Страх

«Звук и голос диктуют

уху послушание»

Лао ­Цзы

"Дао Дэ Дзин"

Страх. Он живет в каждом из нас. Наши страхи не всегда однозначны. Некоторые из них делают нас слабыми, немногие из них – сильными. Кто-то боится смерти, кто-то боится жизни. Большинство боится бедности, некоторых пугает богатство. Страх безвестности не сильнее страха, который приходит с неожиданно свалившейся на Ваши плечи славой. Страх потери равен страху приобретения, потому что приобретая что-то, Вы тут же начинаете испытывать страх от возможной потери приобретённого. Человек всю жизнь живет в мире своих страхов, тщетно пытаясь вырваться из сковавших его оков. Но какова природа этих страхов? Рождаемся ли мы преисполненными дурных предчувствий и условностей, помогающих нам выжить, или все страхи и ограничения приходят в нашу жизнь гораздо позже? Если они приходят из вне, то какова их природа? Они продукт воспитания, или последствие приобретенного опыта?

На сегодняшний день я отец троих детей. Они растут на моих глазах и под моим бдительным присмотром. Я вижу как меняется ребенок, имею возможность сделать определенные выводы. Как-то я задался целью понять природу детских страхов, которые зачастую перерастают во взрослые фобии и переживания. Анализ собственной прожитой жизни дал мне довольно скудную информацию, так как объективно оценивать себя и свои поступки дано далеко не каждому. Но что-то для себя я все же уяснил. Наблюдая же за своими детьми, я понял гораздо больше. Единственный страх, с которым мы появляемся на свет, это страх одиночества. Именно он заставляет младенцев истошно кричать в тот момент когда они просыпаются в своей кроватке в полном одиночестве и замолкать, как только кто-то из взрослых войдет в комнату. Страх одиночества вызван потребностью любить, которой наделен каждый человек от момента своего рождения до часа своего ухода. Любовь наполняет нас энергией, а нашу жизнь смыслом, но она не терпит одиночества, ибо энергия любви не имеющая выхода неизбежно уничтожает своего носителя. Все остальные страхи приходят к нам извне.

Наблюдая за своими детьми, страшим сыном и средней дочерью, я вижу как страхи приходят в их сознание и довольно быстро приживаются в нем. Детские страхи в большей части своей одинаковы. Дети все так же боятся одиночества но к этому чувству постепенно добавляются еще и десятки других, которые загоняют жизнь ребенка в определенные рамки. Он быстро усваивает что можно делать, а чего делать нельзя, при этом добавляя еще такие критерии как «опасно» и «не опасно». Все ли свои страхи ребёнок получает за счет собственного, зачастую негативного, опыта? Не погружаясь в научную и околонаучную терминологию скажу, что лишь меньшую часть из них.

Моя младшая дочь, на днях ей исполнилось четыре года, потеряла слух в младенчестве. Сегодня это веселый и жизнерадостный ребенок, развитый в соответствии со своим возрастом, который гармонично вписался в социум несмотря на полное отсутствие слуха, а следовательно и речи. Окружающий мир она постигает в большей мере глазами. В определенный момент я заметил, что в ее жизни почти нет страхов, за исключением прирожденного страха одиночества и еще нескольких, полученных исключительно собственным горьким опытом. Боится она лишь чайника, после того как ошпарила себе руку кипятком, и детского ружья из которого самостоятельно выстрелила себе в глаз, пытаясь заглянуть в дуло одновременно нажимая на курок. Ну возможно еще какие-то мелочи, которые сложно распознать со стороны. Данное умозаключение подтолкнуло меня к определенным выводом.

Именно в этот момент я понял, что практически все страхи моих слышащих детей, авторские. И автор страхов моих детей, как это не прискорбно, я. Ну и разумеется моя жена, которая так же является соучастником данного преступления. Ну и конечно многочисленные родственники, воспитатели детского сада, преподаватели средней школы, соседские бабушки и прочие члены социума. Мы ежедневно ломаем психику своих детей многочисленными «нельзя», «опасно», «не ходи», «не бегай», «не говори», «не думай», «не смотри» и тому подобное. Разумеется многое из того, что мы навязываем своим детям делается исключительно во благо и в дальнейшем может быть даже и принесет им пользу. Многое, но не все. Часть наших установок превратится в комплексы и всевозможные фобии, которые будут раздражать нас так же сильно, как до этого раздражал необузданный нрав наших детей, который постоянно доставлял нам неприятности.

Моя младшая, потерявшая слух, дочь, приобрела только те страхи, которые навеял ей ее собственный опыт. Она боится только того, чего должно боятся. Того, что принесло ей сколь-нибудь значимый ущерб. Объяснить ей, что с горки можно упасть, а в реке утонуть, я не могу, при всем моем желании. Не боится она и уличных собак, грозы, метели, бабая и бабы-яги, кататься на велосипеде и играть со взрослыми детьми. Лишь одиночество пугает ее по прежнему. Я не могу ей объяснить что такое опасность и она остается бесстрашной, доверяя лишь своему опыту и инстинктам. В отличии от остальных моих детей, которым я по глупости уже успел привить немало страхов. Рискует ли она больше, чем те из моих детей, которым я объявил о подстерегающих их опасностях? Ничуть. Уверенностей в том, что в данной ситуации ей ничего не грозит и с ней ничего не может случится, защищает ее гораздо лучше чем мои «нельзя», «не смей» и «это опасно». Чаще страдают мои слышащие дети, которые делают что-либо, заведомо зная, что это может плохо закончиться. Мы сами программируем своих детей на неприятности, внушая им неимоверное множество страхов и условностей.

Косвенным подтверждением моих умозаключений могут послужить примеры воспитания детей, часть из которых воспитывали матери, а часть – отцы. Вряд ли кто-то оспорит мое заключение о том, что матери, воспитывая своих сыновей, прививают им больше страхов, чем занимающиеся тем же самым отцы. Те дети, которых более других опекали и оберегали в детстве, становятся более подверженными рискам в подростковом возрасте. Их часто называют «неприспособленными к жизни» и «домашними». Те же, кому в детстве не старались забить голову всевозможными страхами, разумеется для их же блага, с годами чувствуют себя все увереннее и они, как правило, более приспособлены к окружающей среде.

Какова же природа страхов, которые преследуют нас в течении всей нашей жизни? К сожалению, за исключением тех страхов, которые навеял нам наш собственный опыт, все наши страхи искусственно и навязаны нам извне. Получив свой «комплект» установок в раннем детстве мы всю оставшуюся жизнь либо следуем им, либо с ними боремся. Но самое страшное в том, что мы делаем со своими детьми тоже самое, что делали в детстве с нами. Мы учим их бояться. Так, как учили когда-то нас. И затем, наполнив их жизнь страхами и комплексами, мы начинаем их учить жизнь. Но что за жизнь в которой одним из основных стимулов является страх? Сначала они боятся неизвестности, затем их страшат плохие оценки, безответная любовь, перспектива потерять работу и возможные проблемы со здоровьем.

Возможно ли жить без страха? Хоть некоторые и говорят, что бесстрашные люди это не миф и таковые есть и в наше время, вряд ли это так. Страх есть в сердце у каждого. Боится трус, боится смельчак. Но природа этого страха разная. Трус не знает как побороть свой страх, потому что он не знает его природы. Ему сказали чего бояться и он следует этим установкам. Герой получил свой страх самостоятельно. Это часть его опыта. Он не только знает природу своего страха, но и понимает как его обуздать в случае необходимости. Так стоит ли перегружать рассудок своих детей чужим опытом и чужими условностями, или правильнее будет предоставить им возможность самим сформировать свое мировоззрение?

Вот такой, я надеюсь полезный, урок, преподала мне моя слабослышащая дочь. Урок, который нельзя получить ни в школе, ни в академии. Дети учат нас. Если прислушиваться к ним, реагировать на их поступки и проявления, анализировать их поведение – можно многому научиться. Самое главное что я понял – они учат нас любить. Только дети умеют любить бескорыстно. Ты можешь их ругать, ограничивать, даже иногда наказывать, но это нисколько не влияет на их любовь к родителем. Именно в них скрыта формула чистой и бескорыстной любви, которую мы так опрометчиво теряем с годами. Они учат нас любить, а мы учим их бояться. Вселяем в детские сердца чувство страха, которое подобно паразиту совьет там гнездо и будет долгие и долгие годы отравлять жизнь наших детей своим смертельным ядом. Разве этим мы должны платить за любовь?

Алексей Зотьев