Станислав Красильников / РИА Новости
Сегодня необходимо отдавать себе отчёт, что война не просто не близка к завершению, но переходит на новый, более ожесточённый и бескомпромиссный уровень.
Ещё в ноябре 2022 года мы написали, что «коллективный Запад» принял решение о переносе на территорию Европы основных заводов украинского ВПК и переводе на военные рельсы своей промышленности. Сегодня эта программа, хотя и со скрипом, но набрала обороты и приносит свои плоды.
На территории Украины сегодня остались лишь производства дронов FPV, остальной же ВПК представлен финальными сборочными производствами, где из готовых модулей и блоков собираются конечные изделия, а так же ремонтными и сервисными центрами.
Большая же часть «технологического» ВПК — боевая химия, пороховые заводы, сборка двигателей, электроники и т.п. находится на территории стран НАТО и Европы.
К началу 2025 года состоялся полный переход ВСУ на натовское оружие, технику, электронику и сегодня из советских образов на вооружении остаются лишь небольшие запасы советского и постсоветского оружия. В основном стрелкового, артиллерии и бронетехники. Сегодня в артиллерийском парке ВСУ больше 70% это натовские миномёты орудия, САУ и РСЗО. Натовские танки БТР, БМП и бронеавтомобили составляют больше 80% парка бронетехники ВСУ.
Связь, электроника и системы ПВО более чем на 95% натовские.
Такая стандартизация существенно облегчила нагрузку на военную логистику и тыловое обеспечение ВСУ Западом. Если пару лет назад, это была крайне сложная задача поставки на Украину огромной номенклатуры боеприпасов, техники и запчастей к вооружению, которое давно не производится, то, сегодня это, фактически, снабжение, «экспедиционной» натовской группировки в лице ВСУ.
Поэтому, сколько бы мы не уничтожали своими воздушными ударами украинский ВПК, дотянуться до её чувствительной части — пороховых, моторостроительных заводов, заводов электроники и проч. — мы не можем и воюем, фактически, с «гидрой», когда одно уничтоженное производство достаточно оперативно замещается другим.
В этих условиях для нас логично смещаются цели и задачи войны.
Уязвимыми сегодня становятся, не столько сами производства, (что не отменяет поиск и уничтожение таковых на территории Украины), сколько логистика — железнодорожная инфраструктура — узловые станции, депо, электроподстанции. С обязательной охотой на локомотивы (электровозы и дизельэлектровозы), чье количество на Украине ограничивается несколькими сотнями и оперативно их восполнить крайне сложно. Их строительство даже в Европе штучное!
Нам нужно создавать отдельные группы БПЛА — охотников за локомотивам!
И уничтожать железнодорожную инфраструктуру необходимо сосредоточенными ударами десятков наших БПЛА и ракет. Одиночные поражения это не более чем укусы комара! Их последствия устраняются за считанные часы!
Особая цель — ключевые инженерные инфраструктурные логистические объекты — мосты, тоннели, развязки — всё то, о чём мы говорим и пишем уже три с половиной года!
Странно, что за время СВО наш ВПК не создал специальные средства поражения таких объектов — ракеты способные лететь на дальности до 1500 километров с боевой частью в 1000 — 1500 кг. Именно такие боеприпасы эффективны для уничтожения мощных инфраструктурных объектов. Боевого могущества обычных ракет с Б/Ч в 400 — 500 кг, не говоря уже о БПЛА, для разрушения и уничтожения таких целей, как мосты и тоннели явно недостаточно! Их нужны десятки, к тому же, при рассеивании, их эффективность снижается.
При этом, наш противник — ВСУ и Запад сосредоточен именно на создании таких ракет — перспективная украинская ракета «Фламинго», чье боевое применение активно анонсируется, имеет дальность 1200 км и Б/Ч — 1200 кг.
Второй, а, с точки зрения стратегической перспективы, первой целью войны становится сегодня задача, которую мы, опять же, назвали главной целью еще в 2023 году — уничтожение главного невосполнимого ресурса Украины — людей. Точнее — живой силы ВСУ. Мы в 2023 году писали, что при соотношении потерь в 4 — 5 «вэсэушников» за одного нашего — истощение ВСУ неизбежно в перспективе 2-3 лет.
И в интервале весна 2022 — лето 2024 года мы удерживали такой дисбаланс, что привело к «стачиванию» основных ударных соединений ВСУ, но с осени 2024 года это соотношение стало постепенно выравниваться за счёт массированного применения украинцами всех типов дронов и сегодня составляет 2 — 3 «вэсэушника» за одного нашего бойца. Причём, половину поражений противника нам дает работа по тылам противника наших ВКС. На линии боевого соприкосновения ситуация не такая радужная. В том числе и в силу безграмотного командования на некоторых направлениях, где отдельные командиры батальонов и полков дают иногда до 30% потерь целого направления. Есть бригады и полки, которые за год «сменили» три и даже четыре состава…
И главная задача начинающейся осенней компании это наведение жесточайшего порядка с потерями! Безжалостное наказание командиров «мясников», обязательный анализ любой операции, любого боя со всеми вытекающими оргвыводами, если будет необходимо. И, конечно, строгое наказание за враньё и утаивание правды!
Надо расстаться с иллюзией, что война скоро закончится и её окончание покроет все ошибки и провалы.
Воевать, судя по всему, нам придётся ещё долго! И противник всё время будет стараться перехватить инициативу и навязать нам свою волю.
Поэтому сбережение людей — тех, кто имеет боевой опыт, закален боями — это необходимое условие победы.
И тут нельзя не сказать ещё об одном моменте. Нравится нам или нет, но недавним историческим аналогом нынешней войны является восьмилетняя война между Ираном и Ираком, долго тянувшаяся, практически, по тому же сценарию, что и СВО. Долгая, кровавая позиционная война на истощение. Сегодня это навязанный нам сценарий, и мы даже гордимся, что армией численностью в 650 тысяч человек мы наступаем на армию численностью 780 тысяч человек. Но хочется задать вопрос, а чем мы гордимся? Тем, что Россия — огромная, мощная держава по непонятной причине ведёт войну «на миниалке», вместо того, что бы использовать весь свой потенциал?
Напомним, перелом на ирано — иракском фронте наступил тогда, когда военно-политическое руководство Ирака осознало что бесконечно продолжать войну на истощение — гибельная стратегия и приняло решение переломить ход войны созданием и вводом в бой элитной группировки, которая должна изменить ход войны. Для этого в течении девяти месяцев был сформирован Корпус республиканской гвардии, куда были собраны самые боеспособные части, лучшее командование и лучшая техника. И появление на фронте такого ударного соединения привело к перелому в ходе войны, когда буквально за полгода иракская армия разгромила основные иранские группировки на ключевых участках фронтах, захватила большую часть спорных территории и Иран пошёл на мирные переговоры.
Сегодня на фронте для стратегического перелома нам не хватает именно таких ударных соединений, — 100, 150 тысячной группировки, которая сможет задавить и сокрушить украинскую оборону. Только так мы сможем принудить Украину к миру на наших условиях.
Пока же, входя в осеннюю компанию 2025, мы не имеем серьёзных оснований почивать на лаврах. Наши успехи за девять месяцев войны весьма скромные и впереди ещё долгая война. Насколько долгая — зависит от политический и военных решений.
Когда-то, осенью 2022 года, в ходе тяжелейшего нашего отступления из под Балаклеи — Купянска мы написали «НАМ. НАДО. НАЧАТЬ. ВОЕВАТЬ!»
Сегодня можем повторить и развить сказанное тогда: «ПОРА, НАКОНЕЦ, НАЧАТЬ ВОЕВАТЬ В ПОЛНУЮ СИЛУ!»
Владислав Шурыгин, военный эксперт, писатель, публицист, постоянный член Изборского клуба
