Китай и экономический кризис

Обзор  китайской экономики.

Китайскую экономику в последнее время много обсуждают в «мировых» буржуазных СМИ. Много говорят об её замедлении и о том, что из страны бегут капиталы, потому что там рабочая сила дорожает. При этом усиленно квакают про «неэффективный госсектор», который следует приватизировать вместе с землёй – экономика, оказывается, будет более эффективной, если на неё посадить паразитов, берущих мзду за пользование землёй – паразиты оптимизируют организм. Что финансовая система должна быть «либерализирована», то есть, ограничения на отток капитала сняты, а приоритеты смещены на «кредитование мелкого и среднего бизнеса», и т.д. Болезненно выпячиваются какие-то «биржевые обвалы», Китай рисуется прямо-таки неким центром нового мирового финансового кризиса. А США – наоборот, некоей «тихой гаванью», особенно их государственные долгосрочные обязательства. Некоторые из этих тезисов прямо противоречат друг другу, например «бегство капиталов» и «ограничения на вывоз капитала», что в общем-то при современном состоянии буржуазного мышления вполне «нормально». На первый взгляд, всё это карканье вообще не заслуживает серьёзного рассмотрения. С другой стороны, Китай – всё-таки капиталистическая страна, подверженная всем противоречиям капитализма, и дыма без огня, конечно, не бывает. Но нас здесь будет интересовать Китай не как «центр мирового финансового кризиса», что, конечно, не соответствует действительности, а скорее как внешнее по отношению к кризису явление, которое в той или иной степени способно смягчать или обострять этот кризис.


Общий экономический рост

Да, общий экономический рост в Китае замедляется. Говорят, что официальная статистика по КНР неадекватно описывает это замедление. Думается, что это не вполне верно. Возможно, официальная статистика немного и приукрашивает картину, как это всегда бывает, но только немного. Да, косвенные данные указывают на существенное падение в некоторых ключевых отраслях, например по грузоперевозкам на железной дороге. Но ведь спрос на сырьё в Китае действительно падает: пик инфраструктурных проектов, запущенных в 2009 году для стимулирования экономики, уже пройден. Зато более чем 10%-й рост показывает розничная торговля, что неудивительно после такой модернизации инфраструктуры. Ведь для того она и создавалась, эта инфраструктура, - чтобы по ней больше ездили и больше и разнообразнее торговали. Строительство же хоть и показывает некоторый спад по сравнению с первым полугодием 2015-го, но по сравнению с 2014 годом оно всё равно выше. Другой важный показатель – экспорт – в последнее время снижался, но не критично: на несколько процентов. Это тоже неудивительно, учитывая что, например, экспорт в Россию из Китая в этом году практически ополовинился: на фоне низкой выручки от продажи нефти, россиянам за него просто нечем платить. Примерно то же самое наблюдается и во внешней торговле по отношению к другим странам, наиболее затронутых кризисом. С учётом всего вышеперечисленного, можно заключить, что экономика КНР всё-таки показывает рост в несколько процентов. И будет продолжать показывать нечто подобное в ближайшее десятилетие, просто потому, что на фоне банального роста производительности труда в отсталом сельском хозяйстве приток деревенского населения в город продолжается: в стране хотя бы чисто экстенсивно растёт и будет расти сектор услуг.

Ловушка производительности

Многое говорится о переводе китайской экономики в так называемую «инвестиционную фазу», - о том, что надо повышать производительность труда до уровня стран с ВВП на душу населения в 20-25 тыс. долларов. Повышать добавленную стоимость продукции, её качество, при этом сохраняя конкурентоспособность. Вряд ли это осуществимо в таком формате, несмотря на все разговоры о миллионах промышленных роботов, которые вот-вот должны начать заменять работников, и т.д. Во-первых, кому нужна вся эта продукция с высокой добавочной стоимостью сейчас, когда мировое трудящееся население стремительно нищает? Во-вторых, в Китае ещё довольно низкий для «автоматизированной экономики» уровень среднего образования, да и в целом индустриальный культурный уровень. Если речь не идёт о вложениях в рабочую силу и во всесторонее развитие личности, как при социализме, то по крайней мере стоит говорить о вложениях в так называемый «человеческий капитал», что означает как минимум пожизненный найм, высокую производственную культуру. Иностранные концессионеры (а основная часть экономики Китая – это иностранные концессии) этим обычно не занимаются, им незачем культивировать производственную среду в стране, где они не являются субъектами, генерирующими политику и право. Остаются госсектор и привязанный к нему частный капитал. С одной стороны, госсектор – ключевой источник прибавочной стоимости, капитальных вложений и планового начала в хозяйственной жизни, с другой стороны в условиях капитализма он, формально находясь в общем достоянии, на практике должен способствовать интересам отдельных кланов. Отношения между этими кланами зачастую слабо формализованы, как и уровень доверия, признания и «терпения» таковых в рамках более широкого, как это модно сейчас говорить, «общественного договора»; а если добавить сюда ещё и разнообразные мелкие кланы, которые так или иначе тоже задействованы в «разделе пирога», то общий уровень инвестиционной культуры оказывается настолько низким, что уступает даже общепризнанным моделям государственно-монополистического капитализма частно-собственнического образца. Надеяться на какие-то серьёзные прорывы в плане роста производительности труда здесь не приходится.

«Потребительская модель» и биржевые кризисы

Некоторые предрекают Китаю статус нового мирового финансово-потребительского центра, сравнимого с США. Думается, что эти прогнозы беспочвенны. Та особая роль, которую Штаты обрели после второй мировой войны в качестве гегемона капиталистического мира, Китаю точно не грозит. Правда, Китай может на этом поприще потеснить Западную Европу и Японию, финансово-потребительская мощь которых будет снижаться. В любом случае, госсектор Китая будет серьёзным источником такого рода прибавочной стоимости, которая будет выводиться из страны в виде капитала, в том числе и отечественного – в первую очередь в страны Африки и Юго-Восточной Азии. Но и статус 1,5-миллиардной «неометрополии» Китаю вряд ли грозит. Во-первых, вызывает сомнение, что этот капитал будет вести себя именно как полноценный «отечественный», а не «бегущий», то есть, что его вывоз будет представлять из себя именно полноценную империалистскую политику, готовность скорее жёстко соперничать с другими группами монополий (опираясь на надклассовую объединяющую идею), нежели ассимилироваться в их политико-правовые системы с частичной экспроприацией в виде «платы за вступление в клуб». Во-вторых, население, скажем, всей Африки на данный момент в полтора раза меньше китайского, что противоречит самой концепции «золотого миллиарда, потребляющего за счёт производительного труда остальных шести».

Вместе с тем, прямо-таки умиляет сконцентрированность мировых СМИ на экономической проблематике «биржевого обвала в Китае». О том, что китайская биржа по сути своей есть инструмент не экономический, а социальный (или антисоциальный, что наверное немного ближе к истине), уже упоминалось (теперь жужжат про «падение меньше минимума прошлого года», хотя со времени этого недавнего минимума шанхайское биржевое казино успело вырасти аж на 20 процентов). Интересно другое. Всем ведь известно, что подавляющая часть экономики Китая – это иностранные фирмы, ведущие бизнес в Китае, плюс государство. Ни того, ни другого на китайской фондовой бирже не представлено. И потому, если даже китайский фондовый индекс обнулится, фундаментально это не означает практически ничего. Конечно, с социальной точки зрения правительство будет всячески поддерживать разоряющихся мелких и средних спекулянтов из бюджета – как же без того; да ещё как объект информационной атаки (как части финансовой атаки), любая биржа тоже «заслуживает» внимания западных и местных СМИ, но и не более.


Стоимость рабочей силы и «бегство производств»

Одним из самых интересных аспектов развития КНР является трудовая политика. В последнее время сдерживать рост заработных плат становится всё труднее: по уровню заработной платы Китай уже обгоняет такие страны как Мексика и Малайзия, не говоря уже о Филиппинах или Камбодже. Возникает вопрос: что же – иностранные фирмы, которых Китай в своё время привлёк низкой стоимостью рабочей силы, теперь побегут из Китая? Или правительство рискнёт начать «прижимать» работников по-настоящему в интересах транснациональных корпораций, как это делается в некоторых других странах?

Пока что зарплаты в Китае не настолько высоки, чтобы было выгодно сворачивать производство целыми технологическими цепочками и переносить его в другие страны – в которых, помимо прочего, довольно слабая сырьевая база. Пока правительство надеется решить вопрос при помощи автоматизации наиболее дорогостоящих производств, а также девальвации национальной валюты. Возможно, они также надеются на то, что вслед за заработной платой вырастет и производительность труда. В скором времени тщетность этих мер станет очевидной, и мы увидим нечто очень интересное. Вряд ли это будут погромы по религиозному признаку и натравливание одних рабочих на других, как в Индии. Вряд ли это будут гастарбайтеры. Скорее всего, это будут какие-то административные и налоговые меры.

Заключение

Китайская экономика не станет панацеей для мировой капиталистической системы. Спрос на ресурсы, подстёгивавшийся кейнсианскими инфраструктурными расходами, снизился и будет продолжать снижаться. Строительный сектор, скорее всего, не будет показывать серьёзный рост. Возможности для экспорта ограничены растущими зарплатами в Китае и снижающейся платёжеспособностью мирового населения. Высокий уровень капиталовложений сохранится, но производительность труда в промышленности вряд ли будет показывать существенный рост, так как находится в ловушке. Экономический рост в 3-4 процента гарантирован за счёт продолжающегося повышения фондоовооружённости отсталого сельского хозяйства и соответственного перетока рабочих рук в городской сектор услуг.

Что касается индийской экономики (про которую читатели задавали вопрос в комментариях), то, несмотря на благоприятную конъюнктуру, способствующую оживлению внутреннего рынка, она в ближайшее время вряд ли будет играть роль, схожую с ролью КНР. Индийская экономика в четыре раза меньше китайской: простая арифметика показывает, что даже 10%-й рост индийской экономики будет оказывать влияние на мировое хозяйство, схожее с 2,5%-м ростом китайской.

Разворачивающееся ныне падение мировых фондовых бирж вполне закономерно, коррекция цен на финансовые активы неизбежна. Сверхприбыли мировых монополий серьёзно уменьшились на фоне обвала платёжеспособности населения в сырьевых странах, и мы на пороге очередной структурной ломки, которую переживут не многие из хищников. Буржуазия постарается перевести эти потери на плечи населения, устроив новое наступление на послевоенные социальные завоевания трудящихся. Это наступление вновь вряд ли натолкнётся на какое-то успешное противодействие где-либо, кроме, возможно, Латинской Америки. В любом случае, грядёт новое жесткое обострение социальной борьбы, очередной виток фашизации, обманутых надежд мелкобуржуазной национально-освободительной борьбы.

Источник