Мнение: Цели России в конфликте на Украине. Три пункта

Иллюстрация: kremlin.ru

Главная претензия западных аналитиков к интервью Владимира Путина Такеру Карлсону заключается в том, что российский президент так и не раскрыл конечных целей Москвы в отношении Украины. Странные надежды. Зато ничто не мешает наблюдателям строить собственные версии по всему комплексу, который можно определить как: «цели России».

Запрос на понимание этих целей огромен: пошел третий год «спецоперации», а большинство украинцев всё ещё не жаждут освобождения. Сенсацией последнего опроса стало разве что их согласие на переговоры Банковой с Кремлем. Разумеется, на украинских условиях, но ведь раньше большинство вообще считало, что следует сражаться до безоговорочной капитуляции России. Большинство, конечно, условное с поправкой на 10,5 млн украинцев, осевших в России, Евросоюзе и далее от США до Австралии и еще 3,5 млн, которых вроде бы и из страны не выпускали, но и в стране найти не могут, если глава одного из комитетов Верховной Рады Дмитрий Наталуха не врет. Эти 14 млн люди очень разные, но в соцопросах не участвуют точно.

Геродот (книга IV «Мельпомена») приводит легенду о том, как скифы после долгого похода вернулись на родину, а молодое поколение рабов встретило их с оружием в руках. Много дней продолжалась битва, пока один из воинов не предложил своё решение: скифы отложили оружие, взяли в руки кнуты и двинулись на рабов. Те разбежались. Ну очень нетолерантная легенда. Но если отвлечься от социальных статусов и сосредоточиться на том, что называют «генетической памятью», то будет понятно, почему 20 лет назад автору вспомнилась эта легенда. Тогда знакомый киевлянин, интеллигент в четвертом поколении, точнее, интеллектуал и страстный адепт незалежности сказал:

«Да знаем мы настоящую историю, кто мы и откуда. Но… сейчас так надо».

Двоемыслие, двоеверие, двоедушие. И это они нас «совками» называют. Искать с ними компромисс — преглупое занятие. Правда — одна. И когда/если мы освободим Киев, разговор с ними может быть только один — кнут. По всему комплексу, который можно определить как «цели России».

Самый простой, по мнению автора, пункт этого комплекса — рубеж выхода ВС РФ на Украине. Безусловная победа — выход на западную границу СССР. Какой будет окончательная граница, другой вопрос. Его решение зависит от разных факторов. От отношений с Польшей, Словакией, Венгрией, Румынией, а особенно от отношений с Германией, и от ее готовности вспомнить о границах Веймарской республики. До того, что будет представлять собой НАТО к тому времени. Да, про Прибалтику забыл. А не следовало. Объявление МВД РФ в розыск десятков политиков и чиновников прибалтийский стран, включая первых лиц, по статье УК, которую можно было бы применить, но пока не применили, к деятелям еще нескольких стран Восточной Европы (осквернение воинских захоронений) наводит на мысль о начале процесса делегитимации прибалтийских русофобских образований.

Любая другая граница: по Збручу (т.е. без Галиции, Буковины, Закарпатья) или по среднему Днепру с «треугольником Днепр-Ирпень-Стугна» вокруг Киева на правом берегу, как в 17−18 веках, или какая-то еще, тем более граница без освобождения Киева — это «похабный мир». Только как в 1918 году не получится: «Антанта» с нашим врагом не воюет, а вооружает его.

Тут глава МИД Швейцарии Игнацио Кассис огорошил новостью о том, что существует «около 10» планов урегулирования конфликта на Украине.

«Шесть или семь планов являются публичными, а другие все еще остаются секретными», — добавил интриги министр.

При том, что все понимают, что существуют только два плана: капитуляции России («10 пунктов Зеленского») и капитуляции Украины («Демилитаризация и денацификация»). Но как свидетельствует история, даже такие диаметрально противоположные заявленные позиции не препятствуют компромиссу. А признак готовности к нему — готовность сесть за стол переговоров. В этой паре стол — причина, а план — следствие, он принимается за столом и никак иначе.

Самое смешное в том, что если обе стороны действительно захотят поставить войну на паузу, то смогут сделать это без особых имиджевых потерь. Даже провластные украинские эксперты любят порассуждать о «корейском» или «германском» сценарии: соглашении о прекращении огня без официального признания новых границ. Нет, где-то в глубине души они понимают, что несут чушь, поскольку в ООН вступали два немецких и два корейских государства, взаимно признанными, с собственной суверенной территорией. Ну да ладно. А Россия тоже не нарушит свою конституцию. Которая не запрещает объединять регионы, а правительство поощряет. Херсонская и Запорожская области объединяются в Мелитопольскую, а правобережье первой и север второй как бы обмениваются на «равноценные» территории Харьковщины и того же Запорожья. И продолжаем ненавидеть друг друга, но уже без стрельбы. Да-да, вооружаясь, готовясь к реваншу и т. п. Но глядишь, и рассосется.

Хотя вряд ли. Общее мнение западных экспертов таково, что возможности экстенсивного роста ВПК России (за счет загрузки существующих мощностей) близки к пределу: далее количественный и особенно качественный рост может дать только строительство новых предприятий, причем рассчитанных на производство новейших видов вооружений. А здесь, как надеются эти эксперты, у России большие проблемы. Кремль с ними не согласен и начал национализацию предприятий, которые недостаточно (или как ему кажется, недостаточно) активно сотрудничают с ВПК. И это только одно из направлений. Но пока на Западе уверяют себя, что в долгую время будет работать на Украину. Если: а) Запад развернет свой ВПК на необходимую мощность; б) на Украине останется, кому воевать.

Две тревожные тенденции. Первая. Пожелание «Больше ада!» в адрес Запада понятно. Как и радость уже наших экспертов по поводу «распыления сил» врага: сектор Газа, Ливан, хуситы, еще не блокада, но размещение в постоянном режиме ВМФ КНР вокруг Тайваня и т. п. Одно «но». Всё это как раз работает на развертывание ВПК Запада: у корпораций остается всё меньше сомнений в долгосрочной востребованности их продукции, в будущих стабильных госзаказах. Наверное, создавать проблемы Западу нужно в первую очередь не вокруг, а внутри него, там, где «Хаймарсы» и «Таурусы» не помогут, а траты на них — навредят. Вывод ВС США из Афганистана одни встретили улюлюканьем, другие подсчитывали, какую долю военного бюджета освобождают США. И для какого, более важного фронта.

Вторая тревожная тенденция — угрозы, уже и со стороны принявших украинских беженцев правительств ЕС ужесточить условия их пребывания с хорошо читаемым посылом: «Ваше место на Восточном фронте!». Беженцы ищут, куда двигать дальше, многие вспоминают о родственниках в России. И одновременно мы видим… резкое ужесточение правил въезда украинцев в Россию. Понятно, в качестве мер безопасности. Но погодите! Как же мы собираемся денацифицировать тех «забудановцев», оставшихся на Украине, если боимся, что не сможем сделать этого здесь, в России? Пропустив через необходимые фильтры, проведя «задушевные беседы», объяснив, что здесь они долго будут обеспечены заботой компетентных органов, взяв определенные обязательства. Наконец, создав обязательные «курсы денацификации». Да-да, курсы! Ну… «Истории России и русского народа», «Преступной идеологии украинизма» и т. п.

Вот так сумбурно перешли ко второму пункту комплекса «Цели России», куда более сложному, чем линия выхода ВС РФ или возможность «перемирия». К пункту, касающемуся планов Кремля относительно судьбы украинцев, как таковых. Да, случай с врачом-педиатром из московской детской поликлиники № 140, которая заявила семилетнему ребенку, что его погибший отец был «законной целью Украины», потрясла общественность. И? Мало ли уродов из граждан РФ по рождению, избивавших и оскорблявших детей за нашивку «Z» или звездочку на шапке? Вальяжно извинился на камеру и «досвидос с чистой совестью».

Те, кто в 2014-м не принял госпереворот на Украине, давно здесь. Сегодня «хороших украинцев» не будет. Почти все, оставшиеся там скакали, писали в соцсетях про «лугандонов», «даунбасов», «колорадов», скандировали за праздничным столом озорную кричалку про Путина («просто фанатская традиция, ничего личного»). И таким образом помогали спецслужбам РФ создать огромную базу данных со своими именами, лицами и даже голосами. Сейчас, въезжая в Россию, они стирают в смартфонах компромат. Да хоть выбросьте вы этот смартфон. Огненные слова на стене (чем не древний «интернет»?), появившиеся на пиру царя Валтасара: «Мене, мене, текел, уфарсин» — в смысловом переводе «Книги пророка Даниила»: «Ты измерен, взвешен и найден слишком легким (фальшивым, недостойным)».

Измерен каждый. Когда им в аэропорту сообщают о запрете на въезд в Россию, мужчины радуются, что легко отделались, женщины ревут, дети не понимают, что произошло. Но других украинцев у меня для вас нет. Или мы научимся отделять ситуативно взбесившихся овец от идейно закоренелых козлищ, или Украина станет российской только обезлюдев. Нацист Дмитро Корчиньский с его «Крым будет либо украинским, либо безлюдным» кажется чуть гуманнее.

Почему так случилось? Потому что Украина непобедима. Украина, как состояние головного мозга. Непобедима благодаря своему общественному договору. Общественный договор — это такое соглашение, которого никто никогда не подписывал и даже не видел, но которое все знают до последнего пункта. Даже те, кто ничего не знает о термине «общественный договор». Это правила сосуществования граждан и государства. Украинский общественный договор непрост, но прекрасен. Если его не трогать, то он может существовать почти вечно. Глубочайшая ошибка друзей Украины, да и недругов тоже, в том, что они считают Украину насквозь коррумпированной страной. Это в корне неверно. Украина — это уникальный на европейском континенте Modus vivendi, способ жизни, тот самый общественный договор.

Там были олигархи — общенациональный правящий класс. Их право — управлять страной, их обязанность — обеспечивать наполнение бюджета. Поскольку в разные годы от 60 до 80 процентов бюджета обеспечивала таможня, экспортные платежи, то и статус олигарха определялся не только суммой активов, но и принадлежностью к числу экспортеров. Да, случались накладки: прокат проходил через таможню как металлолом, лес-кругляк как сучья, янтарь как щебень. Но на то и независимые СМИ (СМИ, принадлежащие конкурирующим олигархам), чтобы разоблачать проклятых коррупционеров и подрезать их шансы на ближайших выборах. Кругляк по-прежнему вывозился под видом хвороста, но зато народ знал правду.

Областями (кроме вотчин олигархов: Донецкой, Днепропетровской и др.) и районами правили «олигарчики». Здесь тоже всё было просто: допускаете до «пирога» госзаказов на местном уровне — плачу местные налоги, не допускаете — дуля вам. А наедете, еще посмотрим, чьи спецпідрозділи круче. Мелкий бизнес чувствовал себя совсем хорошо. Накладные на товар никого не интересовали, на рынке ты хряка купил или кум, по совместительству опер райотдела милиции, подогнал. Порции должны быть большими, а гости кафе довольными. Послушайте, ну в какой еще стране офицер может сказать о своем главнокомандующем: «Закончится война, я Зеленскому эти кассовые аппараты в ж*** запихаю!». (Впрочем, в том интервью президент слово «жопа» реабилитировал.). А вы думаете у нас мало ностальгирующих по «благословенным 1990-м»?

Даже пенсионеры, домохозяйки, студенты, школьники и бомжи имели свой гешефт. Дело в том, что на Украине участие «за так, по убеждению» в митингах, шествиях, пикетах и прочих политических акциях считалось чуть ли не штрейкбрехерством: ты отнимаешь хлеб у неимущих! Только за плату («за гречку», как там принято говорить). Вышли один раз по зову сердца и вон, как оно обернулось… (см. Украина: как умерли избитые в 2013 году «онижедети», а заодно и «Онижедети» на Тверской: выводы и прогнозы). Под «гречку» даже подводилась теоретическая база, дескать, лучшего способа отделить горлопанов от реальных политиков и партий, чем «демонстрация возможностей», не найти. Народ требовал «больше демократии» — выборов нон-стоп!

ВВП Украины падал, но снижалась и численность населения, иногда опережающими темпами. Т. е. ВВП на душу населения оставался в целом замечательным. И, повторим, продолжаться это могло очень долго. Во всяком случае вполне себе солидные украинские эксперты спокойно рассуждали о скором будущем, когда население страны сократится до 10−15 миллионов. Сельскому хозяйству «по-американски» хватит одного миллиона, остальные — чиновники и айтишники — будут жить в городах «по-европейски». А что? Канадская провинция Онтарио лежит на той же широте, что Украина, в том же климатическом поясе, имеет то же соотношение территории и населения. И все счастливы.

А пока жили, как могли. Тихо ненавидели донецких («Им деньги ляжки жгут, и всё везде скупают») и мечтали о Евросоюзе. Это же представляете, как заработают социальные лифты, если любой пасечник и мукомол, сможет отправлять свой продукт на экспорт! Олигарх однозначно. А тот же полубомж «бригадир», за полчаса собирающий своих коллег на митинг, мог запросто выбиться из «десятников» в «сотники». Но Европа очень неохотно пускала к себе украинский демпинг. Вот и сейчас польские фермеры что-то непотребное с украинским зерном творят.

А какой товар на Западе самый востребованный? Товар, который там готовы потреблять в любом количестве? Правильно. Русофобия. И этого добра у украинцев было хоть отбавляй. Правда, Запад не столько платил за него, сколько обещал заплатить. Потом. Если Украина проявит ещё большую приверженность демократии, западным ценностям и евроатлантическому курсу. 73% голосов за Зеленского были голосами за мир. Сегодня даже российские эксперты утверждают, что, придя к власти, Зеленский «испугался националистов». Чушь, очевидная каждому, кто следил за ситуацией. На несколько месяцев даже самые отмороженные нацики зажали хвосты в промежности и изобразили из себя оскорбленную невинность. То, что курс утвержден и не ему курс менять, Зеленскому объяснили «дорогие партнеры». Одно его заявление о том, что «ничего страшного не случится, если в минских соглашениях поменять последовательность выполнения пары пунктов», и всё рухнуло, маятник молчаливого большинства — «хатаскрайников» — вновь качнулся в сторону бандеровцев. Как обычно происходит в политике.

По какой-то немыслимой причине 25 февраля Зеленский признал, что в декабре 2019 года в Париже Путин «постоянно поднимал вопрос ceasefire (прекращения огня)», для чего было необходимо отведение сил от линии соприкосновения, как и было предусмотрено Минском-2. А он, Зеленский «ему говорил, что Минские соглашения не сработают, потому что сама тематика отвода войск вдоль линии соприкосновения неработающая». Т. е. вот так взял и признал, что в 2019-м официально отказался выполнять подписанные Украиной международные соглашения. Кто виновен в эскалации конфликта?

Напомним, даже замглавы «слепоглухонемой» мониторинговой миссии ОБСЕ Александр Хуг неоднократно заявлял, что для надежного прекращения огня ширина разведения должна быть не меньше двух-трех километров, чтобы исключить перестрелки стрелковым оружием, что провоцирует затем минометный и артиллерийский огонь, и что именно ВСУ захватывают серые зоны.

Третий пункт комплекса «Цели России» касается непосредственно Запада. В декабре 2021 года Россия выдвинула НАТО, скажем прямо, ультиматум о необходимости соблюдения принципа неделимости безопасности (т.е. об отказе строить безопасность одних за счет других) в соответствии с Хельсинкским Актом 1975 года, о возвращении инфраструктуры блока к линии до 1997 года, о нейтралитете Украины. Всем было ясно, что на Украине столкновение и произойдет. У Киева было больше двух месяцев, чтобы самому попытаться спасти себя. Но то ли надеялись на то, что Россия блефует, то ли на то, что Запад, наконец, расплатится сполна. Во всяком случае, укроблогеры только о том и писали, как в Борисполе и Гостомеле одна за другой садятся «птички» (тогда так называли не БПЛА, а американские военные транспортники). Разумно себя повели, пожалуй, только «западенцы»: мужчины призывного возраста массово рванули в Польшу в межсезонье. Похоже, только они адекватно оценили цели России и ее возможности.

Тихое расползание России и Запада по углам невозможно. Кремль, не считая обещаний «адекватного ответа», практически не комментирует телодвижения США и Евросоюза вокруг замороженных российских активов. А Запад знает, каким образом Россия видит минимально приемлемое урегулирование двусторонних отношений и почему она не спешит их артикулировать. «Просто» разморозить активы не получится. Западу придется компенсировать нанесенный ущерб и упущенную выгоду. Не удастся и «просто» снять санкции или применить любимый прием: вы выполняете такие-то наши требования, а мы в качестве поощрения подумаем о снятии с вас таких-то санкций. Ровно наоборот: вы размораживаете все активы и снимаете все санкции, а мы подумаем, где можем уменьшить оценки ущерба от этих ваших актов экономической агрессии. Тут только ущерба деловой репутации подсанкционным компаниям на триллионы не рублей.

Т.е. здесь война, пусть в другой форме точно на десятилетия. А может быть, и на столетие, как история с долгом царской России иностранным кредиторам. И почти в существующей форме, чтобы убедить Запад в ущербности его точки зрения на способы урегулирования. Слова о «мести» Западу в известном посте Дмитрия Медведева кажутся не совсем уместными, но методика действий описана абсолютно верно: «На войне, как на войне».

*Физическое лицо, внесённое в список террористов и экстремистов РосФинМониторинга