Европа – большой переход

Недавно известный американский эксперт Патрик Бьюкенен (бывший помощник президента Ричарда Никсона, бывший кандидат в президенты, автор ряда книг, редактор-основатель журнала The American Conservative) опубликовал статью «Закат Европы», в которой он в очередной раз отметил то, что до него говорили не раз: будущее за Азией; разворот Америки в сторону Китая и Индо-Тихоокеанского региона – величина постоянная, а Европа – это прошлое (нет единства, НАТО слабеет и т. д.).

И здесь возникают два вопроса. Первый – в Европе действительно всё так плохо или пациент скорее жив, чем мёртв? Второй – происходит ли уход Америки из Европы?

Когда имеешь дело с первым вопросом, сразу приходит на ум классическая работа Освальда Шпенглера «Закат Европы» (1918-1922). Однако с тех пор многое изменилось: Европа успела пережить разрушительную во всех смыслах Вторую мировую войну, войти в интеграционный цикл в форме Евросоюза. Ситуация ныне в корне иная уже потому, что «закатывается» (?) не Европа государств, в которой все против всех, а объединённое европейское целое с единой европейской валютой, с наднациональными институтами власти.

Иными словами, если Европа сегодня и катится под откос, то делает она это с более высокого этажа (Евросоюза). Хотя даже об упадке ЕС, наверное, говорить преждевременно: нынешнее состояние Союза, которое Бьюкенен считает закатом, скорее можно охарактеризовать как этап большого перехода с неизвестным исходом (этот этап совпадает с переходным периодом всей системы международных отношений, из-за чего напряжённость в мире только выше). Европа может пойти как по пути глубокой дезинтеграции (распад ЕС и отдельных государств), так и по пути федерализации (полной или частичной, при которой приверженцы национального суверенитета либо окажутся за пределами ЕС, либо будут жить внутри блока по другим правилам по сравнению с интегрированным ядром).

При этом Брекзит и противостояние Брюсселя с Варшавой и Будапештом (которое особенно обострилось после принятия в Венгрии закона, запрещающего пропаганду идеологии ЛГБТ, и решения польского Конституционного суда по верховенству польского права по отношению к европейскому) стоит рассматривать как толчок к принятию окончательного решения по будущему Европейского союза.

Далее возникает вопрос: какой сценарий более вероятен? Скептики скажут, что, во-первых, у ЕС нет идеологии развития, а идея ценностной силы вырождается в разрушительную постмодернистскую концепцию безграничной толерантности, которая отталкивает традиционно консервативные общества. Во-вторых, коронавирусная эпопея показала, что в критической ситуации каждый в Европе сам за себя, а институты Евросоюза неэффективны. В-третьих, на глазах меняется этническое лицо Европы и мигранты начинают навязывать ей свои устои (вспомним хотя бы письмо французских генералов).

Наконец, в Старом Свете налицо острый дефицит лидерства. Флаг объединённой Европы пытается поднять президент Франции Эмманюэль Макрон, но он никак не Наполеон. Многолетний канцлер Германии Ангела Меркель тоже не была чем-то выдающимся с точки зрения политической харизмы и напора, но те, кто идёт ей на смену, не дотягивают даже до её уровня.

Оптимисты возразят: по данным Евростата, европейская экономика оправилась от карантинных мер и изоляции быстрее, чем предполагалось, растут потребительские расходы – люди вернулись в магазины, отели, места отдыха. И в целом динамика ВВП Евросоюза, роль евро как мировой валюты позволяют говорить о серьёзном запасе экономической прочности и влиянии блока. Европейские наднациональные институты власти, несмотря на всю забюрокраченность и сложность принятия решений в них, способны находить компромиссы даже в самых сложных ситуациях. Проблема лидеров европейского масштаба существует, но интеграционная повестка продолжает жить.

Например, в последнее время с новой силой пошли разговоры о необходимости создания армии ЕС. Глава Еврокомиссии прямо заявила: «Нам нужен Европейский оборонный союз». И тут пора ответить на второй вопрос статьи, а как же США?

С одной стороны, Вашингтон не против воспользоваться европейцами (подставить их под удар) в своей борьбе с Китаем и Россией – не зря Джо Байден ездил за океан и придумал «саммит демократий» для борьбы с мировым авторитарным злом. К тому же в Евросоюзе у США есть безгранично преданные союзники в лице Польши и стран Балтии, которые изо всех сил пытаются не дать перерезать (или хотя бы пережать) пуповину трансатлантической зависимости Европы от Америки. С другой стороны, истории с «Северным потоком - 2» (когда Вашингтон отступил, расписавшись в своей беспомощности в этом вопросе) и созданием АUKUS (с публичным унижением Франции и принижением роли НАТО) показывают, что у американцев уже не хватает сил заставить европейцев действовать так, как им нужно, и поэтому они сегодня, вероятно, готовы отпустить Европу в свободное плавание и действовать без оглядки на неё.

Короче, сейчас у ЕС наступает решающий момент: определить, наконец, как жить дальше, к этому Союз подталкивают и внутренние (например, поведение Польши), и внешние (смена внешнеполитических приоритетов США в пользу Азии) обстоятельства. При этом у Европы достаточно потенциала для успешного продолжения в той или иной форме интеграционного проекта и его независимого развития. Осталось только принять решение, которое расставило бы точки над i.

Владимир Кудрявцев