Когда начнутся настоящие российско-украинские переговоры

© РИА Новости / Сергей Карпухин

Российско-украинские переговоры должны начаться в июле. Об этом заявил немецкий телеканал ARD. По его данным, такое решение было принято на секретной встрече в Копенгагене, где присутствовали представители Украины, Запада и лидеров развивающихся стран (Индии, ЮАР, Саудовской Аравии, Бразилии, Турции). По словам главы украинского СНБО Андрея Данилова, в России уже сформирована некая группа переговорщиков. Кроме того, добавил глава киевского режима, в переговорах может принять участие и Александр Лукашенко.

Российские власти эту информацию опровергают. По словам пресс-секретаря президента России Дмитрия Пескова, «Кремлю об этом ничего не известно, и, наверное, нужно в канал ARD обращаться за дополнительной информацией». «Что касается переговорного аспекта в контексте украинского кризиса, еще раз можно повторить: в настоящий момент никаких предпосылок для такой возможности не усматривается», – пояснил российский чиновник.

Предпосылок этих должно быть несколько.

Во-первых, сближение переговорных позиций. Появление хотя бы теоретического общего знаменателя между ними. На сегодняшний день его и близко нет – позиции сторон не только расходятся, но и не могут сблизиться из-за собственного законодательства.

Так, Россия требует нейтрального статуса Украины, демилитаризации территории и денацификации режима, а также освобождения всех российских земель, которые ныне оккупирует киевский режим. То есть частей Херсонской и Запорожской областей, а также Донецкой и Луганской народных республик. Отказываться от последнего требования Россия не собирается – да и не может, поскольку это будет противоречить российской Конституции. «Действия (за исключением делимитации, демаркации, редемаркации государственной границы Российской Федерации с сопредельными государствами), направленные на отчуждение части территории Российской Федерации, а также призывы к таким действиям не допускаются», – гласит 67-я статья Основного закона страны. В свою очередь представители киевского режима говорят о том, что переговоры должны закончиться именно капитуляцией России. С демилитаризацией части ее территории, с выплатой Украине сотен миллиардов долларов компенсаций и с передачей под контроль киевского режима российских территорий. Тех самых четырех регионов, а также Крыма.

Вторым необходимым основанием является изменение военного статус-кво. Компромисс возможен только в том случае, когда обе стороны (ну или хотя бы одна) осознают, что не могут выиграть войну иным, нежели переговоры, способом. Именно после этого осознания, например, и было заключено перемирие на Корейском полуострове, мирное соглашение по Вьетнаму и т. п.

На сегодняшний день этого осознания нет ни у одной из сторон. В Москве считают, что киевский режим воюет на пределах своих возможностей, тогда как Россия «еще даже не начинала». Промпроизводство на Украине рухнуло чуть ли не на половину, тогда как в России оно, включая ВПК, растет. Очередная волна украинской мобилизации уже фактически демонстрирует дно возможностей, тогда как в РФ была проведена лишь одна мобилизация и та частичная. Поэтому для Москвы военная победа вполне осязаема. В свою очередь Украина надеется на продолжение западных поставок оружия для ВСУ, денег для экономики – ну и, конечно, наемников для пополнения вооруженных сил. И американцы с европейцами публично поддерживает надежды Киева на общезападную военную победу над Россией. Да, за кулисами западные государства могут угрожать Киеву прекращением этих поставок – однако на Украине, по всей видимости, абсолютно уверены в том, что не прекратят. Что западные политики настолько подняли значимость Украины для западного же населения, что просто не смогут сейчас сделать поворот на 180 градусов и ее бросить. Не смогут – а часть и не захочет. Поэтому лидеры киевского режима готовы воевать до последнего украинца.

Да, обе эти предпосылки теоретически еще можно создать, но есть еще одна, возникновение которой кажется крайне маловероятным. Речь об атмосфере хотя бы минимального доверия между сторонами.

И не доверяет абсолютно обоснованно. Владимир Путин на встрече с африканскими лидерами в июне не зря демонстрировал проект соглашения, достигнутого по итогам стамбульских переговоров весной 2022 года и парафированный главой киевской делегации – а потом выброшенный Зеленским на помойку. Туда, где уже лежат и Минские соглашения (которые украинская власть не соблюдала с момента их заключения, а Европа особо не настаивала), и достигнутое по итогам Майдана соглашение о цивилизованной форме отставки Януковича (выброшенное в ту же ночь как майданными лидерами, так и западными политиками, которые его подписали), и многочисленные российско-западные соглашения. Поэтому у Москвы нет никаких гарантий, что, условно, сегодня Запад подпишется под обязательством не включать Украину в НАТО, а завтра не скажет: «извините, это суверенное право Украины – так что она может войти в Альянс».

В таких условиях единственно возможным соглашением будет не дорожная карта, а фиксация результатов не земле. То есть немедленное и безусловное признание Украиной новых российских территорий, отказ от всяких глупых историй типа репараций, выдача нацистских преступников и т.п. А это возможно только после достижения окончательной и безусловной военной победы России на поле боя, а также признания Западом этой победы. Что вряд ли случится до начала 2025 года – то есть до того момента, когда Россия освободит большие территории, а в США к власти придет новая, более адекватная и реалистичная, республиканская администрация.

Пока же все западные и украинские разговоры о скорых переговорах нужно рассматривать в двух плоскостях. Как зондаж России относительно американского плана «Б» – возможности продавить Москву на заморозку конфликта в случае, если украинское наступление окончательно повалится. И как попытку рассорить Россию с ее партнерами из развивающегося мира – которые, мол, в Копенгагене солидаризировались с Западом для того, чтобы принудить Москву к сдаче. А значит – реагировать на них не нужно.

Геворг Мирзаян