Антиснайпер из ДНР: Я отправил к Бандере «Мариупольского бога» и «Деда»

Нечто подобное могут готовить и для Донбасса. Сами украинские политики не раз говорили о хорватском сценарии.

Нужно обращать внимание на блогеров, которые выдают фейки. Арестовывать и наказывать их. На этом этапе войны они опаснее тяжелой артиллерии. Информационная война жестока, в ней нет компромиссов.

Но есть одна большая разница между операцией в Сербской Краине и возможной операцией в Донбассе. Франьо Туджман (президент Хорватии -ред.) согласовал свои действия с Милошевичем (президент Сербии — ред.), оба к тому времени находились под полным контролем англичан. У нас другая ситуация — за нами стоит Россия.

«СП»: — Хотелось бы немного поговорить о снайперах. Точнее о снайперских дуэлях. Это действительно распространенное явление?

— Не сказал бы, что распространенное, но на моем веку их было достаточно. У меня открытая страничка «ВКонтакте», и я там переписывался с украинскими снайперами. Мне их нравилось доводить до такого состояния, когда они начинают писать сплошные маты.

Был один особенный, называл себя «Мариупольским богом», а в «ВК» был подписан «Бог Нации». Выглядел очень сурово и через социальные сети вызывал меня на дуэли, но сам не приходил — отправлял других. На поверку они оказывались не очень хороши, хотя их было много. Мне все это надоело. Я ответил, что больше не буду приходить, наговорил этому трусу много нелицеприятного. Постарался как можно сильнее его задеть, чтобы он, наконец, вышел. И этот маньяк начал убивать гражданских каждый раз, когда я не являлся на бой. Убивал людей по обе стороны фронта и присылал мне фотографии… Это трудно вынести. Начинаешь считать себя виноватым в гибели невинного человека. И поэтому мне приходилось реагировать на вызовы «Мариупольского бога». В этом была своя польза — враг терял много СВДшников. И испытывал страх. Это очень важно.

А в 2016 году сам «бог» пришел на авдеевскую «промку», попал мне в броник в районе желудка, но сам получил пулю в голову. Первый раз в жизни я был счастлив, что уничтожил врага, искренне счастлив!

Некоторое время здесь находилась моя невеста Оля, снимала документальный фильм о Донбассе. Когда состоится его показ, у зрителей будет возможность увидеть кадры, на которых я отправил к Бандере этого «мариупольского дьявола» и сам получил ранение. Я и сам его еще не смотрел — Оля говорит, что первый раз я должен посмотреть его в кино. По её прогнозам, это будет в январе 2018 года в Донецке.

После того случая объявился какой-то «Дед» из Широкино. Он писал, что убил сотню наших бойцов, и тоже вызвал меня на бой. Шесть дней — и этот «Дед» с напарниками тоже отправились к Бандере.

Тогда я думал, что все закончилось, но какой-то дурак на моей страничке написал в комментариях, что меня убили европейские снайперы. И дело не в его сообщении (меня уже много раз хоронили). Дело в том, что никнейм у него был «Бог нации». Это кто-то из учеников того мариупольского маньяка…

Вообще, снайперское дело — вещь очень специфическая. Многим снайперам башку сносит, и они из бойцов превращаются в убийц. Этого сложно избежать. Не только снайперу, но и любому бойцу в бою нужно сохранять трезвый ум, сдерживать эмоции, чтобы потом он смог без проблем вернуться к мирной жизни.

«СП»: — Многие военнослужащие, начиная где-то с 2015 года, покидают ряды армии ДНР. Насколько мне известно, они недовольны происходящим в армии и действиями верховного командования. Вы наблюдаете такую тенденцию?

— Нет. Не замечаю, чтобы армию массово покидали бойцы — уходят люди, которые шли в армию за зарплатой в 15 тысяч рублей и хотели отсидеться где-нибудь в казармах. Тех, кого знаю по событиям 2014 года, до сих пор постоянно вижу на передовой. Вообще, боец не должен быть доволен или недоволен. Боец должен выполнять приказ. А обижаться, выражать недовольство, уходить — это удел туристов.

Еще важно понимать разницу между бойцом и солдатом. Среди моих знакомых есть несколько отличных бойцов, которые ушли из армии. Их можно пересчитать по пальцам. Это люди старше сорока лет (есть и более возрастные), которые уже не хотят жить в казарменном режиме, то есть быть солдатами. Перед увольнением у них была одна просьба — держать их на передовой без ротации. Командование не согласилось, и они ушли. Зачем я это рассказываю? А затем, что когда в феврале началось обострение, я покинул лечение и вернулся в Донбасс. По дороге созвонился с этими людьми — все они тоже приехали! Участвовали в тяжелых боях. Двое, к сожалению, погибли. Когда все затихло, они сложили оружие и вернулись домой. А обиженные как раз массово уходили в самые тяжелые моменты. Обострение обстановки бывает очень полезно для вооруженных сил: сразу видно, кому место в армии, а кому нет.

У меня есть свое мнение, и я тоже многим недоволен. Могу сказать об этом своим командирам. Но иногда нет времени для обсуждений, нужно брать в руки оружие и выполнять приказ.

«СП»: — Знаю, что у вас была какая-то личная обида на власть ДНР. Можете вкратце об этом рассказать?

— Я ни на кого не обижался. Просто считаю, что министр обороны поступил неправильно. Дело в том, что у меня появилась возможность оформить абхазское гражданство. Для этого нужно было получить определенные награды, Кресты. Раньше я вообще запрещал включать меня в списки претендентов на награды, но иногда человек, который этим занимается, без моего ведома вносил в списки мое имя и приносил награды. Но в министерстве приказ не подписали, а от министра в присутствии его заместителя я услышал следующее: «Он вообще знает, что должен сделать человек, чтобы получить Крест?» У меня в тот момент перед глазами пролетело все, через что я прошел на Донбассе. Все ранения и контузии.

Конечно, я тогда забыл, как должен вести себя офицер армии.

Я сказал, что не нужна награда, пошел в штаб, забрал медали и ордена, которые у меня уже были, и вернул их в министерство обороны. Еще и запретил впредь подавать в министерство заявления на награждение от своего батальона. Это было неправильно, офицер не должен так себя вести. И министр мог меня за это наказать, но не стал — благородно с его стороны.

На следующий день я уже получил приказ и спокойно его выполнял. Сейчас я нормально общаюсь с руководителями министерства. Надо разделять личную жизнь и службу. Да, я обиделся как человек (у меня тоже есть чувства), но как офицер армии ДНР продолжал воевать, пока в очередной раз не был ранен и не уехал на несколько месяцев.

Вообще, тогда уже хотел не возвращаться, ранение было серьезным, я сильно похудел. Но мне сделали хороший «ремонт». А потом ребята позвонили: «У нас проблемы, ты нам нужен». Как не приехать? Наверное, сербская кровь не позволяет сидеть, сложа руки. Я решил, что пока есть силы, буду сражать за народ Донбасса.

В одном интервью мои слова исказили, якобы у меня с министром обороны был сильный конфликт. Ничего подобного.

«СП»: — Какие настроения вы сегодня отмечаете в ДНР? Довольны ли жизнью местные жители? На что жалуются и чего хотят?

— Я простой человек, много общаюсь с местными. В том числе с теми, кто живет рядом с линией фронта и вдалеке от больших городов. Там люди жалуются на отсутствие гуманитарной помощи. Не знаю, кому положена гуманитарка, но без неё многим приходится нелегко (особенно тем, кто живет под обстрелами). На окраине Донецка, где постоянно идут бои, люди жаловались депутатам, но те не сильно горят желание решать их проблемы. Может, кто-то из руководства республики прочитает это интервью и заставит депутатов поехать в прифронтовую зону, пообщаться с жителями, помочь им по мере возможностей. Я тоже стараюсь помогать нуждающимся, привлекаю своих товарищей, которые занимаются вопросами гуманитарки. Порой на это трудно найти время, но приходится. К примеру, скоро наш полк особого назначения привезет обувь для детей из прифронтовой зоны.

Как можно пройти мимо бабушки, у которой дом разрушен и которая говорит, что она голодная? Поедешь в магазин и купишь продуктов. Так делаю не только я, но и все бойцы.
Но это только одна сторона медали. Как человек, который может сравнивать войну в Югославии и войну в Донбассе, хочу сказать: люди здесь живут шикарно по сравнению с моими соотечественниками в 90-е годы. У нас тогда не было России, которая всеми силами помогает населению ДНР. У нас люди сотнями умирали от голода. Новорожденные умирали в больницах, потому что не было оборудования для выхаживания недоношенных детей. Умирали от простого гриппа, потому что не было антибиотиков. Сложно поверить, но это было именно так. По возвращению с фронта я очень радуюсь, наблюдая за жизнью в Донецке: молодежь спокойно гуляет по городу, дети идут в школу, в кафе и ресторанах полно народу. В драмтеатр очень трудно достать билеты — знаю по собственному опыту. Удалось попасть на пьесу только единожды, но едва вошел в зал, зазвонил телефон — нужно ехать на передовую…

Когда все это видишь, начинаешь понимать, что не зря бойцы выполняют свой долг. Народ живет. Те, кто жалуются, должны понимать, что за их свободу и возможность спокойно жить в своем теплом доме погибают другие люди. Не надо жаловаться — надо как-то помогать республике. А если никак не можешь, то просто верь в неё.

«СП»: — Вопрос прямой, но очень важный: попадают ли под обстрелы армии ДНР мирные жители по ту сторону фронта?

— Я стараюсь следить за новостями о происходящем по ту сторону фронта. Очень важно понимать, что там происходит, чтобы самим действовать правильно. Так вот, сообщения о гибели мирных жителей на украинской территории приходят очень редко. Почему? Потому что наши бойцы стараются не использовать артиллерию. Если используют, то только в ответ. И попадают четко по вражеским позициям. Это можно было увидеть дней десять назад, когда наша «арта» отработала в ответ на обстрелы Донецка из «Градов». В интернете есть видео — все наши снаряды попали в район, где находились окопы и склады с оружием и военная техника. В таких боях и проявляется вся сущность армии. Одни стреляют по жилым кварталам, школам, больницам, а другие работают четко по врагу.

«СП»: — В последнее время много говорят о снайперах на Майдане. Вы, как профессионал, наверняка имеете свое мнение. Кем были эти снайперы, в чьих интересах действовали?

— Давно известно, в чьих интересах они действовали — этого не понимал только тот, кто не хотел понимать. Мое мнение уже не важно, ведь на итальянском телевидении грузинские снайперы, убивавшие людей на Майдане, обо всем рассказали. Меня удивило одно: они это рассказывали с открытыми лицами, подписались настоящими именами. Это значит, что за ними стоят очень серьезные люди, представители НАТО или ЦРУ. Они главные организаторы политических убийств и террористических акций по всему миру, в том числе и в самих США.

Снайперы, о которых идет речь, не профессионалы, а просто убийцы, которые зарабатывают деньги. Они в этом признались. Да, был отдан приказ (от Саакашвили, по их словам). Но преступление совершили они. Почему признались именно сейчас? Мне кажется, мы это скоро узнаем.

«СП»: — Ополченцев часто арестовывают в России по запросу Украины или других иностранных государств. Вам об этом известно?

— Уже больше трех лет Украины не существует, есть только протекторат НАТО и США, чего не понимают только сами украинцы. Эти две силы будут пользоваться Украиной как проституткой — будут обеспечивать её всем необходимым, пока она не станет бесполезной. Тогда из неё выкачают все что можно, и Украина станет не нужна сама себе.

Это сейчас происходит. Политиков при этом кормят деньгами, а простой народ — пропагандой о российской агрессии. Но надо «накормить» еще и фашистов, которые возвращаются из зоны «АТО» очень недовольными. Для этого Украина и подает запросы на передачу ей «преступников» из Донбасса, находящихся в России.

Много ума не надо, чтобы понять, что грозит по украинским законам человеку, ушедшему в ополчение. Он преступник. Россия, будучи цивилизованным государством, обязана реагировать на такие запросы. Поэтому людей арестовывают. И украинские СМИ несколько дней трубят об этом на всю страну. Получается, что и волки сыты, и овцы целы. Вы знаете хоть одного ополченца, которого Россия выдала Украине? Нет таких. В России тоже есть умные люди, которые знают закон и помогают решать такие вопросы. Особенно отличился на этом поприще основанный Бородаем «Союз добровольцев Донбасса».

С другой стороны, среди ополченцев есть разные люди. Мы хорошо знаем, что некоторые здесь «начудили», а сейчас свободно гуляют по России и «чудят» там. Радует, что наши правоохранительные органы, прокуратура, МГБ собирают доказательства о вине этих людей. У нас всех есть надежда, что однажды республика станет частью России. И тогда воры и убийцы будут отвечать за то, чем занимались в Донбассе, когда честные люди защищали свою землю.

«СП»: — Что думаете о пожизненном приговоре Ратко Младичу?

— Я служил под командованием Младича. Не могу сейчас описать свои чувства. За день до оглашения приговора я попросил выходной, чтобы собраться с мыслями. Знал, какое решение примет суд, но все равно был потрясен. Мне не дает покоя эта несправедливость. Гаагский трибунал преследовал только одну цель — сделать из жертвы преступника, чтобы прикрыть настоящих злодеев.

Сперва был Милошевич, который доказал, что у Гааги вообще нет никаких оснований признать его виновным. И его убили. Генерала Младича тоже пытались ликвидировать, он пережил несколько инсультов. К нему не пускали нормальных врачей, которым сразу станет понятно, что человека в буквальном смысле слова убивают. Но он выдержал. Он, в отличие от Милошевича, боевой офицер, настоящий мужчина.

Приговор Младичу — это доказательство того, что наша армия не совершила ни одного преступления, в котором её обвиняли. На суде доказали, что мина, которая убила больше 60 человек на рынке в Сараево, прилетела не с позиций сербских военных.

Второе преступление, в котором нас обвинили, — это Сребреница. По подсчетам трибунала, там погибло 7−8 тысяч мирных жителей. Помните, как в Сирии российские войска организовали коридор, через который зону боевых действий покидали гражданские лица? Впервые это сделал Ратко Младич. Он объявил, что будет наступление на Сребреницу, и вывез оттуда 25 тысяч человек на автобусах. Западные СМИ были просто в шоке, они такого никогда в жизни не видели.

Да, никто не спорит, мы не брали пленных, за три дня там было убито порядка 2500−3000 бойцов боснийской армии. Нас тоже жестко били. Но Сребреницу нужно было зачистить. Почему? Потому что там укрывались моджахеды, боевики Усама бен Ладена. Там они учились воевать под покровительством ЦРУ. Там впервые в Европе начал звучать лозунг «Аллаху Акбар» — под этот клич исламисты отрезали людям головы, а потом с ними фотографировались. Командир боснийских мусульман Насер Орич выезжал со своими боевиками в мирную деревню и уничтожал её полностью. Вырезал не только людей, но и животных. В интернете есть видеоролики — поищите, кому интересно. Когда это стало невозможно терпеть, Младич отдал приказ полностью зачистить Сребреницу. Огромное количество свидетелей подтверждали, что это была мера необходимости для защиты сербского населения. Среди свидетелей были даже бывшие офицеры КФОРа из Голландии: они подтвердили, что это была четко проведенная военная операция. На это суд закрыл глаза. Даже если Младича не получается убить и нет никаких доказательств его вины, все равно его нужно осудить. Мы видим, что правда, как и во все времена, на стороне сильных. Остается только надеяться, что в будущем Россия станет той страной, какой она должна быть, и поможет реабилитировать невинно осужденных.

Я переписывался с генералом Младичем, когда он уже был в Гааге. По его словам, он жил только для того, чтобы дождаться окончания процесса. Ведь он отстаивал не только свою честь, но и честь всего сербского народа. Эту битву он тоже выиграл.

Я очень зол. Сегодня один из тех дней, когда я жалею, что не пью.

Алексей Ильяшевич

Помощь пострадавшим в войне на Донбассе. Отчеты и текущая работа в разделе Гуманитарный Центр