Газпрому больше некуда спешить с достройкой «Северного потока – 2»

Дания на удивление быстро решила вопрос с допуском баржи «Фортуна» к достройке «Северного потока – 2» в своих водах. Между тем «Академику Черскому» не требовалось никакого разрешения датских властей. Судно уже давно могло начать работы. Почему же Газпром оттягивает момент старта достройки важнейшего для России газопровода?

Датское энергетическое агентство выдало Nord Stream 2 разрешение на завершение строительства «Северного потока – 2» в водах Дании с использованием трубоукладочных судов с якорным позиционированием. Это означает, что достраивать трубу может не только судно-трубоукладчик «Академик Черский», но также и вторая баржа – «Фортуна». Именно у последней нет системы динамичного позиционирования, а только якорное. Поэтому потребовалось уточнять допуск к стройке у Дании.

На этот раз датчане не стали затягивать выдачу разрешения – на него у них ушел всего месяц. В прошлый раз датчане, как известно, целых два года тянули с выдачей разрешения на строительство «Северного потока – 2» в своих водах. Оно было получено только 30 октября 2019 года. В итоге именно датский участок не успели достроить до декабря 2019 года, когда США ввели первые санкции против российского проекта.

Однако немедленно начать достройку «Северного потока – 2» все равно нельзя. Препоны носят юридический характер: как и в случае с основным разрешением на строительство, Дания отводит четыре недели (до 3 августа 2020 года) на подачу жалоб. Таким образом, «Фортуна» сможет начать работу не раньше 3 августа.

Польша как ярый противник «Северного потока – 2» может попробовать оспорить датское разрешение, чтобы потянуть время и нервы Газпрома. Варшава уже не первый раз идет таким путем. Однако шансов помешать у поляков сейчас немного.

Зачем вообще нужно было получать разрешение на использование судна «Фортуна», у которой только якорное позиционирование? Дело в том, что на дне Балтийского моря находятся сотни тысяч бомб, снарядов и мин, затопленных после окончания Второй мировой войны. Только в районе датского острова Борнхольм в 1947 году союзниками было захоронено 30 тыс. тонн химических боеприпасов вермахта. Поэтому бросать якорь действительно потенциально опасно.

Однако маршрут «Северного потока – 2» был детально исследован два раза – в январе и в мае 2020 года. Результат исследования таков: оставшаяся для достройки часть трубы проходит за пределами зоны, где не рекомендуется постановка на якорь и другие придонные работы. То есть у Газпрома имеются доказательства безопасности работ.

Ожидание выдачи Данией разрешения для судна-трубоукладчика «Фортуна» является одной из трех причин, по которым Газпром до сих пор не приступил к достройке «Северного потока – 2». «Видимо, Газпрому хотелось понять, какая модель достройки будет: двумя судами либо одним», – говорит эксперт Финансового университета при правительстве РФ, эксперт Фонда национальной энергетической безопасности Игорь Юшков.

Вторая причина – Газпром ждал, когда в Балтийское море придут суда снабжения, которые должны доставлять трубы к месту их укладки судами-трубоукладчиками. «Сначала Газпром, вероятно, рассчитывал найти иностранные суда-снабженцы. Однако по ходу дела стало понятно, что иностранцы не захотят участвовать в строительстве из-за санкций. Поэтому Газпрому пришлось подтягивать собственные суда снабжения, которые как раз сегодня вошли в Балтийское море и направляются в Калининград, и потом, как и «Академик Черский», скорее всего, пойдут в немецкий порт Мукран. Зачем все суда заходят в Калининград – непонятно, видимо, это какой-то технический момент», – считает Юшков. В немецком порту Мукран стоит и «Академик Черский», и «Фортуна», и там же хранятся трубы для газопровода.

Наконец, есть и третья причина, почему старт стройки финального участка газопровода еще не состоялся.

«Возможно, немцы сами попросила Газпром подождать. Они пытаются пролоббировать изменения в тексте законопроекта о новых санкциях США против «Северного потока – 2». Законопроект США предлагает штрафовать не только коммерческие немецкие компании, но и само государство. Он запрещает обслуживать газопровод, а Германия должна обслуживать выходящий на ее территорию газопровод для обеспечения безопасности, даже когда он не работает», – поясняет Юшков.

Более того, американский законопроект запрещает лицензирование и сертификацию газопровода, которые должны проводить немецкие чиновники при вводе газопровода в эксплуатацию, а также запрещает обслуживание в портах участвующих в стройке судов. То есть под удар попадает немецкий порт Мукран, который является пунктом снабжения для «Северного потока – 2».

«Германские госструктуры оказались перед выбором: либо нарушить собственное законодательство, либо нарушить американские санкции. Когда Газпром обратится за разрешением на ввод в эксплуатацию газопровода, немецкие регуляторы должны будут выдать это разрешение в соответствии с национальными и европейскими законами. Однако одновременно с этим немцы нарушат санкции, если они будут введены в текущем виде. В этом и заключается коллизия, о которой говорит Ангела Меркель», – объясняет эксперт ФНЭБ.

По его мнению, немцы пытаются добиться изменения текста американских санкций, чтобы они затрагивали только достройку «Северного потока – 2», но не касались немецких компаний и госструктур. Понятно, что, как только Газпром начнет стройку, ситуация сразу накалится, и лоббировать смягчение санкций будет невозможно.

Когда же Газпром в итоге начнет достройку «Северного потока – 2»? Лето – это лучшее время для таких работ с точки зрения погодных условий на Балтике. В холодное время работы очень сильно осложняют шторма. По сути, «Академик Черский» уже сейчас может пойти в датские воды и начать работы, а с 3 августа к нему может присоединиться уже «Фортуна». Второй вариант – достраивать начнут все-таки с августа одновременно двумя судами-трубоукладчиками.

Даже если стройка начнется только в августе, Газпром успевает завершить проект и ввести газопровод в эксплуатацию в первом квартале 2021 года, как и планировалось. На достройку 130 км трубопровода потребуется примерно три месяца, плюс еще три–четыре месяца необходимо для проведения пусконаладочных работ. Таким образом к октябрю газопровод может быть построен, а к февралю – испытан и запущен, и официальное открытие можно спокойно назначать на март.

Впрочем, указывает Юшков, спешить со вводом в строй нового газопровода Газпрому нет необходимости. Во-первых, конъюнктура на европейском рынке газа сильно изменилась – наступил период самых низких цен на газ и падения спроса на него в Европе. Во-вторых, действует новый транзитный договор с Украиной, по которому Газпром должен прокачать через украинскую трубу 65 млрд кубометров, а в следующем году – 40 млрд кубов голубого топлива, что тоже много, учитывая падение рынка.

В-третьих, при одновременной работе «Северного потока – 1» и «Северного потока – 2» два газопровода смогут качать газа примерно столько же, сколько сейчас качает один «Северный поток – 2». То есть запуск второго газопровода сейчас не приведет к увеличению объемов поставок российского газа в Европу.

Как так получилось? Все дело в нормах Третьего энергопакета ЕС, которые не позволяют заполнять газопровод OPAL (продолжение первого «Северного потока» по суше) полностью, а только наполовину. Правда, сейчас «Северный поток – 1» качает на полную свою мощность (даже больше – 58 млрд кубов), но только благодаря тому, что может задействовать мощности еще одного газопровода на суше – EUGAL. Последний является сухопутным продолжением второго «Северного потока». Поэтому, когда он будет введен в строй, именно второй газопровод будет использовать EUGAL.

При этом «Северный поток – 2» из-за новых энергетических поправок ЕК тоже не сможет работать на полную, а лишь в половину своих мощностей (27,5 млрд вместо 55 млрд кубов). Все это и приведет к тому, что одновременно два российских трубопровода на Балтике будут качать почти столько же газа, сколько сейчас одна труба.

Перед Газпромом стоит три задачи, которые предстоит последовательно решать. «Сначала Газпрому надо физически проложить трубы. Потом ему необходимо будет решить вопрос с новыми санкциями, которые, по сути, затрагивают ввод в эксплуатацию газопровода, его сертификацию и обслуживание. В-третьих, уже после запуска предстоит решать вопрос выведения «Северного потока – 2» из-под действия энергетических норм ЕС, чтобы он смог работать на полную мощность», – заключает Игорь Юшков.

Ольга Самофалова