Как фантасты предсказали войну на Украине

Раньше замминистра обороны ДНР Федор Березин был одним из активных участников и лауреатов харьковского фестиваля фантастов «Звездный мост», спонсировал который нынешний министр внутренних дел Украины Арсен Аваков   Фотография: creativpodiya.com 

В Российской Федерации жанр прижился мгновенно, мы обычно проходим мимо развалов этих книг у метро. Тематика у нас своя, предсказуемая: Афган, Чечня, штурм дворца Амина. При этом российский читатель, даже когда дело касается такой нишевой литературы, все равно хочет несколько большего — россиянину всегда нужны ответы на какие-то вопросы, а не просто развлекательное чтение. Пример, с которым я лично доселе был знаком, — книги Вероники Кунгурцевой, в одной из которых ребенок и домовой борются с американцами в Косово. Это скорее оммаж в сторону жанра, при этом о самой сцене «патриотической фантастики» я тогда практически ничего не знал. Так было до недавнего времени.

В июне заместителем министра обороны Донецкой народной республики внезапно становится писатель Федор Березин — его интервью «Новой газете» заставило копнуть глубже, и я обнаружил целый фронт патриотических фантастов. Причем тема войны с Украиной, к моему удивлению, оказалась одной из самых распространенных в их книгах за последнее десятилетие. Ниже представлено несколько вариантов развития сюжета — отдельно замечу, что большинство книг издано задолго до 2013 года (и сейчас со страшной силой переиздаются «Яузой», скандальным импринтом «Эксмо». — Прим.ред.).

Георгий Савицкий «Поле боя — Украина. Сломанный трезубец»

Если в «Севастополе» на Украину нападают турки, то в «Сломанном трезубце» вообще не очень понятно, кто на кого нападает. После революции на Майдане боевики УНА-УНСО начинают громить Донецк — и Россия немедленно вводит войска. То же делают и США, при этом их наступление блокируется оперативными группами ГРУ, которые до этого уже долгое время находились в стране под прикрытием. Автор, россиянин, имеет очень приблизительное представление о политике в регионе — конфликт в конечном счете сводится к противостоянию русских против нерусских: «Украинский хряк бежит от русского медведя». Кто именно находится у власти в Киеве, Савицкий благоразумно не уточняет, а к части фактических несостыковок относится то, что на стороне украинских карателей единым фронтом выступают чеченцы, заклятые враги России. При этом недавнее переиздание обновлено «евроинтеграцией» и прочей терминологией текущего конфликта.

Я ничего не смыслю в оружии, а его перечислению в тексте отводится основная роль. Мощнейшему натовскому вооружению противостоят превосходящие его российские аналоги, Россия описывается как сверхмодернизированная держава, «отказавшаяся от сырьевой экономики». Все сражения безоговорочно выигрываются «нашими», никто из протагонистов не погибает, противники же умирают все.

Это длинный и достаточно занудный комикс, игра в трансформеров, грешить на автора поэтому не следует. Предсказуемая развязка: армии НАТО уничтожены, Путин подписывает договор о присоединении всей Восточной Украины к России. Трогательный анахронизм — со стороны НАТО его подписывает Збигнев Бжезинский: «Я вновь недооценил русских…»

Цитата: «Низкий молниеносный удар ногой по голени опорной ноги, противник подается вперед, и тут же «лодочкой» сомкнутых пальцев встречный удар под кадык, быстрый, словно бросок змеи. Уход вбок — и ребром ладони по шее. Негр упал, словно подрубленный баобаб».

Федор Березин «Война 2010: Украинский фронт»

В отличие от гастролера Савицкого, Березин знает, о чем говорит. Современная война в его описании — это случайный бунт стареющих кадровиков и резервистов, которые в экстремальной ситуации выходят из-под контроля бросившей их центральной власти и из неисправного советского оружия начинают худо-бедно сбивать вражеские самолеты. Все персонажи хорошо прописаны и более чем узнаваемы — целое поколение людей, оставшихся в плачевном состоянии на всей территории бывшего СССР. Логорея, ностальгия, депрессия. Даже женские персонажи прописаны хорошо, что нехарактерно для жанра, — у того же Савицкого единственная девушка в сюжете ограничивается фразой «Давайте я сделаю вам массаж».

Березин — своеобразный толстовец: он верит в спонтанное действие независимых частей, образующее общее действие. Конечные цели не определены, никакой развязки в книге нет, зато есть действительно верное рассуждение: «Война всегда начинается внезапно. Причем, что интересно, … даже для нападающей стороны».

Цитата: «Достаточно много вещей в мире происходит случайно. Все из-за дурацких нижних уровней. Имеются в виду микроструктуры, тот самый порог дискретов, на котором древний всесильный старец, назло упрямому мальчику Альберту, как раз и играет в кости. С этого никем не видимого основания пирамиды и пляшет вся буча вероятностей сюда, на наш мегауровень».

Михаил Белозеров «Украинский гамбит. Война 2015»

Сюжет разворачивается посреди гражданской войны, на дворе 2015 год. Ультраправые во главе с Олесей Тищенко организуют в Киеве государственный переворот против коррумпированного президента Ясуловича — начинаются этнические чистки, русскоязычных сгоняют в «лагеря смерти». Весь восток страны выступает против центральных властей. Россия не вмешивается открыто, зато НАТО, и в первую очередь США, немедленно вводят войска, начинают масштабную карательную операцию против повстанцев. Цель этого демарша не очевидна — упоминается торг с Россией за Курилы и Калининград. В центре истории — группа военных корреспондентов с московского канала «Рен-тиви» (что забавно — новостной портал Regnum предстает в книге как «пятая колонна» украинской пропаганды в России), разъезжающая по региону в компании боевиков ополчения. При этом корреспонденты рутинно уничтожают персонал и бронетехнику противника. За ними охотятся американские военные, «бандеровцы» и некие прокиевские группы, называемые общим словом «этномутанты». Что кроется за этим обозначением — абсолютно непонятно, вероятно, имеется в виду все нерусское человечество — лидером этномутантов выступает якут.

Это по-настоящему жирный эксплотейшн — с ходу перед нами предстают энергичные сцены изнасилований, кастрации, выворачивания кишок. Повесть, судя по всему, заказывалась издателем в качестве продолжения березинского «Сломанного трезубца», поэтому здесь снова возникает тема турецкой секс-агрессии — правда, на этот раз турки похищают не только студенток, но и привлекательных студентов. Березин, советский офицер, когда дело доходит до описания интимных сцен, ограничивается по-военному скабрезными шутками — здесь же мы видим полнокровный софткор. Читать это, надо сказать, гораздо интереснее, чем перечисление характеристик современного оружия или псевдодиалоги многословных военных о смысле жизни.

Политическая составляющая повествования не выглядит разработанной или оригинальной — она примерно равна среднестатистическим представлениям россиян об Украине. Читая этот текст сейчас, постоянно ловишь себя на мысли, что автор злоупотребляет местоимением «наши», — скорее всего, намеренно делая невозможным понять, кого, собственно — повстанцев или граждан России, — он имеет в виду. Вконец запутавшись сам, он разрубает Гордиев узел сюжета, взорвав водородной бомбой Нью-Йорк: американцы спешно выводят войска, их приспешники получают свое, главные герои возвращаются невредимыми в сопровождении украинской красавицы.

Цитата: «Ощущение потерянности и горечи на Украине куда острее, чем в России, и на президентов им не везет. Нет таких незапятнанных государственников, как Путин или Медведев. Конечно, подобные выводы нельзя было подавать в эфир, но они сами собой напрашивались, и, значит, ситуация вполне закономерная: Украина, она и есть Украина, то есть от слова «окраина». Ничего путного здесь никогда не будет».

Глеб Бобров «Эпоха мертворожденных»

Украина разделена на несколько автономных государств: на Западе это Галицийская Республика и Центрально-Украинская Республика со столицей в Киеве, на Востоке — Луганская и Донецкая народные республики (книга, подчеркну, впервые издана в 2008 году). Запад ведет войну на уничтожение против Востока, на стороне «бандеровцев» регулярные части Польши, прибалтийских стран и Чехии. Ни Россия, ни США открыто в конфликт не вмешиваются. По окончании книги расстановка сил не меняется, что происходит между началом и концом, пересказывать нет смысла.

Изощренные пытки, потроха, кастрации, матерные обсуждения достоинств советского оружия. «Березин под спидами» — нет, под трамалом каким-то. Рассуждения о политике и культуре еще более многословны, но это уже не предпенсионная многословность советского ракетчика, а посттравматический синдром с матом. Это объясняется, возможно, тем, что Бобров сам, как и протагонист его книги, афганец, обладатель медали «За отвагу». Он живет в Донецке, в интернете доступно его небольшое интервью от 2010 года: обсуждая предстоящие выборы президента Украины, он неожиданно трезво отзывается о политиках своего региона и перспективах избрания кандидата от «пророссийской» партии. К слову, первое, что делают повстанцы в его книге после начала боевых действий, — без суда расстреливают всю верхушку «регионалов» во дворе областной администрации.

В его же книге я впервые прочитал одно важное замечание, которого еще не встречал ни в одной из предыдущих книг из этого списка. Все их авторы — ярые украинофобы: противники украинского языка, украинской государственности и всего украинского. Бобров же первый, у кого я внезапно нахожу вопрос к самому себе: «Почему я сам вообще здесь живу?» Очевидный вопрос, очевидный ответ — и тем не менее мы никогда не слышим обсуждения этого ключевого аспекта постсоветской действительности ни с той ни с другой стороны конфликта сейчас — как и ни в одном из межэтнических постсоветских конфликтов вообще.

Цитата: «Здесь все такое — мелкое, приземленное, кугутское. Что культура, что всякие деятели, сам масштаб, абсолютно все — слова, дела, люди. Помню, говорили моему отцу: «Уезжай на север, на Дальний Восток — ты везде карьеру сделаешь, только не здесь». Так и случилось. Просидел всю жизнь в одном ПТУ...

Понимаете, мы жили в Стране — и вдруг попали на задворки цивилизации. В государство второго сорта... Все рожденные в пятидесятые-семидесятые сюда угодили. Как принято обозначать у наших модных публицистов — «еще одно потерянное поколение».