным сверхдержавам нельзя сталкиваться в военном конфликте друг с другом непосредственно (во избежание худшего сценария). Следовательно такой площадкой должен будет стать ЕС или группа его членов, что поставит Евросоюз в крайне сложное стратегическое положение и резко увеличит для всех его стран опасность сползания в прямую конфронтацию с Россией. Поскольку нуждающиеся для продолжения активной политики и проведения внутренних реформ в дополнительном ресурсе США уже начали каннибализацию Евросоюза, европейцы не испытывают иллюзий по поводу своего будущего в случае, если они окажутся на переднем крае борьбы с Россией. Они просто повторят путь Украины в никуда.
По этим причинам ЕС и пытается сохранить Украину любой ценой. Но сам ЕС не обладает достаточным ресурсом для противостояния России. Ему необходима поддержка США, которые, как мы указали выше, хотят получить передышку на российском направлении, даже если это будет дорого стоить Евросоюзу и его действующим элитам.
При этом для американцев крайне важен фактор времени. Внутренние позиции трампистов неустойчивы, и они почти гарантированно потеряют власть в 2028 году (если это не произойдёт в 2026 году). Спасением для них и гарантией продолжения трампистских преобразований и трампистской политики, возможно даже более радикальной, чем сейчас может себе позволить Трамп, могли бы стать необратимые изменения в американской и глобальной экономике.
Трамп ищет успеха в противостоянии с Китаем, а не с Россией, не потому, что Путин ему милее Си Цзиньпина, а потому, что только экономическая победа над Китаем решает проблему возвращения в США промышленных предприятий и, что гораздо важнее, полностью разрушает систему глобального господства финансового капитала, являющегося главным противником трампизма и материальной базой лево-либеральных идеологов, вдохновляющих как американскую, так и европейскую оппозицию трампизму.
Команда Трампа бьёт по главным опорным точкам экономического фундамента лево-либеральных глобализаторов, каковыми являются:
· поощрение миграции с глобального Юга на глобальный Север, создающее в соответствующих странах управляемое маргинальное, живущее на пособие большинство, стабильно голосующее за левых либералов, которые обеспечивают их содержание за счёт бюджета;
· контроль над ближневосточной нефтью, обеспечивающий функционирование нефтедоллара;
· вынесение «мастерской мира» в Китай и страны Юго-Восточной Азии, дающее возможность финансовой олигархии в самих США направлять все вливаемые в экономику ФРС средства в финансовый сектор (на сверхприбыльные биржевые спекуляции), замещая формулу «деньги-товар-деньги», на формулу «деньги-деньги».
По сути команда Трампа пытается сделать то же самое, что сделала команда Гайдара-Чубайса в постсоветской России, пошедшая на дикую приватизацию не только и даже не столько ради личного обогащения (это было приятным бонусом), сколько ради того, чтобы как можно быстрее разрушить единый советский народнохозяйственный комплекс, как потенциальную материальную базу, способную обеспечить возвращение к власти коммунистов и восстановление СССР.
Деятельность Трампа не случайно сравнивают с эпохой перестройки и посперестройки в СССР и России. Он решает во многом сходные задачи, только на другой экономической базе и в другой исторической обстановке. Ему надо тотально разрушить экономическую базу глобального господства финансового капитала, чтобы сохранить власть в руках трампистов после своего президентства, но у него осталось всего три с половиной года из четырёх и через полтора года промежуточные выборы в конгресс, на которых финансовый капитал намерен дать трампистам серьёзный бой. Трампу надо спешить, лишнего времени у него нет.
Как видим, Россия в решении его первоочередных задач ему никак не мешает. Но Трампу надо выскочить из капкана украинского кризиса (который США расставили на Россию, но оказались в нём сами) таким образом, чтобы не потерять контроль США над Европой. Европа понадобится ему на следующем этапе, когда покончив счёты с «глобальным Востоком» он планирует вернуться к вопросу глобальной гегемонии США. В этот момент, на пути США к восстановлению своего полного глобального господства останется одна Россия и европейский плацдарм вновь станет для США актуальным.
Не давая Трампу заставить Киев принять любой мир, продиктованный Россией, ЕС давит на его самое больное место – на фактор времени. Ввязываться в открытый конфликт с Европой он не может, не рискуя потерять необходимый в будущем европейский плацдарм. Пока ЕС поддерживает Украину, Киев будет воевать. Пока Киев воюет, дезертирство США из антироссийской коалиции будет слишком унизительно в глазах американских избирателей.
Трамп в тупике, так как капитуляция перед Европой и согласие вернуться к байденовской политике в отношении России ведёт его команду к однозначному проигрышу на промежуточных выборах в конгресс в 2026 году и на президентских выборах 2028 года. Демократам даже напрягаться не придётся ибо зачем американцам трампизм, если дважды получив власть Трамп так ничего и не сумеет изменить. Пока что его команда мечется, пытаясь одновременно давить на Россию, на ЕС и на Украину, но результаты нулевые, а время идёт.
Но и европейцы ходят по тонкому льду. Они сами признают, что к концу текущего года (а может быть и раньше) их возможности поддерживать Украину без участия США иссякнут. Возможности украинцев поддерживать численность и качество войск на фронте также иссякли. Им для продолжения сопротивления необходимо резкое (в разы, а то и на порядок), даже в сравнении с 2023 годом, наращивание объёмов и мощи западной военно-технической помощи.
Как видим, у всех противников России время лимитировано, для каждого дэдлайн наступает примерно осенью-зимой текущего года. Только Россия в принципе может ждать. Чтобы уравнять шансы и заставить Москву пойти на уступки, врагам России надо лишить её преимущества в факторе времени – ускорить развитие событий и заставить Россию тратить больше ресурсов в единицу времени, минимизируя собственные затраты.
Решить подобную задачу можно только путём серьёзнейшей военной провокации. И такие провокации готовятся. Но отсутствие времени и необходимого пространства для манёвра не позволяет больше Западу хотя бы косметически прикрывать своё участие в этих провокациях. Следовательно российский военный ответ Западу становится всё более вероятным, а на определённом этапе неизбежным.
Военный ответ России резко ухудшит положение Запада, так как после него придётся признавать поражение уже не в прокси-войне («мы были за мир и справедливость, потому поддерживали Украину, но у нас не вышло» — заодно можно объяснить, что в том, что «не вышло»» виноваты украинцы, которые слишком много крали), а в непосредственном столкновении с Россией («мы довели дело до прямого военного столкновения с ядерной сверхдержавой, испугались и сдали назад, а заодно сдали и часть своих союзников по НАТО и ЕС»).
Сделать такой шаг (признать поражение) Западу будет очень трудно, почти невозможно. Альтернатива – повышение ставок уже в прямой военной конфронтации с Россией, рассчитывая, что Кремль «моргнёт» первым и понимая, что он не «моргнёт». Поскольку дэдлайн у Запада наступает осенью-зимой текущего года, на конец 2025 года падает наиболее высокая вероятность перехода конфликта в общеевропейскую или мировую войну с практически неизбежной в конце ядерной фазой.
Но понятно, что сразу же в ноябре-декабре Запад не сдуется. К этому времени окончательно прекратить сопротивление может только Украина, так как Запад физически не сможет к этому времени обеспечить ей техническое и технологическое превосходство над Россией (ибо сам такого не имеет). Не может он дать Украине на порядок больше, чем имеется у России снарядов и военной техники, так как столько не производит и не скоро начнёт производить. Без подобного превосходства, остановить российское наступление Киев уже не в состоянии. Его человеческий ресурс исчерпан. Сколько бы миллионов потенциального мобилизационного резерва ни насчитывали у Украины оптимисты, с этими миллионами, как с завтраком слона: «Съесть-то он съест, но кто ж ему даст». Их всех надо найти и поймать, причём сделать это за три-четыре месяца. А это задача, не имеющая решения в рамках имеющихся у Киева возможностей.
Так что, пройдя пик в конце текущего года, опасность мирового (в том числе ядреного) конфликта, будет затихать весь 2026 год и к его концу вернётся к приемлемым значениям. Если, конечно, какая-нибудь неожиданность не подстегнёт конфронтацию вновь.
Ключевым же во всей этой истории, в том числе и при выработке мер противодействия, должно являться чёткое понимание того факта, что повышенная агрессивность Запада, ведущая его по пути эскалации, обусловлена тем, что он сам себя загнал в стратегический тупик, понадеявшись на свой мнимый стратегический перевес над Россией, спровоцировав для реализации этого мнимого перевеса украинский кризис и вчистую этот кризис проиграв.
«Добрым словом» остановить Запад в этой ситуации не получится. «Пистолет», буде Россия вытащит его из кобуры будет учтён (и в этом смысле полезен), но коренным образом ситуацию он не изменит. На каждом этапе развития кризиса, каждая страна Запада, каждая его структура, каждый политик, принимающий решения будет самостоятельно делать выбор между дальнейшей эскалацией и капитуляцией. И сумма этих выборов непредсказуема.
Если получится всё это пережить, будет о чём вспоминать и внукам рассказывать.
